Сержант, пораженный простотой моего ответа, не нашелся что сказать. Арисат благоразумно помалкивал — на его памяти уже была ситуация, когда епископ даже мною командовал, и, надо признать, делал это неплохо. Бакаец амнезией не страдает — хорошее не забывает, да и спорить со мной не станет: понимает, что ситуация не та.
Приятные люди, простые и легко предсказуемые. Это я о сержанте и Арисате, конечно — епископ из-за своего религиозного фанатизма приятен не всегда, очень непрост, хотя пока что непредсказуемостью сильно не грешил.
— Раз вопросов нет, то с данной минуты между вами мир и согласие: шатры немедленно перетащить обратно в лагерь и восстановить обычный порядок. Вы поняли?
— Слушаюсь, сэр страж, — пряча глаза, выдавил Дирбз.
— Огорчили вы меня: в таком месте и в такое время склоку затеяли. Ладно — забудем. Надеюсь, мне не придется выслушивать от Канфидуса жалобы на ваше неповиновение. Он хорошо разбирается и в военных, и в мирных делах — тем более в последнем вам с ним никогда не сравниться. Теперь дальше: ты, Арисат, с этой минуты отвечаешь головой за оборону лагеря. Дозоры, часовые, рогатки, колья — все это на тебе. Когда обустроимся, то обороной постоянного поселения тоже тебе заниматься. Ты, сержант Дирбз, знаком с пограничьем, и воины твои тоже знакомы — с этого дня отвечаешь за разведку. Хоть из кожи лезь, но я должен знать, что творится на дальних подступах к лагерю и на нашем пути. Не должно быть ни засад, ни внезапных нападений ночных — вот и думай, как этого добиться. Первый сержант Ритол?!
— Я! — вскинулся здоровяк.
— Вы, как я понимаю, последние годы занимались обучением детей воинским делам?
— Так точно — все сопливые на мне были!
— У нас хватает подростков, которые через год-два могут стать воинами — позаботьтесь, чтобы воины из них получились хорошие. Вы теперь отвечаете за военное воспитание. Разницы между иридианами и бакайцами делать не надо — учить всех одинаково. Нас мало, и каждый меч будет на счету. А если припечет, так и детям придется защищать себя с оружием в руках. Сделайте так, чтобы они это умели.
— Не подведу, — коротко пообещал воин.
Вот и замечательно — я быстро и бесконфликтно реформировал систему управления. Начерно, конечно — с ней еще работать и работать, но хороший зачин сделал — надеюсь, таких неприятных ситуаций больше не будет. Да и виновники сидят пристыженные, а я не забываю их слегка унижать, показывая, что все еще недоволен: к Ритолу подчеркнуто на "вы" обращаюсь, а этим "тыкаю". На "ты" они бы, конечно, не обиделись, но когда "тыкают" лишь им, а самому последнему по рангу среди собравшихся такие почести оказывают… Простой способ, но действенный.
Пусть теперь обижаются — им полезно.
— Теперь главное: завтра надо выступить пораньше — желательно еще до рассвета. Мы должны добраться до замка Мальрок как можно быстрее, а путь неблизкий — верхом мы преодолели его за полтора дня. Значит с телегами придется тащиться все три.
— Мальрок?! — изумился Арисат.
— Да — Мальрок. Звучит, конечно, страшновато, но на деле там сейчас безопаснее всего. Замок располагается в очень удачном месте, стены его уцелели, башни можно отремонтировать, как и все остальные сооружения. Для нас на первом месте сейчас безопасность: мы ведь едва спустились в долину, а уже потеряли двоих латников. Еще троих чудом спасли. В Мальроке обороняться будет гораздо проще.
— Я так и не понял — вы не дали времени с пропавшими пообщаться: их что — демы отпустили? — уточнил сержант.
