Оберштурмбанфюрер бросил взгляд в боковое окно и удивился еще больше. У обочины стоял не вполне ожидаемый разгильдяй унтер-офицер, а совершенно неизвестный ему оберштурмфюрер. Который в следующее мгновение рывком распахнул дверцу машины с противоположной стороны, ловко вскочил на подножку, воткнул водителю нож в грудь и одним рывком выдернул солдата из кабины и, завершая движение, — занял его место. Все это он проделал так быстро, что машина даже скорости не сбросила и только чуть газанула, когда новый водитель поставил ногу на педаль акселератора.
Но ни возмутиться, ни спросить: «Что происходит?» Иоганн Штейнглиц не успел.
В следующее мгновение распахнулась дверка кабины рядом с ним, и один из тех солдат, которые мгновение тому назад занимались досмотром крестьянки, бесцеремонно подвинув офицера, уселся рядом, прижимая нож к шее оберштурмбанфюрера.
— Тихо. Не шуми!
Тщательно продуманный майором Корнеевым и мастерски выполненный диверсантами захват занял не больше сорока секунд. Конвой со спецгрузом перешел в руки русских, и небольшая колонна, даже не меняя скорости движения, вскоре скрылась за поворотом, продолжая свой путь к аэродрому, без малейшей заминки. Чему немало поспособствовала неожиданная подмога в виде военврача Хохлова, неожиданно оказавшегося в броневике и уложившего на пол всех немцев, угрожая им гранатой.
Стрелка обежала еще один круг, и на лесной дороге осталась только приводящая себя в порядок чуть разрумянившаяся Лейла, да ефрейтор Семеняк спешно оттаскивал в кусты тела убитых фрицев.
«Но почему? Я же так все великолепно продумал? — с почти детской обидой подумал Штейнглиц. — Они не могли переиграть меня. Русские смухлевали!.. Точно — смухлевали!»
— Господин Штейнглиц? — тем временем поинтересовался занявший место убитого денщика офицер.
— Да. Но…
— Молчать. Отвечать на вопросы. Один неверный ответ или лишнее движение — мой товарищ перережет вам горло. Понятно?
Штейнглиц промолчал. Он все еще не мог поверить в случившееся. Даже после того, как увидел, что вся охрана в кузове броневика почему-то дружно побросала оружие и улеглась лицом в пол.
— Я так понимаю, мы не договоримся. Иван, кончай его…
— Подождите.
— Слушаю.
— Обещайте сохранить мне жизнь.
Корнеев сделал вид, что задумался.
— Да? А зачем она мне?
— У меня есть сведения, которые будут интересны полковнику Стеклову.
В том, что Штейнглиц знает звание и фамилию начальника аналитической службы, не было ничего удивительного. В конце концов, Михаил Иванович тоже многое знал о своем противнике. На то она и разведка.
— Думаю, вы опоздали, подполковник. Все, что нам нужно, находится в кузове грузовика. Не так ли?
— Вы о топливе для бомбы? Какая ерунда… — пренебрежительно хмыкнул Штейнглиц, совсем чуть-чуть переигрывая.
Но Корнеев нюанс уловил.
— Хотите сказать, что это обманка? И мы ошиблись?
— Нет, нет… — поспешил успокоить русского диверсанта Штейнглиц. — Груз здесь. В кузове. Но я обладаю информацией о такой секретной разработке Аненербе, по сравнению с которой — сверхмощная бомба не более чем детская погремушка!
— Я должен в это поверить?
— Вы — не обязательно, а вот господин Стеклов оценит мои слова по достоинству, — с некоторой снисходительностью к обычному исполнителю произнес бывший абверовец.
— Что ж, — Корнеев сделал вид, что не заметил колкости. — Тогда рассказывайте. До аэродрома осталось несколько минут езды. Они в вашем распоряжении. Попытайтесь подтвердить ценность вашей жизни. И заметьте, я до сих пор вожусь с вами, господин подполковник, только потому, что знаю: эсэсовскую форму вы носите совсем недавно. Иначе и разговора никакого бы не было.
Сказано это было таким холодным и безразличным тоном, что Штейнглиц ни на мгновение не усомнился в близости собственной смерти. И он заговорил так убедительно, как только мог.
— Клянусь, это очень важная информация! Но изложить ее в двух словах невозможно! Если не объяснить подробно, вы решите, что я сумасшедший. Вы же коммунист? Большевик?
— А какое это имеет значение?
— Огромное. Ваше учение отвергает все сверхъестественное, а Аненербе — это специальный отдел, курируемый лично Гиммлером! И в его задачи входит поиск и применение самого фантастического оружия. В состав «Наследия предков» входят крупнейшие историки. Они изучают прошлое. И все случаи необъяснимых с научной точки побед или поражений ими тщательно анализируются на предмет применения в прошлом оружия невероятной, божественной мощи.
— Чушь… Утопающий хватается за соломинку, — отмахнулся Корнеев. — Война фашистами проиграна, и вашему бесноватому фюреру не поможет ничто. Ни мощная бомба, ни наследие предков.
— Вполне возможно… — не стал спорить с русским Штейнглиц. — Но тем не менее последняя находка Аненербе менее смертоносной от этого не становится.
— И?
— Я знаю, где она сейчас находится. И будет там до следующего полнолуния. То есть еще восемь дней! — эти слова оберштурмбанфюрер почти выкрикнул, потому что машина дернулась на каком-то ухабе, и нож второго диверсанта оставил на его шее небольшой порез. — И готов обменять эту информацию на свою жизнь. Вы не можете просто так меня убить! Я требую, чтоб меня доставили к полковнику Стеклову!
— Требует он… — усмехнулся Корнеев. — Ладно, фриц, не дрейфь. Решим вопрос с самолетом, подумаем и о тебе. Но парой фраз ты все-таки от меня не отделаешься.
* * *
Монастырь и Дубовицы остались в паре километров позади. Неторопливо ползущий впереди небольшого кортежа броневик уже въехал в лес, вот-вот покажется тот самый последний пост, о котором его предупреждал Пауль, — а Хохлов все еще не знал, что ему делать дальше. Попытаться захватить груз в одиночку? Полное безумие. Даже если ему удастся как-то справиться с охраной, то это не пройдет незаметно для офицера и денщика, что едут следом, в кабине грузовика. Но и сидеть сложа руки Сергей не собирался.
Сунув руки в корзину с кошкой, он осторожно отвинтил предохранительную крышку на гранате. Теперь оставалось только дернуть за шарик, соединенный капроновым шнуром с взрывателем, и секунд через пять-восемь прогремит взрыв. Этого вполне хватит, чтобы он сам успел соскочить с кузова и залечь в кювете.
Какой в этом смысл? Ну во-первых — он уничтожит восьмерых солдат, что уже само по себе не так мало. Во-вторых — внесет хоть какую-то сумятицу в планы Штейнглица, и тем самым даст дополнительный шанс группе Корнеева. Ну а в-третьих — если повезет, то осколки гранаты могут зацепить и кабину грузовика, держащегося всего метрах в трех позади бронетранспортера.
