— М? — я повернулся, посмотрел на неё. Тася посмотрела на меня хмуро, плотно сжав губы. — Ну что такое?
— Глупый. Глупый, глупый! — она легонько стукнула меня в плечо. — Не надо было идти одному против троих.
— Глупый, да, — я протянул руки, обнял её, погладил по голове. — Перемкнуло что-то внутри.
— Болит? — спросила она.
— Чертовски, — прокряхтел я, отпуская её.
— Помочь тебе в душе? — улыбнулась она, коснувшись мизинчиком краешка глаза.
— Лучше найти хороший корсет. И мазь. На мне всё быстро заживает, как на собаке.
— Глупое сравнение, — она развернула меня, осторожно подтолкнула в сторону душевой.
Утром я действительно чувствовал себя отвратно. Бок и спина болели так, словно туда забили по ржавому гвоздю. Любое неосторожное движение вызывало сковывающую боль. Хорошо, что Тася смогла достать жёсткий корсет, чтобы я мог нормально ходить и стоять. А стоять в этот день предстояло много. Рано утром приехали главы союзных нам родов, решив провести важное совещание прямо в Астории. Пока я охал, Тася фиксировала корсет и рассказывала, что нас ждёт. Из-за продолжающихся военных действий в районе Курильской гряды, похороны императора ускорили на один день. И сегодня наследник должен выступать с важной речью, перед началом прощания с Иваном Шестым. Пройти мероприятие должно было в Зимнем дворце, и мы едва успевали позавтракать. А ещё Наумовы подготовили для нас всех, включая Джима траурные костюмы и платья. Тася даже досталась небольшая шляпка, к которой наверняка можно было прицепить тёмную вуаль. Мне же, чтобы нормально влезть в полувоенный френч, нужно было туго затягивать корсет, что не доставляло радости.
Спустившись в ресторан, я мог лицезреть почти всех союзников, поддерживающих Наумовых. Точнее, мы все были на стороне великого князя Воронцова, который являлся стержнем своеобразной коалиции. В Астории его, конечно, не было, но имя произносилось. Мы только расположились за столом, как в ресторан ворвалась Таша. Толкая в спину сонного брата, что-то радостно рассказывала. Увидев нас с Таисией, помахала, толкая Кирилла активнее.
— Доброе утро, — радостно заявила она.
— Привет, — коротко кивнул я. — Ты чего такая бодрая с утра? Кирилл, доброго утра. Садитесь, наши уже позавтракали и решают вопросы с машиной.
— Она такая довольная из-за того, что её отец с собой согласился взять, — сказал Кирилл. — Напросилась. Здравствуйте, Таисия Павловна.
— Я в Питере всего один раз была, — сказала Наташа. — Чем не повод посмотреть на город, покататься на речных трамвайчиках и посмотреть на развод мостов. Мне в прошлый раз так на них посмотреть и не дали.
— Объяснял же, что мы не на экскурсии, — Кирилл жестом подозвал официанта. — Омлет с сыром и зеленью и чай.
— Два, — добавил я.
— Три, — кивнула Тася.
— Тогда уже четыре, — улыбнулась Наташа. — И сладкую булочку. Две булочки!
Официант записал и поспешил к кухне.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил я у неугомонной девушки.
— Отлично. Лучше не бывает.
— Не залипает? — я посмотрел на Кирилла.
— Позавчера один раз было, — сдал он её, за что заработал пару ударов кулачком в плечо.
— Всего-то чуть-чуть было.
— Здесь главное слово: «было», — осадил её брат.
— Походи в МИБИ, позанимаешься с нами, — предложил я. — Надо посмотреть, что это за штука. Возможно, это умение нужно тренировать или развивать.
— Без толку, — отмахнулась она. — Папа узнавал, это как болезнь, её не надо тренировать, она сама прогрессирует.
— Тогда надо понять, как выработать иммунитет.
— Лучше скажите, почему Кириллу можно во дворец, а мне нельзя? — она недовольно надула губки.
— Потому что ты ещё маленькая, — он положил ладонь на макушку сестры. — Вот будет у тебя высокопоставленный и знатный муж, тогда и будешь ходить по этим скучным и однообразным мероприятиям.
