– То не по-нашему, – заметил Хатбор. – Сдохни, падаль!
Кобольд просто налился красным, а Ярина выпустила стрелу, сгинувшую в сиреневой вспышке.
– Все – назад! – рявкнул я. – Это моя битва!
– Know your place, chiken. Get lost[3], – посоветовал мой враг.
Будем надеяться, на английский он перешел не от хорошей жизни. Вообще система Мегалона поддерживала все языки, переводя на какой-то всеобщий. Например, русские ругательства звучали привычно, а вот повседневная речь – не очень. Но с английским я никогда особо не дружил, и поэтому возразил пафосно, в меру познаний:
– You shall not pass![4] – и добавил на родном уже: – Придурок лагерный. Сдохни, сволочь!
На этом мультикультурный диалог можно было считать завершенным. Краснобар захохотал, запрокинув голову. Конечно, он был уверен в своей неуязвимости. Обычным оружием я никогда не одолел бы его. О Проклятье Сарда он не знал, не думаю, что кто-нибудь, кроме Кима, знал о нем.
По-прежнему хохоча, Краснобар шагнул вперед.
И меня вдруг обуяло сомнение. Мы оба – люди, граждане планеты Земля. Мы оба не играем здесь, мы знаем, что смерть может быть настоящей и окончательной. Сколь бы велики ни были разногласия в политике наших стран, между мной и Краснобаром больше общего, чем между мной и Яриной. По крайней мере, мы вышли из идентичных родовых путей, мы были вскормлены грудным молоком и мы одинаково росли, пускали слюни, агукали, любили маму… Мы оба были людьми, настоящими, из плоти и крови.
– Краснобар, – я поднял Имаджи и Барда, – подожди. Я хочу… I want to speak with you. My name is Vlad, I am just a Russian guy. Russia, Earth, Milky Way, do you know?[5] Мы же не враги с тобой, нам нечего делить. Давай поговорим, объяснимся. Ты из Америки? Are you from USA?
Что-то же заставило его взять это псевдославянское имя? Что-то движет им. Если Краснобар поймет, что рискует карьерным ростом, долларовой премией, женой и детишками – может быть, он послушает меня и прекратит игру.
Он остановил смертоносную пляску меча. Стоял и смотрел, окутанный непроницаемым коконом. Ничего не страшно было Краснобару.
– Мы не враги! – выкрикнул я.
Ледяная сетка сжалась под черепом.
Да уж, тут не до личных симпатий или антипатий – странная судьба, навязанная мне Мегалоном, ведет меня дальше. Но все-таки я надеялся на мирное разрешение конфликта. Сам не знаю толком, на какое именно: что Краснобар осознает вину, отдаст вайранскую царевну и суициднет? Что он признает за собой порочащие честь поступки и совершит харакири? Что все это закончится, я проснусь в родной Москве и отправлюсь на поиски Ярины – такой славной, но уже настоящей…
– Ты пришел в мой мир. – Мне послышался акцент в речи Краснобара. – Ты явился в мой город. Ты хотел убить меня. Ты устроил беспорядки в тюрьме. Ты погубил моих людей. Мы – враги.
– Слушай, ты же обычный американец, simply American, low-abiding citizen[6]. Мы не можем убивать друг друга просто так. Это – игра! Мне нужно только освободить царевну! Вайранскую телку, ты ее похитил. Нужно, иначе я умру. Реально. По-настоящему. Помоги мне, мы же люди.
– Russian scam![7] Это – не игра! Ты не знаешь, во что ввязался. Ты прешь наобум. Ты рушишь мои планы. А теперь ты умрешь.
Ха!
Меня воспитали в ненависти и недоверии к американцам. Я мог долго, очень долго пытаться уболтать его, но, если не получалось, убил бы шпиона без зазрения совести даже в реале.
А уж в игре…
Шар с «Проклятьем Сарда» удобно лег в ладонь.
Я не учел двух вещей: девичей страсти к мелодраматизму и самоотверженной любви Ярины.
Заметив, что диалог приостановился, а я не спешу атаковать, отчаявшись достать Краснобара стрелами, она решила, что сейчас меня убьют. Собственно, для того были все основания: обозвав меня швалью, Краснобар крутанул свою саблю и двинулся в неспешную, но, несомненно, эффективную атаку.
Ярина оттолкнула меня (откуда только силы взялись?) и кинулась к Краснобару.
На ее приближение не сработала магическая сфера: девушка была практически без оружия, ни из чего не целилась и ничем не резала. Она просто, сделав классическую «разножку», вплотную подскочила к великану, зашагнула так, чтобы оказаться сбоку, ухватила за плечо и затылок и натянула на поднятое колено. Удар пришелся аккурат в солнечное сплетение Краснобара, защищенное доспехом.
Взрыкнул дракотигр. Ощерился.
Черт!!!
Я одновременно пытался следить за Яриной, за Илаем, соображать, что делать, и тут еще эта тварь. Честно говоря, не представляю, какой ассоциативный ряд заставил меня вспомнить об отравленном языке болотной волчицы. Наверное, мохнатая морда пета Краснобара… В общем, я вытащил осклизлый язык и швырнул пету.
Сработали инстинкты: клыки щелкнули, дракотигр захватил добычу.
Тут же затряс башкой, осев на задние лапы, чихнул, взвыл. По телу его прошла судорога, пет упал, забился в конвульсиях.
Ярина тем временем перехватила руку соперника, прижала ее к груди так, что локоть приходился вверх, и повернулась, закручивая Краснобара, заставляя его потерять равновесие…
Это было красиво.
Хрупкая девушка почти справилась с великаном, почти уложила его на пол, еще немного – и он попросил бы пощады…
Ярина снова попыталась достать Краснобара коленом. Видимо, ослабила хватку или сделала неправильное движение – нельзя тянуть на себя, нужно идти за соперником, – и великан освободился.
Сабля взметнулась вверх и опустилась на тонкую девичью шею.
Фонтан крови ударил в невидимый потолок.
И только потом, через бесконечность секунд, разжались пальцы Ярины на руке Краснобара.
Я успел еще увидеть его самодовольную улыбку – и мир остановился, прекратил свое движение.
Вселенная – то, чем мы живем. Нет для человеческого мозга абстрактной бесконечности. Нет абсолютно плохих и абсолютно хороших. Нет злых и добрых. Пока нет с чем сравнивать, не существует бесконечности, нет быстрого и медленного… А сравниваем мы с тем, что нам дорого.
И, только утратив человека, понимаем насколько.
Насколько зависели. Мы сами, наша система координат. Насколько любили. Насколько себя понимали – через него.
Ярины не стало.
Быстро, глупо, кроваво.
Тело Ярины упало. А рядом с ним упала ее голова. Широко открытые глаза, удивленный рот, поднятые брови. Немного чересчур круглые щеки, слишком наивное лицо – да, не стандарт красоты, но родное, любимое.
Я смотрел в усмешку Краснобара, как смотрят в зеркало. Не кривое – всего лишь правдивое.
– NPC, – сообщил Краснобар. – Ее не было. Ты играл с ней, Slava? Ты испортил мою любимую игрушку, я – твою. Теперь тебя.
Пальцы сами нащупали кулон в виде песочных часов. Единственный шанс спасти Ярину – отмотать время назад, использовать амулет Вианы.
