— С советником?
— С ним.
— Вот как?
Охранники удивились.
— Эх парни, — сказал рыжеусый. — Раз надо, то идите. Но что мы вам тут будем рассказывать? Я сам раньше на "Шоссе" бывал, и не раз. Скажу только — чертей я не видел в тех тоннелях, но не по себе там. Может это из-за баек, а может… Вы же про Пахома сами слышали. Нет ведь нужды рассказывать?
— Да про Пахома мы слышали, — отмахнулся Фил. — Есть что-либо конкретное у вас или это тут народ сам себя байками до истерик доводит?
— Да как тебе сказать, — подал голос дед Артур. — На всех крайних станциях, ну где кончаются обитаемые места, везде такие байки есть. Где-то больше, где-то меньше. Но что касается личного опыта…
— Вот вы про Федора Ускова слышали? — обратился к слушателям старик.
— Это которому ноги вагонеткой отрезало? — лениво поинтересовался лопоухий парень,
Старик вспыхнул.
— Не, ну ты думай, да? Ноги отрезало Ухову, а это Усков. Да и зачем бы я вспоминать его сейчас стал бы? А?
— Точно, — флегматично поддакнул мутный мужичок рядом. — Это Ухову ноги отрезало.
— Все! — старик раздраженно махнул рукой. — Разозлили вы меня. Не буду рассказывать!
— Да ладно, мы чего. Мы так, — сказал парень.
— А! — старик снова махнул рукой. — Вы-то ладно, плевать мне на вас, но вот они, — он посмотрел на Веника и его товарищей. — Вам расскажу.
Венику было совершенно все равно что старик собирается рассказывать. Он сидел молча и только лениво прислушивался к разговору. Будущий путь на "Шоссе" беспокоил его куда больше, чем всякие местные басни и легенды.
— Значит так, — сказал старик. — Вы ведь тут зеленые все. Считай и Метро не видели толком и не знаете о Федоре Ускове. А ведь это такой человек! Он может быть единственный, кто почти все Метро вдоль и поперек исходил. И ладно, если бы он был просто сорвиголова, каких тут как грязи. Обойдут раз кольцевую линюю и героями себя считают. А он не такой… Да что там говорить. Чего одна память его стоила. Бывало назовешь ему, к примеру, станция "Савеловская". Так он сразу и скажет — небольшая община там живет. Человек двадцать. Проход через нее свободный. Главный — некто "Бригадир". Если какие вопросы, обращаться лучше к его помощнику Иванычу.
Вот! И так по всем станциям! Все знал и помнил.
— Ну, круто, — сказал беззубый парень. — Только чего ты про него вспомнил?
Старик скорчил недовольную гримасу, но даже не посмотрел на парня и продолжил:
— Вот такой был человек. Одно слово — необыкновенный! А осторожный какой! Я ведь с ним тоже немного попутешествовал. Помню, было это, если не ошибаюсь на "Полянке". Собирались мы с ним выходить на "Серпуховскую". Вроде все нормально, только в тоннель вошли, как он останавливается и говорит — Нет, не пойду я. Если хочешь, один иди. И назад. Я с ним. Два дня на "Полянке" обретались, а потом только пошли. И только пришли на "Серпуховскую", как нам рассказывают, что на днях какие-то отморозки сразу пятерых в тоннеле порезали.
Старик замолчал, переводя дух. Веник заинтересовался рассказом, но не понимал, зачем старик это им рассказывает. Слушатели рядом тоже молчали.
— И вот, — снова начал старик. — Я с ним здесь встретился. Да здесь, на "Авиамоторной". Это почитай сразу после Пахома было. Ну увиделись. Немного поговорили, но главное, что…
Старик понизил голос и все слушатели, даже Заяуц, невольно приблизили свои головы к нему.
— Что его наняли. Наши. Там — старик показал пальцем наверх, и Веник понял, что тот говорит про руководство Альянса.
— Я, конечно, ему в задницу не лез с вопросами, но так понял, что они что-то ему очень дорогое за это пообещали.
— За что пообещали? — не выдержал и спросил Веник.
— А за то! За то, что он пройдет по всей линии, туда за "Шоссе", до самого конца и разузнает, что там и как!
Слушатели молчали и в глазах каждого читался немой вопрос о том, что случилось дальше с этим Усковым.
Старик, видимо, только этого и ждал. Насладившись всеобщим вниманием, он продолжил свой рассказ.
— А ничего! Ушел он и сгинул. Вот как! Я же только что сказал, какой он осторожный был! И то — сгинул! И ведь это не пацан был. А вы все тоннели-тоннели…
— А что тут у вас за "чертовы шаги" такие? — перебил его мастеровой.
Реакция охранников удивила Веника.
Они зашикали и сразу начали оглядываться.
— Тихо ты, — сказал старик понизил голос. — Ты поосторожнее с этим. У нас здесь за это… Особенно сейчас…
Охранники стали озираться. Но вокруг было спокойно. Со стороны станции все также доносится спокойный людской гул, а двери рядом плотно закрыты.
— Ну а все-таки? — спросил Борода. — Что это такое?
— Да как сказать, — сказал рыжеусый понизив голос. — Это на "Шоссе" впервые уже после Платона появилось. Как мне рассказывали, был там случай — сидит народ на посту. В тоннеле тихо и темно. Слушают, значит. И вдруг шаги. Кто-то прямо на них идет. Ну, командир и решил не шугать его. Думают, как подойдет, так прожектор включат, осветят гостя, а там видно будет, что делать.
Все молчали, внимая рассказчику.
— И вот сидят они, ждут. А шаги все ближе. И уже вот совсем рядом! Включают они прожектор, а в тоннеле пусто. Никого. Вот так вот. И с тех пор это неоднократно повторялось. И в обоих тоннелях там. Вот и назвали их "чертовы шаги" И вот теперь и говорят… Ну что… Тут…
Рыжеусый снова воровато огляделся.
— Так может эти, но кто идет, куда в щели прятались там? — спросил Фил.
— Ну да! Там ведь тоже не дураки сидят. Нормальные мужики. Тоже так думали, проверяли, да только некуда там спрятаться. Такое ощущение, словно невидимки это.
— Ну а из вас-то кто слышал эти шаги?
Охранники замолчали.
— Понимаешь, какое дело, — подал голос охранник со шрамом на щеке, который раньше молчал. — Тут, вернее там, на "Шоссе", — он кивнул головой, — Не все так просто. Не простые там места и если где-нибудь, на "Ильича" народ от страха обосрется услышав "шаги", то на "Шоссе" на них давно уже внимания не обращают. Есть у них страхи и пострашнее.
— Какие, например? — спросил Борода.
— Например "Зов тоннелей". Слышал про такое?
Сразу несколько человек — дед Артур, рыжеусый и Борода открыли рты, чтобы что-то сказать, но тут скрипнула рядом дверь и они быстро замолчали. Из двери вышел Рашевский. Мужик со шрамом и остальные местные сразу отвернулись в сторону, будто им и дела не было до пришлых.
Советник коротко переговорил с Филом и Бородой, после чего их отряд, за исключением Васильича обосновался в одной из служебных комнаток станции. Как объяснил им Рашевский, здесь они подождут поезд, который с минуты на минуту должен был прибыть с "Шоссе энтузиастов".
