Конечно, армия оставалась верной царю, а не жрецу Пта, но войско утратило прежнюю силу. Дни воинской славы, обретенной в походах Рамсеса II, давно миновали. Мернепта допустил, чтобы его войско ослабело настолько, что теперь состояло почти сплошь из иноземцев, а большая часть полководцев – стариков – жила лишь памятью прошлых побед. И если во времена Рамсеса армия уничтожала корабли народов моря, вторгавшиеся в дельту, теперь варвары осаждали города и наводили ужас на Нижнее царство, а войско не имело сил, чтобы остановить их.
Некопта не нуждался в сильной армии – она могла помешать ему подчинить царя. И все же он не мог позволить людям моря грабить дельту. Нижний Египет восстанет, если его не защитить. Поэтому верховный жрец Пта придумал блестящий план: новоприбывший отряд хеттов послать против людей моря в составе нового армейского корпуса. Пусть варвары увидят, что человек, похитивший Елену у победоносных ахейцев, очутился в Египте, пусть они узнают, что их подозрения верны и царственная красавица находится под покровительством Повелителя Обеих Земель.
А потом надлежало известить их через тайного вестника, что Елену вернут мужу, если прекратятся набеги на дельту. Более того, Некопта согласен выделить Менелаю и его ахейцам богатые земли в дельте, если они согласятся охранять от нападения прочих народов моря Нижний Египет.
Но сначала Менелай должен убедиться в том, что Елена действительно в Египте, а посему Ориона вместе с его хеттами следует отослать в дельту в качестве жертвенных агнцев, чтобы они пали там от рук варваров. Более того, недовольство слабостью Некопта, узурпировавшего власть, уже ощущалось в городе Менефере, древней столице, где поклонялись Амону у великой пирамиды. Верховный жрец Амона, Гетепамон, возглавлял противников Некопта. И если Орион сумеет невредимым выбраться из дельты, ему придется доставить Гетепамона в Уасет либо в качестве гостя, либо – пленника.
Конечно, если люди моря убьют Ориона, что вполне возможно, придется посылать кого-то другого за Гетепамоном, дабы извлечь ослушника из храма и повергнуть в прах перед могучим Некопта.
Четкая схема говорила о несомненной изворотливости жреца.
Я откинулся в кресле и выпустил разум Неферту из тисков моей воли. Тот слегка осел, потом глубоко вдохнул живительного воздуха, заморгал, потряс головой и улыбнулся мне:
– Неужели я спал?
– Ты задремал, – ответил я.
– Как странно.
– Утро выдалось напряженным.
Он встал на ноги и потянулся, посмотрел через дворцовый двор и заметил, что солнце уже садится.
– Сколько же часов я проспал? – спросил он с величайшим недоумением, обернувшись ко мне. – Наверное, тебе было скучно сидеть возле меня?
– Нет.
С сомнением качнув головой, Неферту проговорил:
– Похоже, сон пошел мне на пользу. Я чувствую себя отдохнувшим.
Меня обрадовали эти слова. Он был слишком честным человеком, чтобы, зная о кознях Некопта, не поделиться этим с другом.
И все же выходил от меня Неферту слегка озадаченным. Я попросил его позавтракать со мной на следующее утро, чтобы переговорить с ним о встрече с царем.
То, что я увидел на ужине, который устроил для нас царь египетский, могущественнейший из правителей мира, фараон, изгнавший израильтян из своей страны, встревожило меня.
Предстоявшая встреча с великим царем невероятно взволновала Елену. Весь вечер она гоняла служанок, они купали и умащали ее благовониями, укладывали волосы, ниспадавшие золотыми кольцами, чернили глаза на прекрасном лице, румянили щеки и губы. Елена оделась в свою лучшую, расшитую золотом юбку с позвякивавшими серебряными бубенцами, украсила себя ожерельями, браслетами и кольцами, сверкавшими в свете ламп… Наконец последние лучи заходившего солнца исчезли на фиолетовом небе.
Я облачился в кожаную юбку, дар Неферту, и хрустящую белую льняную рубаху, также предоставленную мне египтянином. Разумеется, я вооружился – мой неизменный кинжал на сей раз был привязан к ноге.
Елена открыла дверь между нашими комнатами, трепеща от ожидания.
– Ну как, я не оскорблю царского взора? – поинтересовалась она.
Я улыбнулся и ответил без колебаний:
– Правильнее было бы спросить, достоин ли царь египетский созерцать прекраснейшую женщину на свете.
Она ответила улыбкой. Я подошел к Елене, но она отстранила меня рукой:
– Не трогай! А то что-нибудь испачкаешь или помнешь!
Я запрокинул голову и расхохотался. Больше мне смеяться не пришлось.
Дюжина стражей в золотых панцирях повела нас по узким коридорам и лестницам, казалось построенным специально для того, чтобы запутать человека, не знающего расположения покоев во дворце.
Обдумывая утреннюю встречу с Некопта и все сведения, которые, не ведая того, сообщил мне Неферту, я понял, что мы с Еленой на самом деле пленники главного жреца Пта, а не гости царя.
Так что вместо великолепного пиршественного зала, полного веселившихся гостей, шутов, развлекавших всех песнями и плясками, слуг, разносивших яства на массивных блюдах или разливавших вино из золотых кувшинов, мы оказались в небольшой комнате без окон. Затем нас подвели к обычной деревянной двери. Слуга открыл ее и проводил нас внутрь небольшого зала.
Мы оказались первыми. Стол был сервирован на четверых. С потолка свисал светильник из полированной меди. Вдоль стены стояли сервировочные столы.
И снова по моей шее побежали мурашки; я ощутил, что за нами следят. Стены покрывали фрески с охотничьими сюжетами, на них фараон изображался огромней всех и поражал львов и леопардов.
Я заметил блеск черных глаз вместо карих – львиных, за нами наблюдали через отверстие в стене.
– Неужели и у вас в Спарте гостей встречают настолько равнодушно, что могут оставить их в комнате без еды, питья и без развлечений? – спросил я Елену.
– Нет, – ответила она негромко. Выглядела она разочарованной.
Двери зала отворились, пропуская внутрь Некопта. Его белое одеяние струилось до пола. Он напоминал оживший стог сена.
Как и Елена, он был просто усыпан драгоценностями, а краска на его лице лежала куда более толстым слоем.
Я заранее подготовил Елену, рассказав ей о Некопта и о том, что я о нем думаю. Некопта слышал каждое мое слово, это подтверждало выражение его лица.
– Прошу прощения за скромный прием, – произнес он, обращаясь к нам обоим. – Мы примем тебя, госпожа, как подобает царице Спарты, но потом. А сегодня царь хочет просто познакомиться с вами.
Взяв ладонь красавицы, он поднес ее к губам. Она с трудом сдержала отвращение.
Некопта громко хлопнул в ладоши, и немедленно из дальней двери появился слуга с блюдами и кубками.
