Здесь, в устье Терека, располагалось укреплённое поселение терских низовых казаков.
Само слово «казак» – из тюркского языка: «защитник; вольный, удалой на войне человек».
Было казачество вольное и казачество служилое.
Русские беглецы – «бездомовные, гулячие люди», отправляясь в «молодечество» на море, давно узнали дорогу к устью Терека с обильными лесными и рыболовными угодьями.
Вслед за ушкуйниками на притеречные земли устремились переселенцы из новгородских, тверских, вятских земель, спасавшиеся от государевой рати, мечом подчинявшей княжества Москве.
Сюда, в глухие малозаселённые степи, низовья Днепра, Дона, Волги, далёкого от Москвы Урала, Кубани, Кумы, Терека, в лесные дебри и неприступные предгорья в вольницу подавались безземельные холопы, кабальные люди. Они собирались ватагами, ютились на побережье, по притокам Терека, уходящим в горы, по лесным предгорьям, и промышляли «чем Бог пошлёт». Страстно любили вольные казаки свободу, были дерзки, мало дорожили своей жизнью, предпочитая смерть рабству. И этим схожи были с горцами. Не многие из них умирали в постели, в глубокой старости – большая часть головы свои оставляла на поле брани.
После покорения Иваном Грозным Казани, а затем и Астрахани открылась с Руси широкая дорога на Кавказ. Здесь сходились интересы трёх держав: двух исламских – Османской империи и Персии, и православной Руси.
Постоянная военная опасность на южных рубежах беспокоила государя, и он нашёл способ, как уменьшить угрозу. Заинтересовав вольных людей своим покровительством, государь объединил своей властью часть их – создавались казачьи опорные пункты, появилось служилое казачество. А выгоды поселения здесь огромны: течение Терека обеспечивало сообщение с Каспийским морем и Волгой. Здесь проходила караванная дорога из Персии в Москву, пролегал торговый тракт в Грузию.
Подарив служилым казакам земли эти, но не тронув их право жить по воле казацкой своей, начальных людей меж себя выбирать – атаманов и других, судить во всех делах по обычаям своим, государь поручает им защищать южное порубежье, помогает – оружием, порохом, продовольствием. И честь отважным, гордым, свободным духом служилым казакам за это большая была!
Мы причалили к берегу, не доходя до казачьего городка с полверсты.
– А почему не к самой крепости? – удивился боярин.
– Ночевать ходить можешь в крепость, но остановиться лучше здесь.
Перечить боярин не стал. Во время плавания мы с ним почти не общались.
С носа скинули сходни, а слуги и стрельцы снесли на берег скарб и продукты. Боярин условился, что через неделю корабль привезёт провизию. Вскоре кораблик отчалил и отправился обратно.
От ворот Казачьей крепости к нам, нещадно пыля, направился конный разъезд.
– Кто такие? – грозно осведомился старший.
Боярин важно ответил:
– Дьяк служилый Поместного приказа Иван Коротков.
Боярин достал из-за отворота кафтана пергамент с сургучной печатью и показал старшему. Казак взял пергамент, покрутил беспомощно, видимо – читать не умел, вгляделся в печать. С виду документ серьёзный, печать на шнуре. Казак проникся к нему почтением и уже другим голосом спросил:
– А что же не в городок к нам, почто на берегу?
– То дело тайное! – Боярин важно поднял палец.
– Ежели помощь какая нужна будет – обращайтесь.
– Остановиться где найдётся?
– Как не быть – есть хата для гостей.
– А какая почище да получше?
– Она у нас одна, – заулыбался казак.
Конный разъезд ускакал к городку.
– Ну чего стоите? Ставьте шатёр! – прикрикнул боярин.
Стрельцы и слуги кинулись исполнять приказание.
Через полчаса на берегу уже стоял довольно большой шатёр, внутри которого слуги даже ковёр раскатали.
– Ну, лекарь, что дальше делать?
– Раздевайся донага, в воду полезем.
– Ты что, меня на посмешище выставить хочешь? – побагровел Иван.
– Не хочешь, чтобы тебя видели таким – прикажи охране цепью встать подальше, а слуг пока отошли в городок, на постоялый двор.
Попыхтел боярин, да куда деваться – за тридевять земель лечиться приехал.
Стрельцы встали поодаль полукругом, отвернувшись, слуги ушли в крепость.
Боярин разделся. Видок был ещё тот. Кожа бледная, давно не видевшая солнца, и вся в струпьях.
– И что теперь?
– Пойдём в море купаться.
– А лечиться?
Я засмеялся:
– Вот и начинается твоё лечение.
Раздевшись, я вошёл с боярином в воду. Берег был песчаный, довольно мелко.
Мы зашли по горло, поплескались немного. Вода в Каспии была не такая, как в Чёрном море, а более пресная – сказывалась близость впадающей недалеко Волги. Конечно, лучше было бы лечиться на Чёрном море или на том же Каспии, но значительно южнее. Однако на Чёрном море – крымские татары в Крыму и на северном побережье, на восточном – адыги, а на Каспии буквально в полусотне вёрст начинаются владения Персии. Так что выбора не было.
Вдоволь наплескавшись, мы вышли на берег и улеглись на песок – надо обсохнуть, позагорать. Пожарились на южном солнце и – снова в воду. Эх, пивка бы ещё сюда! Снова полежали, обсохли.
– Кушать пора, проголодался я, – заявил боярин.
– Не держу. Иди в крепость, поешь и возвращайся.
Боярин оделся и ушёл, сопровождаемый стрельцами и слугами. Я остался один на берегу, в шатре. Улёгся на ковёр, погрыз сухарей и вздремнул.
Боярин вернулся часа через два сытый и довольный. И вновь – купание и лежание под солнцем.
– Я что, так и буду всё время купаться и загорать? – удивился боярин. – А лечение когда начнётся?
– Оно уже началось. Если ты думаешь, что я буду пользовать тебя мазями, ты ошибаешься.
Боярин хмыкнул недоверчиво, оделся и ушёл в крепость в сопровождении стрельцов, на ночлег. Так оно даже и лучше – спокойнее.
Утром процедура повторилась. За спинами стрельцов, вставших в отдалении полукругом, боярин сбросил одежду и зашёл в воду. Раздевшись, я последовал за ним.
После водной процедуры, когда мы грелись на южном солнышке, боярин, оглядывая своё тело, заметил:
– Интересно, я сегодня ночью не чесался и спал, как младенец в люльке.
– С каждым днём тебе будет лучше – вот увидишь.
Я решил добавить к природным процедурам ещё и гипноз. Зря, что ли, штудировал этот метод? Перед обедом, когда боярин уже оделся, я уложил его на ковёр в шатре и начал сеанс.
– Расслабься, слушай только мой голос. По рукам и ногам струится тепло, веки твои тяжелеют, закрываются.
Ну и далее – как положено.
Боярин впал в транс.
Проведя сеанс, я закончил:
– На счёт три ты открываешь глаза, будешь ощущать себя бодрым, полным сил. Раз, два, три! Просыпайся!
