Артем Бук - Наместник

— Похоже, ваш хозяин открыл ящик Пандоры, — мне не хочется добивать и без того выглядящего раздавленным коротышку, но мы все должны были понимать, в какой ситуации оказались. — Идея убийства собрата чужими руками прижилась. И понятно, кого они обвинят. Что с нами будет? Вряд ли мы сможем спрятаться от них. Теперь будут торчать на Земле, пока не увидят наши трупы?

— Нет, — мои слова действуют, и ганьшиец пытается привести мысли в порядок. — Тот, другой, убедит остальных покинуть планету. Ведь если братья задержатся, то начнут расследование, и может всплыть правда. Наше устранение поручат Джеймсу и Марре. Скорее всего, дадут им какой-то срок. Но в ближайшие годы элты не вернутся. У них полно дел в других мирах, а кораблей очень мало. Отныне это битва насмерть. Нам нужно убить Пятого, состоящего в союзе с Настройщицей. Того, кто правит Землей с помощью спутников элтов. У кого самые мощные в мире армия и полиция. Кому никто не смеет перечить. А у нас теперь нет ничего. Ни доступа к технологиям хозяев, ни союзников, ни денег. И как нам выиграть войну?

— Кажется, у меня есть пара идей на этот счет, — впервые за очень долгий день у меня появился повод улыбнуться.

Тяжелый армейский вертолет почти бесшумно несся над тайгой. Макс снял очки, и тоскливым взглядом провожал бескрайние ряды деревьев, мелькающие в иллюминаторе.

— Двести километров до ближайшего города. Чистый воздух, и никаких случайных глаз, — вообще-то я хотел приободрить инопланетного гостя, но вряд ли мне это удалось.

— Да, и ещё минус пятьдесят зимой, — пробормотала Аирра, пристегнутая на соседнем сиденье. — А уж светская жизнь… И сколько нам там прятаться?

— Моя не хотеть прятаться, — прогудел устроившийся рядом с Максом Амбал. — Моя хотеть воевать. Мстить за хозяин. Убивать Джим. Убивать Марра. Делать Алекс главный.

— Придется потерпеть, — вздохнул ганьшиец, и на секунду мне показалось, что его огромные фиолетовые глаза наполнились слезами. — Год или два, кто знает? Протекторат будет искать нас. В России — особенно активно. Не очень это хорошая мысль — забраться сюда. Но у нас нет выбора, перемещать их слишком опасно. Нужно подождать, пока они наберутся сил. Тогда мы без труда выиграем эту войну. А если элты вернутся через десятки или сотни лет… кто знает? Возможно, Земля окажется им не по зубам.

Вертолет мягко скользнул вниз, и опустился на едва заметную сверху поляну перед огромным особняком, скрытым от посторонних глаз окружающими его вековыми деревьями, и натянутой между ними маскировочной сеткой. Имелся даже большой открытый бассейн, и симпатичные столики вокруг него. Что они делают с ним зимой? Превращают в каток? Идиллия. Я знал, что в нескольких сотнях метров установлен защитный периметр. Камеры, смертоносные ловушки на земле и на деревьях. Никто не попадёт внутрь помимо воли человека, сидящего в операторской.

Винты еще не успели остановиться, как хозяин вышел на прогалину поприветствовать новых жильцов. Широкие джинсы, клетчатая рубаха, охотничий жилет поверх нее. Мне было непривычно видеть его без традиционного костюма. Впрочем, густые брови лохматились пуще прежнего.

— Добро пожаловать в Убежище, — бывший генерал, а ныне преступник в федеральном розыске, Константин Сергеевич Стоцкий прекрасно чувствовал себя в качестве управляющего маленьким поместьем, затерявшимся в лесах Сибири. — К вашему прибытию всё готово. До следующей весны мы в изоляции. Все, кто знает координаты, уже здесь.

— Пилоты, — задумчиво сказал Макс, провожая взглядом удаляющийся вертолёт. — Как я понимаю, они даже не из вашей организации.

— Не волнуйтесь об этом, — осклабился старик. — Они из гарнизона за полторы тысячи километров отсюда. Потерпят крушение на подлете к нему. Никто не сможет вытащить информацию об их последнем рейсе из бортового компьютера. Наверняка решат, что перевозили контрабанду от китайской границы. Дело обычное, и историю быстро замнут. Наши позаботятся.

— Каков статус? — поинтересовался я, пока мы шли к дому.

— Американцы, понятно, все за Джима, — пожал плечами хозяин. — В основном служат как офицеры Черной гвардии. Потом пробуем подобрать к ним ключики, но я бы не сильно на это надеялся. Полагаю, все их подзащитные ликвидированы. Во всяком случае, именно такой приказ отдал Васкес, когда вы сбежали. Мальчик явно хочет остаться единственным и неповторимым в своем роде. Итальянцы разделились — молодежь ушла в гвардию, Лука и те, кто постарше, отказались подчиниться. Теперь прячутся. Не знаю, скольких подопечных им удалось спасти. А у нас… ну, Верховная в жизни против правил не пойдет. Ты бы это знал, будь вы знакомы. К счастью, об этой точке ей неизвестно. Со мной взбунтовалась половина хранителей. А вот из двадцати двух твоих родственников спасли только семь. У каждого по две няньки, развезли по небольшим городкам. Попытаемся эвакуировать их за границу, в Латинскую Америку. Пятнадцать моих бойцов здесь, остальные залегли на дно. Так каков план?

Мы обогнули бассейн, и я увидел их, играющих на просторном заднем дворе особняка. Они тоже заметили гостей, и робко направились в нашу сторону, поощряемые двумя высокими рыжеволосыми воспитательницами. Две группки встретились на полпути, возле песочницы, в которой валялись оставленные кем-то из них разноцветные ведерки и лопатки. Амбал за моей спиной что-то тихо прошептал на незнакомом языке. Не знаю, была ли это мольба, обращенная к богам, или проклятье.

Шесть малышек выстроились в ряд, настороженно разглядывая пришельцев. Старшей недавно должно было исполниться тринадцать, остальным от четырех до одиннадцати. У троих волосы рыжие, под стать сопровождавшим их взрослым, у троих — иссиня-черные. Все одеты в симпатичные летние платьица разных фасонов и расцветок. Наверное, у них тут настоящий склад детской одежды — ведь эти ангелочки быстро растут.

— Поздоровайтесь с дядей Алексом, девочки, — голос старшей из нянек звучал слегка насмешливо, особенно произнося «дядя» на английском.

— Здравствуйте, дядя Алекс, — нестройным хором откликнулись шестеро, ещё слишком юные, чтобы понимать все тонкости отношений между взрослыми.

— Здравствуйте, девочки, — я был готов к встрече, и всё же… Во что мы ввязались? Вглядываясь в одинаковые лица, я пытался понять, что нас ждёт. Эта милая улыбка, сморщенный носик — это Франческа? Взгляд исподлобья, плотно сжатые губы, выражающие неудовольствие тем, что её оторвали от игры — Ингрид? Во что превратятся шесть самых опасных существ на планете, когда повзрослеют? В идеалисток, готовых пожертвовать собой, лишь бы не причинять боль другим? В помешанных на власти социопаток без моральных ориентиров и преград? Тем более, с такими воспитательницами. Не совершил ли я ошибку, приказав сохранить им жизнь?