Пока Хэн и Бриа готовились подняться на борт «Сокола» для возвращения в точку сбора флота, к ней подошел один из младших офицеров и передал записку. Она проглядела ее, взглянула на Хэна и как-то натянуто улыбнулась.
— Штаб получил сообщение с Тогоры. К нам хочет присоединиться небольшой отряд тогорян, и они хотят, чтобы мы подобрали их на обратном пути.
Хэн медленно растянул губы в улыбке.
— Мууургх и Мрров? — догадался он.
— Тут не сказано. Но, скорее всего, они тоже в этом отряде, — сказала Бриа. — Сможем?
— Конечно, — сказал он, избегая ее взгляда, — Тогора — хорошая планета. Я не против побывать на ней снова.
Бриа тоже отвела глаза. Это было на тогорянском пляже, когда она и Хэн впервые стали близки. Красивая планета, полная воспоминаний для них обоих.
Во время полета они почти не говорили. Бриа обнаружила, что нервничает до колик в желудке. Ей хотелось знать, что чувствует сейчас Хэн…
* * *
Хэн опустил фрахтовик на посадочное поле, окружавшее Каросс — самый крупный город Тогории. Выполнив все послеполетные проверки и внеся записи в журнал, он и Бриа спустились по трапу. Им навстречу уже шла группа тогорян, и один из мужчин Хэну показался знакомым — огромного роста, с черным мехом, только грудь и бакенбарды были белыми. Рядом шла рыже-белая самочка чуть ниже ростом.
Бриа радостно улыбнулась.
— Мууургх и Мрров!
Они спрыгнули с трапа, тут же угодив в объятия могучих рук, оторвавших их от земли.
— Мууургх! — выкрикнул Хэн, от радости колотя своего старого друга кулаками по груди и болтая ногами в воздухе. — Как ты, приятель?
— Хэн… — Мууургх почти задыхался от чувств; тогоряне были очень эмоциональным народом, особенно мужчины. — Хэн Соло… Мууургх радуется видеть Хэна опять. Так долго этого не быть!
«Похоже, у него давно не было практики в Общегалактическом,» — с улыбкой подумал Хэн. Галактический у Мууургха всегда хромал, но за все это время стал еще хуже, чем прежде.
— Здравствуй, Мууургх! Мрров! Рад видеть вас обоих!
Покончив с приветствиями, Мрров объяснила, что у некоторых тогорян есть счеты с Илезией и они хотят принять участие в штурме.
— Шестеро наших были там рабами, многие потеряли своих близких, Хэн, — сказала Мрров. — Мы хотим помочь вам, чтобы больше ни один тогорянин не попал в эту ужасную ловушку.
Хэн кивнул.
— Что ж, мы можем отправляться в любое время, — сказал он.
Мууургх покачал головой.
— Не можем до завтра, Хэн. Большой лифон напал на флаер Сарры. Крыло сломалось. Сарра взял новую машину, отправил нам послание, будет здесь завтра. Сегодня Хэн и Бриа — наши почетные гости?
Хэн бросил взгляд на Брию и пожал плечами.
— Да, конечно, — сказал он.
Она не взглянула на него.
— Разумеется…
Весь день они провели в разговорах о том, что произошло за эти десять лет. Мууургх и Мрров выглядели очень счастливой парой — хотя, по тогорянскому обычаю, проводили вместе только месяц каждого года. У них было двое детей — обе девочки. И Хэн, и Бриа познакомились с ними. Одна была еще совсем котенком и совершенно всех очаровала. Бриа и Хэн провели пару часов, играя с ними в саду.
Тем же вечером для гостей устроили роскошный пир с лучшими тогорянскими деликатесами и напитками. Местные рассказчики наградили их историями об их собственных приключениях десятилетней давности, когда они бежали с Илезии. Хэн едва узнавал самого себя — «величие» его подвигов, похоже, возросло за эти годы, и он превратился в настолько героическую фигуру, что сам едва сдерживался от смеха.
Хэн осторожно пробовал крепкие тогорянские напитки, обратив внимание на то, что Бриа пьет только воду.
— Я не могу пить алкоголь, — сказала она, когда он спросил об этом. — Я боюсь, что слишком привыкну к этому. Мне нужно быть осторожной… после одной зависимости легко получить другую.
Хэн восхитился ее выдержкой.
После того как праздник закончился, Мууургх и Мрров проводили их в самую лучшую из гостевых комнат и пожелали им спокойной ночи.
Хэн и Бриа стояли, глядя друг на друга в неловком молчании. Хэн посмотрел на дверь, ведущую в одну спальню.
— Э… полагаю, Мууургх и Мрров думают, что мы все еще вместе, — сказал, он.
— Похоже, да, — согласилась она, не глядя ему в глаза.
— Ну что ж, значит, этот матрас для меня, — сказал Хэн.
— Ну уж нет, — возразила Бриа, — я — солдат. Я спала и не в таких условиях, и без одеяла. Не нужно обращаться со мной, как с госпожой, Хэн, — она улыбнулась и достала монетку децикреда. — Вот что…… мы разыграем кровать.
Хэн наградил ее самой обаятельной улыбкой.
— Прекрасно, милая. Я не возражаю.
Бриа посмотрела на него, и их глаза встретились.
— Ох… — голос ее звучал так, словно она пробежала марафонскую дистанцию.
У Хэна тоже немного сбилось дыхание.
— Что — ох? — спросил он, делая шаг к ней.
Бриа слабо улыбнулась.
— В Галактике теперь небезопасно для женщин, — сказала она. — Ты знаешь, на что способна такая твоя улыбка, не так ли?
Вообще-то, Хэн действительно имел об этом некое представление… как и несколько его знакомых женщин. Он медленно сделал еще два шага к ней и усмехнулся с искренним любопытством.
— Что ж… — сказал он. — Иногда она работает лучше, чем мой бластер.
Бриа была так напряжена, что он подумал, не бросится ли она прочь, но она не двинулась с места, когда он сделал еще шаг. Опустив глаза, Хэн увидел, что ее рука дрожит.
— Ты вроде собиралась бросить монетку? — негромко спросил он.
Она кивнула и сделала глубокий вздох. Рука ее немного успокоилась.
— Конечно. Загадывай.
— Ты уверена, что монетка без обмана? — спросил Хэн, приближаясь еще на шаг.
— Ты что! — возмутилась она. — Это настоящий децикред!
С шутливой обидой Бриа повертела перед ним металлический кружок, показывая, что это была самая обычная монета. На одной стороне — профиль Императора, на обратной — символ Империи.
Хэн сделал еще шаг, и теперь был от нее на расстоянии вытянутой руки.
— Хорошо… я выбираю… профиль, — произнес он.
Бриа сглотнула и подбросила монетку, но не поймала, из-за вновь задрожавших рук. Хэн, однако, оказался проворнее. Он поймал монету и зажал ее в руке, не глядя.
— Профиль — мы делим кровать… — тихо сказал он. — Символ… мы делим пол.
— Но… мы договаривались… — она сбивалась и дрожала уже вся. — Только… бизнес…
Хэн швырнул монетку за плечо и одним порывом заключил Брию в объятия. Он целовал ее со всей скопившейся страстью за прошедшие дни… за все потерянные годы. Наконец, он поднял голову и перевел дыхание.