— Сложно там все… Даже не знаю…
Не найдя лучшего выхода, коротко рассказал обо всем, что произошло, описывая только факты, а не свои размышления и домыслы. Слушали меня молча, и лишь когда замолчал, епископ тут же спросил:
— Тот коротышка, который вас утащил: вы его не рассмотрели?
— Ночь была очень темная — лишь силуэты видел, и то если не издали.
— Но его силуэт рассмотрели?
— Конечно — очень хорошо рассмотрел.
— Вы не обратили внимания на его шею?
— Да не на что там обращать — не было у него шеи почти. Голова прямо из плеч растет.
— Дан — может это и создание тьмы, но по описанию уж очень похоже на горца.
— Что за горцы?
— На севере, в Маркизовых горах, есть их селения. Про них почти ничего не известно: они, по слухам, очень агрессивны и чужаков к себе не пускают. Богатств там не награбишь, так что армия туда тоже не заглядывала никогда. Говорят, что у них есть старые горцы, и новые. Те, что новые, это бывшие межгорцы, которые в давние времена после местной смуты в горы сбежали. А старые жили там всегда, даже когда людей еще не было. Они не люди, или не совсем люди. Сильные очень, но странные при этом. О них ничего толком не известно — одни слухи. Но ваше описание подходит, хотя надо бы с латниками поговорить подробнее — они ведь при свете их видели.
— Горцы это или твари, но все равно служат демам, — заметил Арисат.
Епископ покачал головой:
— Не все так очевидно — вот сами подумайте: зачем демам отпускать наших латников?
— Тоже не вижу в этом смысла, — Дирбз пожал плечами. — Мои солдаты молодые и крепкие — хорошая добыча.
— Вот! — епископ поднял кверху палец. — А скажите вот что: демы часто отпускают схваченных стражей?
В ответ сержант с Арисатом дружно расхохотались, вполне дружелюбно поглядывая друг на друга и красноречиво косясь на Канфидуса, всем своим видом показывая, что более дурацкий вопрос невозможно вообразить.
Отсмеявшись, сержант покачал головой:
— Да они бы сто новых пыток придумали, попадись им страж живьем.
— Но, тем не менее, сэра Дана они почему-то отпустили.
— Может не знали, что он страж, — предположил Арисат.
— Допустим, даже так, — охотно согласился епископ. — Но разве сэр Дан похож на никому не нужного старика? Вот и я думаю, что непохож. Но его не тронули, и не забрали — отпустили, вернув ему наших солдат. Мне доводилось сталкиваться с демами: ничего подобного они никогда не делали. Если к демам кто попал, то у него всего лишь три пути: умереть, стать их добычей, или сбежать.
— Верно, — согласился Дирбз. — Это или очень странные демы, или вообще не демы. Или какие-то новые перерожденные. Только ведь те тоже отпускать не станут…
— Попугай бы почуял темных еще на подходе к лагерю, да и правы вы — они тоже не станут отпускать таких пленников, — епископ, задумавшись, тихо продолжил. — Знаете — ведь армия недолго здесь была. В Межгорье хватает укрытий — думаю, немало жителей могло уцелеть. Может это такие и были?
— Вы забываете, что до армии здесь год хозяйничали перерожденные, — заметил Дирбз. — И при этом большая часть населения пыталась уйти на запад, где их у Шниры перехватывали и убивали. Мимо тройной цепи постов вряд ли кто прошмыгнуть мог, да и реку контролировали устья до водопадов. Если кто и уцелел в Межгорье до прихода армии, так это переродившиеся. Ну и редкие счастливчики. Только не верится мне, что подобные люди начнут нападать на нас, как эти делают. Если уж они сумели уцелеть, то лишь научившись прятаться. Высовываться такие не станут — привыкли жить дичью. К тому же у них почему-то есть эти коротышки. Вот потому и думаю, что это твари. Ведь откуда здесь горцы могли взяться, если горы далеко на севере, и как вы говорите, чужаков там не любят?
