Сатур фон Ниддл вернулся в собственную резиденцию так поздно ночью, правильнее сказать, так поздно утром, что времени на сон уже не оставалось. Он лишь полежал на кровати час-полтора, бессмысленно таращась в потолок, предоставляя небольшой отдых мышцам ног и спины, а потом направился в ванную комнату – принять контрастный душ.
Он включал максимально горячую воду, какую только мог терпеть, затем резко менял режим, окатывая себя ледяным потоком. Такую процедуру кризис-менеджер повторил пять раз, лишь затем выбрался на колючий коврик и тщательно растерся полотенцем.
Завтракать не стал, понимая, что любая пища вызовет отток крови в желудок, а мозгу, и без того уставшему от запредельного режима, требовались все ресурсы организма. Приближался кульминационный момент схватки. Именно теперь было необходимо, чтобы организм действовал, как точнейший безошибочный хронометр, а мозг – вообще являлся эталоном поисково-аналитических систем.
Вместо завтрака барон принял таблетку стимулятора – все же не был уверен, что короткого отдыха и контрастного душа окажется достаточно, чтобы выдержать решающую битву.
Он прибыл в зал заседаний за восемь минут до начала шоу. И оказался единственным представителем созвездия Возничего. Даже полковника Ратье не проглядывалось в рядах наблюдателей, видимо, он уже с утра все узнал, а потому – как дипломаты с Бокса – остался в доме зверски замученного посла.
Пауза затягивалась. Сначала Эд Мэддок недовольно постукивал пальцами по столу, а принцесса то и дело дотрагивалась пальцами до локона, поправляя его, – оба нервничали, не понимая, что происходит. В зале росла волна недовольства. Если сначала шепот был тихим, напоминавшим шелест прибоя, то спустя пять-десять минут он поднялся до возмущенного гула. Это уже походило на приближающуюся бурю.
Буря разразилась. Однако совсем не такая, какую ждали собравшиеся в зале. Двери вдруг распахнулись – на пороге стоял граф Алексей Ростов, один из ближайших помощников Руслана Ольхонского. Лицо дипломата было пепельно-серым, а глаза бегали из стороны в сторону.
– Да сколько же можно вас ждать?! – не выдержал один из младших сотрудников дипмиссии «тельцов». – Не нужен тендер – так прямо и скажите!
Матс Стикер заставил помощника умолкнуть, схватив того за руку. По лицу графа Ростова было понятно: произошло что-то из ряда вон выходящее. Нечто совершенно особенное.
Соратник князя Ольхонского тяжелой старческой походкой миновал центральный проход, приблизился к трибуне. Сделав пару шагов вверх по лестнице, оперся руками на край стола, словно дипломату было очень трудно стоять на ногах. Он наклонился вперед и что-то тихо зашептал, так, что услышали только Эд Мэддок и принцесса Диана.
Зал оледенел, замер, теперь ни из одного ряда не доносилось звуков. Принцесса вдруг громко ахнула, прижала ладонь к губам. Эд Мэддок откинулся на спинку кресла, в сердцах швырнул на стол ручку, которую до того нервно крутил в пальцах.
Алексей Ростов прошептал что-то еще, потом развернулся, с трудом сошел по ступеням, добрел до какого-то кресла в первом ряду – дипломату мгновенно уступили место. Сгорбив плечи, он упал на сиденье, низко опустил голову.
– Боже, опять смерть… – Диана, позабывшая, что микрофоны включены, пробормотала это чересчур громко.
Чувствительные системы донесли ее горестный возглас до всех.
– Дамы и господа! – Пауза, которую позволил себе Эд Мэддок, вышла совсем короткой. Глава комиссии Галанадзора находился в шоке, как и принцесса, но в такой ситуации он, мужчина, должен был принимать бремя лидерства на себя. – Дамы и господа! Мы только что получили страшную… чудовищную информацию… – Эд Мэддок сделал паузу – невольно, не пытаясь усилить эффект, – просто гортань и язык не слушались. – Сегодня ночью… – голос федерального чиновника был ломающимся, хриплым, – сегодня ночью в своей резиденции зверски убит посол созвездия Возничего князь Руслан Ольхонский.
Зал ахнул, многие вскочили на ноги – в едином порыве. Лишь фон Ниддл искусно имитировал удивление. Для него сообщение главы тендерной комиссии не несло ничего нового.
– Чудовищное преступление. – Мэддок помассировал переносицу дрожащими пальцами. – Убиты двенадцать человек. Все охранники и слуги, которые находились в резиденции, а также князь Руслан Ольхонский и его супруга, княгиня Агнета. Мы вынуждены… мы вынуждены отодвинуть рассмотрение заявок на более позднее время. Сейчас я и принцесса Диана отправляемся к дому посла. Там уже работает полиция. Сразу, прямо с этой минуты, подключатся к делу и следователи Галактического Надзора. Мы будем определять победителя тендера лишь после того, как получим детальную информацию о страшном преступлении, совершенном ночью…
Теперь уже весь зал поднялся на ноги. Люди размахивали руками, возбужденно переговаривались, даже кричали – все громче и громче, потому что в таком гвалте никто ничего не мог услышать.
Фон Ниддл вышел из зала, проскочил по коридору и выбрался на улицу одним из первых. Отыскав глазами служебную стоянку, рассмотрел мобили Эда Мэддока и принцессы Дианы. Возле обоих суетились водители, готовя машины к поездке.
Барон подошел чуть ближе к заграждению, засунул руки в карманы плаща, остановился полубоком к выходу из здания. Он надеялся, что это сработает – принцесса должна была пройти мимо, пусть и в сопровождении охранников.
Ждать пришлось не очень долго.
– Сатур!!! – выдохнула Диана и даже ухватила барона за локоть. Крепко сжала, видимо не понимая, что делает это гораздо сильнее, чем необходимо. – Сатур, как хорошо, что ты здесь!
– Доброе утро, ваше высочество! – Фон Ниддл аккуратно, незаметно для окружающих высвободил руку, повернулся к особе королевской крови и поклонился ей. – Если, конечно, такое утро можно считать добрым… – Он вновь обращался к Диане официально, словно не было ни прошлой ночи, ни диалога на террасе под звездами. Сейчас они находились среди людей, Сатур помнил об этом, он не имел права нарушать этикет. Кроме того, он дал слово выбросить все из головы.
– Ужасно… – Диана беспомощно посмотрела на фон Ниддла. Тому на миг показалось, что девушка вновь готова расплакаться. – Ужасно, Сатур! Это все из-за меня, только из-за меня! Если бы не мой тендер, ничего бы не случилось…
– Ну-ну, – барон все же отбросил формальности, взял ладонь принцессы, несильно, дружески сжал, – Ди, вспомни о том, что я говорил вчера! Не надо вину за чужие грехи принимать на себя. Не ты убила князя Ольхонского!
– Убила не я, – со страданием в голосе произнесла девушка. – Но виновна в его смерти я…
