— Согласен, — кивнул немец. — Не нужно собирать большой круг, чтобы получить практически единогласное решение, что договор между великими мастерами должен оставаться в силе.
— Господин Инаба, Вам есть что сказать? — спросил ректор.
— Я находился на фрегате Ямагути, когда китайские корабли открыли по нему ракетный огонь, — спокойно сказал японец. — И я предупреждал, чтобы они воздержались от агрессивных действий.
— Далековато от берега находился твой фрегат, — хмыкнул мудрец Ма. — Игнорируя десятки запросов на протяжении трёх дней, вернуться домой. Я появился лишь спустя несколько часов, когда старик Масаясу пустил ко дну два наших корабля, убив по меньшей мере пятьсот человек. И тебе повезло, что я умею контролировать ярость.
— Спокойней, — вмешался Геннадий Сергеевич. — Это всё…
В это время переводчик японцев вздрогнул и вскочил, словно ему иголку в спину воткнули. Присутствующие с удивлением посмотрели на него. Он и сам не понял, что произошло и только спустя десять секунд глаза его округлились.
— Сигнал, — сказал он, дрогнувшим голосом. — Что-то случилось…
Затем переводчик бросился из комнаты к двери, опрокидывая стул. Лицо великого мастера Инабы при этом потемнело, а атмосфера в помещении резко потяжелела.
— Спокойней с эмоциями, — сказал Геннадий Сергеевич. Я заметил, как он бросил короткий взгляд на немца и тот утвердительно кивнул. — Прошу всех успокоиться. Напоминаю, что в здании сейчас послы многих стран, и нельзя допустить, чтобы они пострадали…
В комнату снова влетел переводчик, держа в руках большой планшет.
— Просит повторить сообщение, — перевёл я для Геннадия Сергеевича. — И вывести картинку на экран… Ого… говорят, что дворец Императора в Токио горит. А в небе какая-то жёлтая птица, раскинувшая крылья и заливающая огнём всё вокруг…
Я не успел понять, что произошло, но на секунду в глазах потемнело от всплеснувшейся силы. Кто её использовал сказать сложно, но на эту силу что-то упало сверху и пространство вокруг застыло. Меня сдавило словно тисками, ни вдохнуть толком, ни выдохнуть. Понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что эта сила исходит от немца. При этом в помещении замерло всё, даже звуки исчезли. Но стараниями старика Инабы Масаясу, сдавливающая сила начала слабеть и трескаться, как прочное стекло под огромным давлением.
— Прошу всех успокоиться, — в тишине довольно грозно прозвучал голос Геннадия Сергеевича. Я скосил взгляд на японца, злобно смотрящего на мудреца Ма и принца.
— Выманили меня, чтобы вероломно напасть на правителя Тайсе, — проскрежетал японец.
— Минута или около того, — сказала немец, отвечая на взгляд Геннадия Сергеевича.
— Этот выживший из ума ублюдок Да Цзы!
— Почему Да Цзы? — влез я, прикидывая, успею ли я добраться до ширмы и спасти Анну Юрьевну. А ещё я подумал про наследника Николая.
Переводчица немца была мастером, но закатила глаза и потеряла сознание. Слишком близко она была к японцу. Я не дорос до уровня великого мастера и мне было совершенно непонятно, что пытался сделать Геннадий Сергеевич, но чувство такое, что нас забросили в жерло вулкана за минуту до взрыва. Где-то глубоко под нами начала просыпаться чудовищная сила, а мы всем телом ощущали вибрацию земли.
— Почему Да Цзы?! — уже громче повторил я, догадываясь, какой будет ответ.
— Жёлтая птица — это особое умение мудреца Цзы, — пояснил Геннадий Сергеевич, хмурясь и слегка сжимая пальцы. — Объёмная техника, способная спалить целый город размером с Токио.
— Это кто угодно, но не старик Цзы! — быстро сказал я на русском, затем опомнился, повторил на японском. — Потому что когда я последний раз видел мудреца Цзы, то его голова катилась по полу, отрезанная от тела!
Давление вокруг продолжало возрастать секунд двадцать, затем как-то неожиданно остановилось.
— Я могу это подтвердить и у меня даже есть свидетель, — быстро добавил я. — Может, всё-таки, уважаемые великие мастера разберутся во всём, а потом будут буянить под давлением эмоций?
