Вожак горделиво выпрямился:
- Мое имя - Витольд-а-Смиг, барон. Это мой оруженосец, Арс, - он кивнул на прыщавого паренька лет семнадцати. - И путь со своими людьми мы держим в Столицу Империи, чтобы исполнить вассальную клятву. Там меня ждет моя дружина. Времена, ты сам сказал, смутные, надо выбираться из этого гнезда изменников, которое зовется герцогством Торианским.
Все ясно с этим бароном. А прикрытие, надо сказать, неплохое - ехать в компании проимперски настроенного феодала на помощь короне...
- Хорошо, барон, - величественно обронил я. - Поеду с вами. Мое имя - Марко Книжник,- в таких случаях лучше не утруждать себя, изобретая что-то новое и оригинальное.
Барон хохотнул, показав желтоватые клыки:
- Мне ты не кажешься книжным человеком.
Я скромно улыбнулся, потом соведомился:
- Ты ж не думаешь, что я за вами пешком побегу.
- Эй,- рявкнул тот,- коня Чародею! И перевяжите ему рану!
Ну, играть так играть. С рукой вряд ли будет хуже, чем есть.
- Не время заниматься ранами, барон,- бросил я, забираясь в седло коренастого степняка шоколадной масти. Не аргамак, но скотинка выносливая.
- Хорошо,- согласился барон.- Поехали. Мне не терпится услышать твою историю. Живее, бездельники! Непогода надвигается! - заорал он своим. - Надо успеть в трактир до дождя! - и мы понеслись по дороге, как будто за нами Монахи гнались.
В трактир до дождя мы все равно не успели, когда мы подлетели во весь опор к длинному приземистому одноэтажному строению, поливало уже вовсю. Тип в холщовой куртке, встретивший нас у ворот, всем своим видом в корне разрушал представление о толщине и жизнерадостности трактирщиков. Брань и перечисление его родословной до двенадцатого колена с упоминанием самых омерзительных подробностей он встретил спокойно, а потом мрачно сообщил, что едят и ночуют здесь только за деньги и назвал цену - такую, что у меня глаза на лоб полезли. А хозяин, с каменной физиономией переждав еще один залп брани, заявил, что если мы хотим поставить лошадей на конюшню, придется заплатить и за это. На долгие препирательства не было ни времени, ни желания, так что в конце концов мы спрятались от дождя внутри. Конюшня была отделена от общего зала только тонкой стенкой, но кроме наших, там расположились только два шелудивых одра, меланхолично жующих сено.
А в зале можно было топор вешать - чадили трубки, чадили масляные лампы, чадил камин - а окна тут, похоже, и не проектировались. Народ - в основном потрепанные и потертые ветераны больших дорог, но я разглядел в уголке пятерых в форменных синих плащах герцогской гвардии, они резались в кости и что-то пили - явно за счет заведения, круглые каски с синими плюмажами лежали там же, на столе. На наше появление особого внимания никто не обратил. Барон, свысока повернувшись к трактирщику, громогласно осведомился:
- В твоем сарае найдется место, где благородные люди могут поесть и отдохнуть подальше от всякого сброда?
Сброд к таким заявлениям оказался привычен, так что гул разговоров несколько притих, а хозяин заверил, что да, такое место у него есть, если благородный господин пожалует ему еще некоторую сумму. Похоже, барон со своей командой недавно провернул удачное дельце на большой дороге, так что обошлось без скандала.
- Не хочешь ли разделить с нами трапезу, Чародей? Со мной и с моим оруженосцем?
Нечего и говорить, что я почти сразу согласился.
Нас проводили в какой-то закуток, где было чуть потише, и приволокли ужин, состоящий из полусырого мяса, пресных лепешек, кремневого сыра и дрянного вина в огромном количестве. Я, правда, давно уже перестал обращать внимание на качество пищи, а тут еще поголодал сутки с хвостиком. При этом я еще ухитрялся трепать языком - поведал барону и оруженосцу свою историю, имеющую такое же отношение к подлинной, как газетная передовица к реальности.
А когда все было выпито, рассказано и съедено, мне прозрачно намекнули, что барон собирается отдохнуть и предложили поискать ночлег в общем зале. Ну, такое отношение для меня не новость - хоть нашего брата, Чародея, и боятся, но считается, что для благородного общества мы несколько рылом не вышли. Когда в нас есть нужда, все эти бароны и прочая аристократия вытягиваются перед нами по струнке, но пока гром не грянул... Статус рядового бойца Ордена - чуть повыше рядового дружинника и чуть пониже задрипанного титулоносца из свиты какого-нибудь карликового герцога. Само собой, к Магистрам и прочей чародейской аристократии это не относится, но они как-то нечасто на постоялых дворах ночуют. Да и я не особо по этому поводу переживал - здешние аристократы, как правило, не самые приятные в общении люди.
В общем зале ничего не изменилось, разве что воняло еще гаже. Мне живенько расчистили место у огня - баронские дружинники уже раззвонили на весь трактир, что я Чародей. Естественно, ко мне тут же пристали с просьбой рассказать о себе, сопроводив это объемистой чашей вина. Я, само собой, рассказал ту же сказочку, что и барону, только слегка приукрасив ее, а потом объявил, что с меня хватит, я ранен и хочу спать, отошел в угол, приткнулся на лавку и завернулся в одолженный у барона расшитый галуном плащ. От благодарных слушателей мне досталась относительно чистая тряпица - перевязать руку, кружка вина и полупрогоревшая трубка с пригоршней табаку. Больше ко мне никто не приставал: во-первых, мало ли чего от этих Чародеев ждать можно, во-вторых, на постоялом дворе это не принято.
Я пристроил меч в пределах досягаемости, устроился полусидя на широкой скамье, вытянул ноги и запахнулся в плащ поплотнее. Вот черт, вроде, дрых весь день, а все равно спать охота... И в то же время не уснешь, нельзя. Что-то чувствуется здесь опасное. Хотя чисто внешне все в норме. По соседству расположилась компания бородатых степенных мужиков, судя по перстням с печатками - из Караванной Гильдии. Чуть подальше, в глубине зала - шестеро амбалов с уголовными рожами, судя по разговору, безработные наемники. Где-то через полчаса ввалилась компания бродячих комедиантов, эти даже чем-то походили на своих коллег из благословенного ХХ века... И все равно, что-то покою не дает, а что именно - не разберешь.
Наконец ощущение оформилось. Теперь никаких сомнений - я чувствую Силу, причем какую-то до боли знакомую. И только успел я с этим разобраться, в дверях появились новые посетители. Двое. Один высокий, плечистый, второй - маленький и коренастый, оба в мокрых плащах до пят. Высокий занял позицию спиной ко мне, так что его физиономию разглядеть не получилось, а маленький наконец откинул с головы капюшон. Так, а вот теперь самое время прикинуться шлангом...
