раз он за собой меховую подстилку таскает? Ты с ним разговаривала? Он же имперец, и вообще редкостный придурок!
— Никакой он не имперец, среди них самоучек не бывает. А мальчики мне всегда нравились, ты же понимаешь… Подожди, а почему он придурок? Ты что, знакома с ним? Тоже хочешь его себе? Марина! От тебя я такого не ожидала!
— Ну вот опять. Он просто заходил ко мне в лавку. Или это был другой имперец с собакой, в Цитадели же что тех, что других полно. Я не твоя собственность, Яна. У меня есть прибыльный бизнес, и мне не нравится, когда ты ревнуешь меня к каждому столбу!
— Ах так, значит! Ну всё, я ухожу, не пытайся меня остановить! — Яна выбежала с кухни, хлопнула входной дверью, но через несколько секунд забежала обратно, осознав, что выбежала на улицу голой.
Ушастик подпёрла голову руками и тихонько заплакала. Кажется, всё что она задумала удалось идеально. Только почему от этого так грустно?
Яна подкралась «незамеченной» и положила руки между ушек Марины, легонько задевая чувствительные треугольнички. Приступы бешеной ревности пролетали очень быстро. Ушастик с замиранием сердца ждала, что сейчас подружка приласкает её и сделает вид что никакого разговора не было, что всё останется как раньше. Но…
— Марин, а проводи меня до гостиницы?
* * *
Убийца залетел и набросился на меня, не давая встать. Чтобы я не звал на помощь, он начал душить меня мягкой подушкой, а кинжал вонзил мне в бедро.
— Нашла, нашла, нашла! — услышал я, задыхаясь в медвежьей хватке.
Я проморгался, и увидел, что меня душат не одной подушкой, а как минимум двумя. А ещё убийца — женщина. Я поправил пристёгнутый к её поясу кинжал, чтобы он не упирался мне в бедро, и начал исследовать прижавшееся ко мне тело. После такого стресса потискать пышные формы особенно приятно. Обследовав её попу в кожаной миниюбке, я запустил пальцы под одежду. В этот момент девушке надоело, что я дышу ей в сиську, или может она решила показать мне правильность моих действий. Она полезла целоваться. Я впервые посмотрел на её лицо, и с удивлением узнал гладиаторшу Лилит.
Красные глаза смотрели на меня с обожанием, каким-то бешеным, маниакальным. Это был очень долгий, страстный поцелуй, с такими крепкими объятьями, что у меня затрещали рёбра. Я уже обследовал всё, что хотел под юбкой Лилит, и теперь с трудом расстегнул застёжку скользящими пальцами, ведь никаких трусиков под юбкой не было. Она никак не могла от меня оторваться, и я занялся шнуровкой топика, когда в комнату ввалился Рус с дико вопящей женщиной на плече.
Рус звонко шлёпнул её по попе, и она на секунду замолчала. Тогда вервольф счёл нужным объяснить своё появление.
— Зря ты всем рассказал, что у нас сегодня будет много денег. Эта торговка решила нас обокрасть! — он поставил ношу перед собой, и повернул лицом ко мне. Я с трудом выглянул из-за Лилит и увидел продавщицу артефактов с ушками на голове, которую Рус держал за плечи. Лилит прервала поцелуй, глубоко вдохнула и сказала:
— Это Марина, она со мной.
Присутствие Руса и Марины гладиаторшу нисколько не смутило, она ловким движением развязала топик и избавилась от него, после чего прижалась ко мне ещё плотнее.
— Ничего не понимаю. Если вы заодно, то зачем вам наши деньги? Неужели вы не сделали ставку на победу Джеймса? — медленно сказал Рус.
От построения столь длинной логической цепочки, полностью повторяющей рассуждения Себастьяна, его мозги готовы были расплавиться.
— Не было никакого договорняка. Я победил честно — запутал я Руса ещё силнее.
— Победил, мой силач! — томно прошептала Лилит и снова впилась в мои губы.
— Я ничего не понимаю! — казалось, бедный варвар сейчас заплачет — Зачем здесь гладиаторша и эта малышка?
Он зачем-то лизнул Марину между ушей. Она тут же перестала вырываться и обмякла. Кстати, хороший вопрос. Вот только, когда рот занят поцелуем, его слишком сложно озвучить, да и желания особого нет. Вдруг ответ перевернёт ситуацию с ног на голову?
Лилит сорвала с меня одеяло и бросила его в Руса. Я убрал подальше слетевшую с девушки миниюбку, и ещё час ничто не могло остановить страсть остроухой ведьмы. Что делали Марина и Рус на импровизированном коврике, я не смотрел. И не слушал.
Активный отдых помог восстановить магические силы гораздо лучше, чем скучный сончас, поэтому, как только бешенство Лилит пошло на убыль, я выбрался из постели. К этому времени мы остались одни. Я заранее попросил у персонала отеля чистые трусы или набедренную повязку, так что обнаружил в номере и то, и другое. Надел повязку, перевязь с ножнами и посмотрелся в зеркало. Лилит, глядя на меня, глупо хихикнула.
— И всё-таки ты не варвар.
— Сидит не очень, но это трофей — объяснил я свой внешний вид.
— Нет, я не об этом. Ты даже имперца лучше изображаешь, чем варвара. А кто ты на самом деле?
— Я простой монстр, которого все почему-то считают за своего.
— Но ведь ты должен был предъявить распорядителю герб.
— Сумасшедший император раздаёт монстрам гербы, вот и всё объяснение.
— Безумие — это не объяснение. — смутилась Лилит.
— Тогда почему ты сделала всё это?
— А, ну, это… Захотела и сделала, что я, отчитываться перед тобой должна?
— Наверное не должна. Ладно, мне нужно идти. Закроешь дверь, когда будешь уходить из номера. Закрывать сложнее, чем выбивать, но думаю ты справишься.
— Нет! То есть, куда это ты собрался? Я тебя не отпускала.
— Мне нужно найти кристалл для изготовления артефакта, так что я поищу твою подругу Марину, или её коллег, с которыми сегодня договаривался. Ну и Руса найду, деньги же у него.
— Она ушла? Вот ведь зараза! Её я тоже не отпускала.
— Ну я пошёл — сказал я Лилит и вышел в пустой проём.
Ведьма взлетела на левитации, сделала кувырок, спрыгивая с кровати и схватила меня за ногу, когда я уже шагнул за порог. Такой прыти я от неё не ожидал.
— Никуда ты не пойдёшь, мой хороший. Сейчас, ещё пару часов секса, потом поужинаем, и спишь ты теперь у меня.
Я слегка опешил от такого напора. Ошеломление усилило то, что Лилит дёрнула меня за ногу, уронила и подмяла под себя, намереваясь оседлать меня прямо в коридоре. И второго магического поединка с ней я точно не потяну. Да и проблему это не решит, разве что кто-то из нас погибнет. Но убивать остроухую мне не хотелось совершенно, хоть я
