Мой враг. Сегодня он потерпел поражение. Но любая неудача заставляет мобилизоваться, собраться с силами. Чтобы нанести ответный, сокрушительный удар. И он ударит. Я в этом не сомневаюсь.
Меня здесь больше ничто не держало. После моего ухода эта реальность, этот сон перестанет существовать. Именно поэтому все разрушения и повреждения этого здания останутся только здесь, но не в реальности.
– Я приду, когда ты позовешь, – прошелестел мой Друг.
Он не видел мою теплую улыбку, но я уверен, что чувствовал.
– До встречи, – тихо сказал я, и Страж исчез, уйдя в другие реальности.
Я вытолкнул из этого сна всех случайных людей, в том числе и неудавшегося коммерсанта, барыгу, полное человеческое ничтожество. Надеюсь, он извлек хоть какой-то урок из сегодняшнего сна.
Вот и все. Больше ни одной живой души здесь не осталось, кроме меня. Последний раз я окинул взглядом палату, стену деревьев за окном внизу, широкую дорогу, освещенную желтыми фонарями, звездное небо.
Пора.
Я открыл глаза, пробудившись тихо и спокойно. Протянул руку и взял с тумбочки сотовый, включил подсветку. До утра еще достаточно времени, чтобы я успел немного отдохнуть. Закрыл глаза и, настроившись нужным образом, провалился в сон без сновидений, давая отдых сознанию.
Через три часа я был уже на вокзале – встречал Московский поезд. На перроне были и другие люди. Кто-то стоял с цветами, кто-то потягивал кофе из одноразовых стаканчиков, кто-то откровенно зевал. Грузчики катили по платформе свои тележки, предлагая услуги носильщиков. Неизменный женский голос объявлял о прибытиях, отбытиях, просил быть внимательными и, наконец, на двух языках известил о прибытии Московского поезда.
Мы не виделись уже несколько лет. Есть ли разница между внешностью человека во сне и наяву? Плетущий, имеющий власть над материей сна, будет выглядеть во сне так, как того пожелает, поэтому определить его возраст во сне чаще всего не представляется возможным. Впрочем, обычные люди, способные в достаточной мере контролировать свое сознание, также зачастую способны во сне незначительно менять свою внешность.
Поезд прибыл вовремя, он обдал стоящих на перроне людей своими собственными запахами: усталости, долгой дороги и радости прибытия. Открылись двери вагонов, и проводники, высунувшись из них, быстро, но без суеты, протерли поручни и опустили к платформе выдвижные ступени. Появились первые пассажиры.
Через несколько минут в дверях вагона показались и мои друзья. Соня сразу нашла меня взглядом, улыбнулась и коротко взмахнула рукой. Я помахал ей в ответ. За девушкой появился Семен. Он не смотрел по сторонам, сосредоточившись на перетаскивании чемоданов. Я подал руку, и Соня, опершись на нее, легко спустилась на перрон.
– Привет!
– Привет!
– Здорово! – недовольно пробурчал Рыжий, подавая мне два чемодана и дорожную сумку. Он спустился вниз, пожал в приветствии руку, а потом мы крепко обнялись, хлопнув друг друга по спине.
Соня обворожительно улыбнулась, когда я повернулся к ней.
– Привет еще раз, – она коснулась губами моей щеки, и мы обнялись.
Все-таки они изменились, как меняемся все мы. Годы не делают нас моложе. У Семена стали отчетливо видны складки в уголках губ. В остальном же он почти не изменился за те несколько лет, что мы не виделись. Разве что глаза, нет, не глаза, а морщинки вокруг проступали явственно, даже когда он не смеялся.
– Не смей так на меня смотреть! – быстро сказала Соня, когда я перевел на нее взгляд. – Я только что с поезда сошла!
– Да она полчаса марафет наводила! – рассмеялся Рыжий и подмигнул мне.
– Ты выглядишь великолепно, – сказал я искренне. – Как и всегда.
– Спасибо, – легкая улыбка в ответ.
– Ты проспорила! – довольно выдал Семен, а девушка поглядела на меня с укором.
– Максим, посмотри налево, – обратилась она ко мне, когда я с немым вопросом посмотрел на нее.
Я огляделся, но не увидел ничего, стоящего внимания.
– Что там? – спросил ее.
– Неужели ты не видишь?
– Нет, – моргнул я.
– Смотри внимательно, как нужно встречать приезжающих, особенно молодых девушек.
Рыжий, не сдержавшись, прыснул в кулак на ее последних словах, за что получил от Сони локтем в бок. А я, наконец, понял, что она имела в виду.
– Вы из-за цветов спорили? – я не смог сдержать улыбку.
– Ага! – радостно ответил Семен.
– На что?
Соня вздохнула, а Рыжий также радостно ответил:
– На коньяк!
– Я еще сомневался… Как доехали? – спросил, выдвигая ручки из чемоданов.
– Отлично! – Семен поднял свою сумку и взял один из чемоданов. – Оказывается ездить в СВ – это здорово! Я в первый раз так.
– Кто бы сомневался, – даже не обернулась к нему Соня, а потом ей на глаза упала прядь волос, и девушка аккуратно убрала ее рукой. – Что? – она поймала мой взгляд и вскинула тонко очерченные брови. Тут же достала из сумочки зеркальце и посмотрела в него, выискивая несуществующие недостатки.
– Опять она за свое, – проворчал Семен, обходя ее вокруг.
– Мужлан, – беззлобно бросила ему Соня, пряча зеркальце.
– Сама такая.
– Что?!
– Га-га-га!
– Ах ты…!
– Бутылка коньяка, помнишь?
– Алкаш!
– Я такой!
Как же я был рад их снова видеть!
– Коньяк, говоришь? – прищурилась Соня, глядя на Рыжего, когда мы подошли к моей машине.
– Да, – он мечтательно закатил глаза. – Хочу «Просковейский», двадцатилетний…
– Нет, – с издевкой ответила она ему.
– Как это нет?! – возмутился Семен и, наконец, увидел букет цветов на заднем сиденье машины.
– Давай сюда сумку и чемодан! – позвал я его, укладывая в багажник второй чемодан.
– Так не считается! – наконец, он нашел, что сказать.
– Почему это? – Соня уперлась руками в пояс.
– Потому что встречал тебя Макс без цветов!
– Но цветы-то есть! – парировала девушка.
– Но их не было!
– Но они есть!
– Да тихо вам! – рассмеялся я. – У меня есть коньяк, не спорьте.
– Вообще-то и я привезла бутылочку, – сказала Соня.
– И я! – не отстал от нее Семен.
– Садитесь уже в машину, путешественники.
Когда мы приехали с вокзала, моя старшая уже собиралась в школу.
– Здравствуйте.
В прихожую вышла Татьяна с младшей на руках.
– Здравствуй, Соня.
– Здравствуй, – они обнялись.
– Привет, Таня!
Совместный завтрак не затянулся надолго. Ребята больше времени рассказывали о себе, придерживаясь легенды о том, что приехали в Киев к нашей учительнице, у которой в семье случилось горе.
Уже спускаясь в лифте, Соня сказала:
– Тебе очень повезло с Татьяной.
– Я знаю, – серьезно ответил ей.
– К тому же красавица, – кто о чем, а Рыжий о своем.