То ли Инаба Масаясу наконец понял, что один против троих он не сделает ничего, кроме как погибнет напрасно, то ли меня услышал, но силу он отпустил. Следом силу ослабил мудрец Ма, не собираясь отпускать её совсем, пользуясь правом защищать принца Цао. Геннадий Сергеевич был третьим и почти одновременно с ним сдавливающая сила исчезла, позволив нам нормально дышать и двигаться. Однако, немец обладал довольно необычными способностями. Вряд ли это основное его умение, но удержать сразу трёх великих мастеров — это сильно.
Дрогнувшей рукой я вытер проступивший на лбу пот. На планшете к этому времени появилась картинка площади и дворца в Токио, который действительно полыхал. А над ним зависла огромная птица из огня, роняющая на землю перья, сотканные из пламени.
— Кузьма? — сказал Геннадий Сергеевич и на мне скрестились взгляды присутствующих.
— Тогда, в монастыре, — неуверенно начал я, — старик Цзы пытался убить Наталью Наумову, а мы со Свеном Беккером стали случайными свидетелями. Я помог ему пройти сквозь защиту, а он отрезал голову мудрецу Цзы. У него стальная леска была в чётках…
В комнате повисло тяжёлое молчание. Я неуютно заёрзал на стуле.
— Честно, не вру. Там ещё кристалл жёлтый на постаменте был, но он разбился. И если старик Цзы не владеет техникой, позволяющей прирастить отрезанную голову обратно, то это не он, — я показал на планшет.
— Я должен вернуться, — сказал Инаба Масаясу. Он встал, посмотрел на меня хмуро и поспешил покинуть комнату.
— Анна Юрьевна, вы в порядке? — заволновался я, глядя в сторону ширмы.
— Он хотел убить её? — Анна Юрьевна вышла из-за ширмы, бросив такой кровожадный взгляд на мудреца Ма, что я на секунду подумал, что она сейчас бросится на него с кулаками. — Хотел убить мою дочь?
— Ну да, — кивнул я, под её тяжёлым взглядом. — Он вообще людоед какой-то. Свен говорил, что старик людей ест. Индуса молодого недавно… и вообще…
Последнее я добавил тише и замолчал.
— А может господина Инабу проводить? — приободрился я, собираясь встать, но Геннадий Сергеевич положил мне ладонь на плечо, усаживая обратно. — А то вдруг натворит что-нибудь…
Анна Юрьевна прошла по комнате, демонстративно подвинула стул и села недалеко от меня. Спасибо ей, конечно, за такую поддержку. Мне даже как-то полегчало.
— Старик ослабел и решил укрыться в монастыре? — спросил Карл Мирбах, приводя в чувства помощницу. Похлопал её по щекам, улыбнулся, когда она открыла глаза.
— Он терял силу, — Анна Юрьевна неохотно перевела слова мудреца Ма. — Принц спрашивает, уверен ли ты в оценке ситуации?
— Да я вообще в шоке был, — ответил я. — Бежал из этого монастыря, едва в себя пришёл. Ся… Госпожа Цао уговорила меня погостить у неё дома и… Каюсь, я соврал Императору, когда он спрашивал о кристалле. Тот разбился на маленькие кусочки…
Не знаю, терял ли силу старик Цзы, но я защитное поле, что он установил, едва сумел сдвинуть и чуть не помер. А ведь Цзы это поле даже не поддерживал. Не будь он занят Ташей, размазал бы нас по стенам одним взглядом. И кажется мне, что мудрец Ма знал, что его коллега спокойно мог справиться с парочкой мастеров, пусть даже таких сильных, как мы со Свеном.
— Свен Беккер, — Карл Мирбах словно мои мысли прочитал. — Может, он уже перешёл на следующую ступень? Это будет крайне неприятно. Всё-таки он разыскиваемый преступник.
Последнее было сказано с упрёком китайской стороне. Дескать не следовало вам принимать бандита, а если приютили, то не жалуйтесь.
— Мне нужно сообщить об этом Кайзеру, — добавил немец. Он помог встать помощнице и вывел её из комнаты, поддерживая под руку.
Мудрец Ма и принц обменялись взглядами, что-то сказали и тоже удалились. Наверное, решили сначала обсудить, что со мной делать. Великий мастер практически приравнивается к члену королевской семьи. Только убить его сложно. На моей памяти такого, что учудили мы со Свеном, ещё не случалось. Вот и не знают они, как реагировать правильно. Но реакция будет, в этом я не сомневаюсь.
