До сих пор скрытые от людских глаз, упрятанные в вышках и стенах зданий, как грибы, повылазили оружейные стволы и тяжело загрохотали, сея смерть и панику. Автоматика не знала жалости. Стальные шмели рассерженно гудели, разрывая человеческие тела, пробивали насквозь, вырывая куски плоти, впивались в следующие, стоящие у них на пути. И продолжали свой полет, врезаясь в стены домов, брызгая бетонной крошкой и кирпичом.
Полегли все. Все, что были на территории объекта. Небольшая группа людей, не успевших попасть в эту мясорубку, развернулась назад. Они убежали в лес. Что с ними стало? Съели ли их дикие звери? Погибли ли они от незримой болезни войны? А может, основали свои деревни и поселения. Не знаю. Но ни один больше никогда не вернулся к объекту № 7844.
Несколько человек в форме все-таки выжили. То ли на КП они прятались, то ли в бункере каком. Их было мало. Шесть или семь. Двое побежали на закрытую площадку, что примыкала к лесу, и потянули маскировочную сеть с зеленой неопознанной махины. Когда сеть сползла на землю, я узнал в открывшемся аппарате вертолет. Трое запрыгнули в него. Винт раскрутился, прижимая к земле траву. Ближайшие сосны в лесу закачались, размахивая ветвями. Вертолет неспешно поднялся и, медленно набирая обороты, пропал за горизонтом. Оставшиеся четверо вели себя странно. Они потерянно и бессмысленно бродили между тел. Старший из них, в годах, потянул фуражку с головы, утер пот, окинул взглядом территорию части и, достав из кобуры пистолет, приставил к виску. Щелк.
Остались трое. Трое потерянных, поникших людей в зеленой форме.
* * *
– Хоть глаз выткни. Ну и темень! Рус, мы домом не ошиблись?
– Нет. Да и дверь железная с замком. Скорее всего, здесь.
– А вдруг такого ключа на связке нет?
– Коля, зажги огонь быстренько.
– Щас, только дров нарублю!
– А свечку у Джокера кто спер?
– Глазастый! У него много, вот и позаимствовал.
– Давай зажигай!
Лис опустился на колени и немного повозился, чиркая, постукивая и ругая сырость.
– Сухое фиг найдешь, мокрицам только хорошо живется в этой сырости.
Наконец огонек блеснул в темноте, и дрожащее пламя свечи осветило дверь с бурой шкурой ржавчины.
– Так оно быстрее будет…
Руслан перебирал ключи, поглядывая на скважину большого амбарного замка. Из-за двери донесся голос. Мягкий баритон с хрипотцой.
– Молодые люди, вы, надеюсь, не с целью ограбления ко мне ломитесь? – произнес баритон, усмехаясь.
Руслан замер от неожиданности. Аж мурашки по спине пробежали. Неужели?
– Тихо, отец, это свои на помощь пришли. Голос откашлялся:
– Свои в такое время дома сидят. Только чужие по подвалам лазают. Откуда вы, парни?
– Из леса вестимо.
Незнакомец тихо рассмеялся. Его голос эхом отозвался в подвале.
– Отец, видно, рубит, а я отвожу..
– Чего рубит?
– Да это я так, фигурально выражаясь. Из леса, стало быть? А старостой у вас кто?
– Михаил, Александров сын.
– Не помню такого. А как вы здесь оказались? Руслан наконец-то подобрал ключ. Замок тихо щелкнул. Рус откинул дужку и потянул дверь на себя. Дверь нехотя и со скрипом поддалась. Тяжелый сырой дух подвала с запахом плесени и нечистот обдал друзей. За дверями стоял неимоверно худой мужчина в годах, но совсем не старый, как они ожидали увидеть. Руслан с Лисом посторонились, освобождая проход.
– Выходи, отец. Ты свободен.
– Ну, здравствуйте, дети мои!
Незнакомец вышел, широко и ясно улыбаясь. Совсем не старый, удивленно подумал Руслан. Волосы цвета воронова крыла, лишь легкая седина на висках. Черные глаза незнакомца смотрели чуть удивленно и пристально, пытаясь разглядеть в темноте своих спасителей.
– Скажи, отец, ты действительно ОН? – спросил, робея, Руслан. От волнения у него внезапно пересохло во рту.
– Ну не она, это точно, – усмехнулся незнакомец, – а вы кого, собственно, ожидали тут найти?
– Отца-основателя. Кого же еще? – фыркнул Лис, чувствуя себя обманутым.
– Отцом я был не раз, и основателем быть приходилось, – уклончиво ответил незнакомец. – Спасибо вам, конечно, ребята, выручили. Но у меня есть неотложное дело, и, если вы не против, я потороплюсь, а на ваши вопросы отвечу по дороге.
– Иди, – пожал плечами Лис. Провожать неизвестно кого неизвестно куда и неизвестно зачем ему было скучно.
– Постой, отец, – Руслан потащил из-за пазухи пакет с книжицей, – ответь только на один вопрос. Это твое?
Незнакомец развернул пакет и без церемоний стал листать тетрадку, вглядываясь в строчки.
– Надо же, в каком виде она к вам попала. О! Тут, вижу, есть страницы, которые я еще не писал. Занятно! Ну что я могу сказать? Тетрадь, несомненно, моя. А где вы ее взяли?
– У старосты, – буркнул Лис. – Так, значит, ты писал, что Лис и Руслан спасли тебя?
– Нет. Но думаю, напишу попозже. Только сейчас я тороплюсь. Вы идете со мной?
– Идем! – ответил за двоих Руслан.
* * *
– Утро красит нежным светом стены древнего Кремля, – донеслось снаружи.
«Да что же это такое? – возмутился, я. – Они что, старые, совсем сбрендили?»
Однако, высунув заспанную морду наружу, я убедился, что да, красит. В смысле, утро наступило. Розовый рассвет залил небеса. Господи! Прожил половину жизни, а сроду такой красоты не видел. Таких цветов! Небо я раньше знал всякое. Серое, серо-свинцовое, серо-зеленое, серо-желтое летом и серо-бардовое при песчаной буре. Ну были еще оттенки черноты ночью. Но, чтоб вот так переливалось, отродясь не видел. Второй день как солнце увидел. Второе утро встречаю как сказку. И, кажется, это теперь будет моим любимым занятием – любоваться рассветом и закатом. Красота!
Хаймович мурлычет какую-то песню с видом кота, стырившего кусок мяса. Вид свежий, как будто не он всю ночь у костра языком чесал. А вот Николаевич, видать, с похмелья мается. Глаза, как у совы днем, смотрит, а не фига не понимает. Луиза, скромно отвернувшись, кормит малыша грудью. Шустрый пожитки собирает. Роза вчерашнюю уху греет. Получается, что мы с Косым самые засони. А Ябеда где? Не видать, наверное, по нужде ушел. Надо бы и мне.
Отметившись в дальних кустах, попугав с утра комаров голым задом, я вернулся. Ополоснул лицо в прозрачной холодной воде озера. Странно, но вода показалась теплее, чем вчера. У костра уже все собрались. Косой задумчиво хлебал из миски без ложки, на дедовский манер, как чай пил. И действительно, зачем тут ложка? Хаймович, отложив свою миску, как-то внутренне подтянулся и начал по-деловому:
– Ну что, друзья, Лев Николаевич согласился довести нас до места. Так что следующую ночь мы проведем, я думаю, в комфорте, поскольку уже сегодня достигнем цели нашего путешествия. Если б я был герой гражданской войны, то пригладил бы сейчас усы и скомандовал: «По коням!» – Хаймович довольно рассмеялся.