Завтрак подали необычно быстро и на какое-то время разговор стих. По-моему, Кирилл заметил, как я поморщился, когда неудачно потянулся за вилкой. Таша же пребывала где-то в облаках, воюя с омлетом, пытаясь порубить его ножом. Затем неожиданно появился Конев, подав знак, что пора ехать. А ещё нас пригласил в свою машину Пётр Сергеевич. Сегодня он решил отправиться на траурные мероприятия с младшей женой, мамой Таши.
— Простите, что подвёл, — сказал я, когда машины неспешно отъехали от Астории. Мы с Тасей сидели напротив главы рода. — Обещал прикрыть, а сам нарвался на драку…
— Не сильно пострадал? — спросил Пётр Сергеевич. Надо отметить, что они с Анной Юрьевной смотрелись вместе очень органично.
— Недели через две заживёт. Скорее всего, ребро сломал.
— И в больницу не обращался? — он неодобрительно покачал головой.
— Всё не так плохо…
— Сегодня, после всех мероприятий чтобы заехал, — он не дал мне возможности оправдаться. — А насчёт поддержки, ничего страшного. Мы же воевать не собираемся, пока. Полиция уже во всю расследует и ищет скрывшихся мастеров. Видел их лица на записи с камер и одно могу сказать точно, раньше мы не пересекались. Как личности установят, будет думать, что делать. Сейчас надо сосредоточиться на текущей ситуации. Во время речи наследника не теряйся. Лучше, если я буду тебя всё время видеть.
— Хорошо.
— Наследник тебе благоволит, это отличная возможность ворваться в политику. Занять не очень высокую, но перспективную в плане роста должность.
— Нет, вот чем я не хочу заниматься, так это политикой. Простите за прямоту. Мне бы сначала доучиться.
Он не ответил, только едва заметно улыбнулся. Оставшаяся часть пути прошла в молчании. Пётр Сергеевич отвлёкся на планшет, что-то читая. Анна Юрьевна улыбнулась мне, кивнула Таисии. Одними губами произнесла: «Приходите к нам в гости, когда вернётесь в Москву».
Площадь перед Зимним дворцом успели подготовить к траурным мероприятиям, разделив на несколько участков. Скорее всего, здесь будет собираться простой люд, кому не позволено войти во дворец и лично проститься с императором. В дальнем углу поставили сцену с большим экраном. Сейчас на нём изображался символ Российской империи на тёмном фоне. С той стороны, где на площадь можно зайти пешком, выстроилось огромное число полицейских. Установили рамки металлодетекторов. Я заметил, что там уже собиралась толпа.
— Будет выступление наследника, — сказал Пётр Сергеевич, видя моё интерес. — Он прочтёт траурный манифест и большую речь. Затем вынесут тело императора, чтобы с ним проститься. Всё будет транслироваться на площадь и по телевидению. А через несколько дней траурная процессия повезёт его к Петропавловскому собору. Главное, чтобы как в прошлый раз не началась давка. Желающих посмотреть на процессию будет много.
Перед входом во дворец выстроилась длинная цепочка машин. Повезло, что мы приезжали в числе первых и долго ждать не пришлось. А вот за нами колонна растянулась так, что не видно было конца. Большой и светлый дворец мне понравился. Особенно когда входишь и попадаешь в огромный зал. После приветствия и уточнения списка приглашённых, служащие направляли гостей к широкой мраморной лестнице, а оттуда в просторный зал. Белое и золото, узорчатый паркет, колонны, удивительно красивое место.
Из-за того, что у меня разболелся бок, по лестнице мы поднимались неспешно. Пётр Сергеевич с супругой уже беседовали с кем-то у окна. Тася же повела меня в противоположную сторону, заметив кого-то среди гостей. Надо сказать, что людей собралось уже много и учитывая, сколько я видел машин, через полчаса в зале будет не протолкнуться.
— Таська! — нам наперерез выскочил крепкий мужчина в тёмном военном френче. Ему только знаков отличия не хватало и орденов.
— Рома, что ты кричишь? — Тася посмотрела на него строго. — И сколько раз тебе говорить, не называй меня так. Поссоримся ведь.
— Ну, прости, прости, — виновато улыбнулся Роман Орлов. — Обрадовался просто, когда увидел.
— Точно поссоримся, — вздохнула она.
— Заноза, — хмыкнул он, посмотрел на меня. Видно, что я ему не слишком нравлюсь, но он всё же протянул руку. — Кузьма, здравствуй.
