— Так что вы хотели мне показать? И что это у вас за такой необычный… наряд?
— Такое носят там, где я жил, мой император! Я подумал, что вам будет интересно увидеть. А показать я вам хотел танец, который вы, я ручаюсь, как и никто из присутствующих здесь, еще не видели. Называется он — танго!
— Ну надо же, — сказал император с легкой иронией в голосе, — у нас сегодня прямо какое-то соревнование между нашими учебными заведениями. Интересно, интересно… Чьи же таланты лучше? Хорошо, молодой человек, я посмотрю, как темные маги танцуют танго. Извольте!
— Господа, господа, немножечко назад! Прошу вас! — принялся я сдвигать толпу, освобождая место. — Госпожа баронесса! Вы где? Госпожа Стефания Терская! Я вас жду! Мы все вас ждем!
Явление Стефании из толпы с красной розой в руке тоже произвело впечатление. Раздались женские охи и ахи, сопровождаемые легким гулом голосов.
— Ты готова? — Притягивая к себе за руку Стефанию и с улыбкой смотря ей в глаза, тихо спросил: — Зажжем?
«Зажжем!» — неожиданно прозвучало у меня в мозгу.
О! Даже так?
«Тогда погнали! Руки только не теряй…»
«Не потеряю!»
— Маэстро, танго! — громко крикнул я, оборачиваясь через плечо.
Тот кивнул и повернулся к оркестру.
Пам-пам-пам-пам, — начал оркестр. — Та рида-ри та-там-там-там-там…
Мы разошлись в разные стороны. У меня в правой руке была роза, Стефи встала в эффектную позу, высоко подняв руки в черных перчатках вверх. Идея с розой пришла мне не так давно. В зубы я брать ее не собирался, но ярко-красный цветок на фоне двух черных костюмов смотрелся здорово.
Та рида-ри та-там-там-там-там…
Стефи двинулась ко мне, переставляя ноги «крестом», вращая юбкой и показывая всем свои изящные икры.
Там-там-там…
Танго! Мы танцуем танго! Настроение у меня после второго бокала значительно улучшилось и даже, можно сказать, стало несколько игривым. В процессе тренировок со Стефанией мне пришла в голову пара идей, одну из которых я сейчас осуществлял. Как-то подумалось, что для зрителей неплохо было бы создать соответствующую атмосферу. А поскольку танго — танец страстный, то почему бы мне эту страсть не поизлучать? Тем более что возможность есть. Сказано — сделано! Без особых затей было взято одно известное мне специфическое заклинание, модифицированно и испытанно. В результате получилось, что в течение пяти-шести минут я могу теперь излучать в ментал «шок любви» на очень слабом уровне, но во все стороны, создавая вокруг себя соответствующий фон. Действие своего изобретения я, особо не заморачиваясь, откатал на занятиях магессы Элеоны. На начинающих целительницах… Клятва, данная мною Стефи относительно «шока», не позволяла его использовать для развлечения, а только для дела. Какая удачная формулировка клятвы… Хе-хе-хе… Вот я и использовал его для дела. В общем, нормально получилось. Мне нужно было подобрать уровень воздействия таким образом, чтобы «пика» никто не достиг, но вот мысли соответствующие возникнуть у всех должны были…
Возникли. На занятиях соседки, включая Стефи, ерзали и почему-то краснели, похоже совсем выпав из учебного процесса. Впрочем, магесса Элеона тоже вела себя как-то рассеянно, неожиданно делая длинные паузы в предложениях. Я же, как обычно, полулежал на парте, упершись в нее локтем и наглухо зарывшись в ментальный щит, и краем глаза наблюдал за творившимся вокруг. Наверное, это был самый сексуальный урок за всю историю университета, подумал я, смотря, как на начавшейся перемене раскрасневшиеся сокурсницы с выбившимися из причесок прядями волос складывают свои сумки.
И вот теперь, танцуя, я излучал вокруг себя страсть!
Та рида-ри та-там-там-там-там!
Второй моей придумкой была кровь. Точнее, ее иллюзия. Идея была в том, чтобы из розы капали капли крови, словно она ею плачет. Очень кропотливая работа! Иллюзию было необходимо привязать к движению, дабы все выглядело естественно. Капли, падающие все время вниз, когда по логике они должны в этот момент стекать по стеблям, выглядят фальшиво. Много времени потратил, но сделал. Когда Стефи продемонстрировал, та принялась визжать.
— Ну какая же ты темная, — сказал тогда я, убирая иллюзию, — если при виде крови ты визжишь, словно мышку увидела!
Отдышавшись, та ответила, чтобы я со своими дурацкими шутками к ней больше не подходил, иначе она за себя не отвечает! Если вспомнить, как она гасит свечи, то совет был весьма дельным…
Та рида-ри та-там-там-там-там!
Стефания рукой в черной перчатке держит ярко-красную розу бутоном вверх. Я накрываю ее кисть своей так, словно сильно сжимаю ее пальцы. Секунда — и между моими пальцами появляется алая кровь. Ее много. Она сбегает по пальцам, окрашивая кулак в алый цвет, и капает вниз, на сияющий паркетом пол.
— Аххххх! — выдыхают окружающие, заметив это.
Та-там-там-там-там!
Танец продолжается. Мы танцуем, разбрызгивая алые капли по сторонам. Они, правда, исчезают, не долетев до пола, но это неважно. Все смотрят на мою руку, сжимающую руку Стефании. Наверное, думают, что роза проколола ей шипами ладонь, и жалеют бедняжку. Шипы я обдирал со стебля самолично. Все приходится тут делать самому…
Та рида-ри там-там!
На последнем аккорде мелодии я отпускаю руку Стефи и широким круговым движением делаю кистью руки взмах в сторону. Крупные капли, срываясь с окровавленных пальцев, устремляются к зрителям. Те с многочисленными испуганными женскими вскриками отшатываются назад.
Там-там!
Танец закончен. Мы замираем друг напротив друга. Раскрасневшаяся Стефи с блестящими глазами и розой в руке и я с протянутой к ней открытой ладонью, с которой исчезла кровь. Тишина. Все молчат.
— Браво! — неожиданно громко в наступившей тишине произносит император. — Это действительно гораздо лучше песен! Браво!
Император аплодирует. Пару мгновений спустя к нему присоединяется зал. Аплодисменты и крики «Браво!» заполняют его.
Я вывожу вперед Стефи, держа ее за вытянутую руку. Кланяюсь, она делает реверанс императору, потом мы поворачиваемся лицом к залу и приветствуем уже его. Начавшие было ослабевать аплодисменты вновь усиливаются.
«Твой звездный час, Стэф!»
«Наш!»
Император между тем встал с трона, быстро спустился по ступенькам и бодрецом направился в нашу сторону.
— Великолепно, молодые люди, просто великолепно! Такой… — Широко улыбаясь, подошел он к нам и покрутил правой
