Антон Медведев - Звездные взломщики

— Крылов, — предложил я новую кандидатуру.

— Может быть. — Алиса неуверенно пожала плечами. — У Макса отменная репутация. Но он, говорят, сейчас ото­шел от дел.

— Врут, — убежденно сказал я. — Или сам воду мутит.

— И все равно это не он. Не его стиль.

— Хорошо, как насчет Рыжего Вилли?

— Проехали, — ответила Алиса. — Его убили на днях. С кем-то что-то не поделил, ему грудь прострелили. Мне Жанна сказала.

— Вот черт. Жаль... — Мое сожаление было вполне ис­кренним. Я знал Вилли, он был неплохим парнем. — А как насчет Родригеса?

Алиса поморщилась. 

— Терпеть не могу эту сволочь. Он, конечно, может это организовать, но тоже вряд ли. Ему не нужны неприятности с особистами.

— Тогда кто? Кто-нибудь из новеньких?

— Не думаю, новичок на такое не решится.

— Тогда не знаю... — Я снова почесал затылок. — Да и какая нам, к черту, разница? Не мы же украли, и ладно.

— Да, но теперь полиция будет землю носом рыть. Придется отложить поход в музей. — Алиса улыбнулась. — Морану только дай повод, он на нас всех собак повесит.

— Согласен. И чем тогда займемся?

— Не знаю, как ты, а мне надо сходить и сделать себе нормальную прическу. — Алиса небрежно провела рукой по распущенным волосам. — Это уже немодно.

— Ну ладно, я тогда на барахолку слетаю, там иногда по­падаются замечательные вещи. Вчера я трубку купил, подарю Кириллу, когда он вернется.

— Это ты говоришь о той гадости, что у тебя в костюме? — невинно заметила Алиса.

— Нехорошо копаться в чужих карманах, — ответил я. —  Может, у меня там любовные письма?

— Но ты же еще ходишь? — В голосе Алисы чувствовался какой-то подвох.

— В смысле? — не понял я.

— В том смысле, что если бы у тебя там были любовные письма, то я бы переломала тебе ноги.

— Вся в папу... — Я предпочел не спорить, памятуя о вспыльчивом характере Алисы, — в конце концов, дело могло кончиться переломанными ногами и без писем. Не знаю, кто учил эту крошку драться, но связываться с ней мне как-то не хотелось. Это как с кошкой — лучше ее гладить и ласкать, тогда она будет милым пушистым существом без всякого на­мека на когти и зубы.

Увы, попасть на барахолку мне в этот день было явно не суждено. Зайдя в гараж и забравшись в глайдер, я тут же ощу­тил на своем затылке холодок стали.

— Без глупостей, ладно? — раздался у меня за спиной ти­хий хриплый голос. — А то я тебе, падла, всю башку разнесу. Понял?

— В общих чертах, — столь же тихо ответил я, пытаясь в зеркале заднего вида разглядеть незнакомца. Увы, зеркало было отключено.

— Брось трепаться. Поднимай свою колымагу, живо...

Ствол у затылка всегда служит хорошим аргументом. Приш­лось подчиниться — мне совсем не хотелось, чтобы Алиса провела остаток дня, стирая мои мозги с приборной панели.

— Куда летим? — спросил я, подняв машину в воздух.

— Никуда. Такси желтое видишь, у остановки?

— Ну вижу...

— Опусти рядом...

Пришлось опустить машину в указанном месте, ничего другого мне просто не оставалось.

Из такси тут же выбрались два человека, при виде одного из них мое сердце тревожно екнуло.

— Только дернись... — Хриплый голос незнакомца не ос­тавил мне ни малейшего шанса.

Дверь позади меня открылась, глайдер ощутимо просел от веса севшего в него человека. Затем меня бесцеремонно схватили за шею и перетащили на заднее сиденье.

— Как поживаешь, Вик? — В голосе Борюсика чувствова­лась неподдельная радость. — Скучал без меня?

Я не ответил — не потому, что сказать было нечего, про­сто моя шея еще не совсем отошла от стальной хватки бугая.

Второй боевик забрался в пилотское кресло, глайдер тут же взмыл в небо. Я поежился — не иначе, меня везут за город. О том, для чего именно, думать как-то не хотелось.

— Это ты умно тогда придумал, с капканом. — Борюсик взглянул на свою руку, на ней красовались рваные, еще не совсем зажившие шрамы. — Но мы тоже что-нибудь сообразим, верно? — Он с усмешкой похлопал меня по колену.

— Попробуй. Если мозгов хватит... — Мне было трудно глотать, но в целом шея была в порядке, это обнадеживало.

— Хамишь... — сказал Борюсик и легонько ткнул меня локтем в живот...

Очнулся я от того, что меня куда-то несли. Нес Борюсик, я лежал на его широком плече, впереди маячила чья-то спина! Шаги Борюсика вызывали боль в животе, я застонал. Борюсик тут же остановился.

— Оклемался? — Он поставил меня на ноги, придержал за шиворот — иначе я бы свалился. — А теперь шевели копытами... — Борюсик слегка подтолкнул меня, я по инерции сде­лал с десяток шагов и умудрился устоять на ногах. Несколько раз вдохнул, морщась от боли, потом огляделся.

Это был довольно широкий тоннель, вероятно, подзем­ный. Под потолком кое-где светили лампочки, пол был сы­рой, но довольно чистый.

— Шагай... — Голос Борюсика заставил меня прервать оз­накомление с тоннелем, на этот раз мне удалось избежать его тяжелой руки.

Так мы шли минуты три — впереди тот боевик, что сидел в пилотском кресле, потом я, за мной Борюсик. Замыкал ше­ствие тот самый тип, что пробрался в мой гараж, он был невы­сок ростом и очень худощав. Я даже стал недоумевать — если меня хотят прикончить, то зачем так далеко вести? Или Борю­сик приготовил для меня что-то особенное?

— Стой... — сказал Борюсик, мое сердце ушло в пятки — не иначе, пришли. Но мои опасения, слава богу, не оправда­лись. Борюсик вытащил из кармана повязку и завязал мне глаза, потом взял за шиворот и повел вперед. Мы куда-то свернули, я едва не споткнулся о какую-то ступеньку. Скрипнула метал­лическая дверь, за ней оказалась лестница. Поддерживаемый Борюсиком, я начал спускаться вниз.

Еще один коридор, эхо шагов довольно гулкое. Поворот, девять шагов вперед, снова поворот. Опять скрип двери, где-то далеко слышатся голоса, звуки музыки.

— Почти пришли... — Усмехнувшись, Борюсик стянул с меня повязку. — Шагай...

Мы были в узком сыром коридоре. Еще пара минут ходь­бы, и мы наконец-то прибыли к цели нашего путешествия.

Больше всего это место напоминало зал приемов какого- нибудь старинного замка. Высокие сводчатые потолки, тол­стые стены, в центре зала находился длинный ряд столов, за­ставленных едой и выпивкой. Мебель тоже была на уровне, владелец этого заведения явно не пожалел денег на обстанов­ку. Развешенные по стенам лампы, стилизованные под ста­ринные канделябры, заливали все мягким приятным светом.

Здесь было довольно людно. Кто-то обедал, иные танцева­ли, в дальнем конце зала кто-то с кем-то дрался —- их обсту­пили кольцом возбужденные зрители, я слышал крики и свист болельщиков. Только теперь я понял, куда попал, и оконча­тельно убедился в этом в тот момент, когда меня завели в ма­ленький боковой коридорчик. Условный стук в дверь, меня вталкивают внутрь.