– Вы не поняли, тактик. Я имел в виду – никого вообще. Включая нас.
– Что за ересь?!
– Это не ересь, командир. Это что-то вроде карантина. Все, кто в курсе секретов базы, должны быть заблокированы на ней. В том числе охрана, персонал и мы. В принципе – понятная предосторожность.
– К черту такие «понятия»! Я не верю! Ваш вариант не принимается, младший тактик Сепко!
– Вообще-то… Сепко может оказаться прав, – вдруг заявил Бруно. – У меня почему-то не работает связь с общими инфопотоками. Только локальный доступ в боевые и командирский.
– У меня тоже, – сказал Сепко. – Отсюда и возникла версия, что нас посадили в карантин.
– Ясно, – выдохнул Сайрус. – Пора будить задремавшего ангела-хранителя. Стратег Вита Рем, прошу разрешения обратиться!..
– Стратком никогда не дремлет, Сайрус, – будто бы нехотя откликнулась Вита. – Что за паника, братец?
– Никакой паники. Просто мне хочется понять, что происходит? Почему ты оставляешь мой отряд наедине с мароманнами?
– Это перегруппировка, ты разве не услышал?
– Если так, почему такого приказа не получил мой отряд?
– Твой отряд, Сайрус, приписан к базе. И он уже имеет приказ – обезвредить диверсантов. В данный момент, получается, ты выполняешь свои прямые обязанности в полном объеме – находишься на базе и готовишься вновь атаковать мароманнов. Не так ли? А что делают космодесантники, извини, Сайрус, не твоя забота. Ты не стратег, чтобы вникать в общий план операции. Работай, братец, и не зови меня каждый раз, когда тебе понадобится подтереть сопли! Конец связи.
Вита оборвала поток, да еще и повесила предупреждение «только экстренные вызовы». Сайрусу оставалось лишь скрипнуть зубами и смириться. Он так и сделал, но все-таки в «расширенном формате» – еще и выругался.
– Стерва! – Рем закинул на плечо гравик и потопал к Бруно.
– Не смею касаться вашего славного рода в целом, но в данном конкретном случае – согласен, – проронил боевой товарищ. – Надеюсь, нас не подставят совсем уж круто? Все-таки стратег Рем вам близкая родня.
– Тоже надеюсь, что «совсем» в сточную канаву нас не смоют, что сестренка «поможет» мне в очередной раз обделаться и этим ограничится. Хотя… ты ведь знаешь Виту.
– Не настолько хорошо, но… вновь соглашусь… со второй частью вашего комментария. До неприятностей, из-за которых вас выгнали бы из армии, она дело вряд ли доведет. Вы поднимаетесь?
– Поднимаюсь. По лестнице, все лифты сдохли. Что видишь?
– На это лучше посмотреть своими глазами, командир, поспешите!
Сайрус очутился на крыше башни через несколько секунд. Как раз к тому моменту, когда в небе над базой и на территории вблизи Эпсилона-13 началось самое интересное. Бруно жестом помог сразу выхватить главное – в небе появился быстро снижающийся мароманнский корабль.
Рем дополнительно протер прозрачный лицевой щиток и приказал дать максимальное увеличение. Организм боевого костюма поднапрягся и предложил Сайрусу приближение в сорок два раза. Этого оказалось достаточно, чтобы разглядеть корабль.
Он действительно был мароманнского производства, но вряд ли состоял на службе. Это был довольно потрепанный и даже местами обугленный кораблик устаревшей конструкции. Армия Маробода списала корабли такого класса еще лет двадцать назад.
Выходило, что это было гражданское и скорее всего «независимое» судно, но снижалось оно почему-то прямехонько над военной базой дактианцев. Явно целило в посадочную площадку на южной окраине базы, сразу же за «черепахой» пятого лабораторного корпуса. То есть судно осознанно шло на риск. Почему?
И главное, почему никто не спешил сбивать этот пережаренный «Тор»? На его приближение отреагировала только система оповещения ПКО базы. Модорганизм завыл, но через минуту резко умолк.
Сайрус в недоумении взглянул на Бруно. Тот пожал плечами. Тактики совершенно не понимали, что все это значит. Нет, кое-что они понимали, но как это объяснить, не знали. На борту жженого «Тора» к мароманнам, вероятно, перебрасывалось подкрепление. Маскировка военного корабля под «независимое» судно была грубой и неубедительной. Да и внятной формальной причины, по которой «Тор» оправданно снижался бы именно над посадочным полем базы, не было видно – корабль шел ровно, не дымил и вообще, пусть и имел непрезентабельный вид, казался вполне исправным. Значит, это была не экстренная посадка и даже не ее имитация. Что тогда? Прибытие парламентеров? Почему опять же на базу, а не в более удобное место где-нибудь неподалеку от штабного челнока десантников?
Пока Сайрус пытался найти какой-то правдоподобный ответ хотя бы на один из своих вопросов, а затем анализировал и отбрасывал варианты, прошло минут десять. За это время «Тор» не только беспрепятственно приземлился за «черепахой», но, видимо, успел сделать все, что хотел – не сам корабль, конечно, а его экипаж, – и так же без проблем взлетел! Ни противокосмические системы базы, ни окружившие базу десантники даже не попытались что-то предпринять.
Ну, с Эпсилоном-13 все было более-менее понятно, диверсанты или штурмовики проникли в подземелья и отыскали и пересекли нервы модорганизма, которые связывали командный пункт с орудийными системами ПКО. Об этом Сайрус узнал, когда подключился к локальному потоку службы внешней безопасности базы.
Каким образом мароманны либо их наемники сумели найти эти нервные пучки? Вопрос десятый. Факт оставался фактом и косвенно подтвердился, когда враги очень быстро нашли и перерезали еще и голосовые связки системы громкого оповещения. В анатомии модифицированного организма-базы Эпсилон-13 противник разобрался досконально. То есть функционально база была полностью под контролем захватчиков, поэтому зенитная система Эпсилона-13 не сумела сбить «Тор».
Но что мешало выстрелить десантникам? Да, теперь они занимали позиции слишком далеко, за внешним кольцом скалистых кряжей, но стрелять оттуда было неудобно только в одном случае – если противник подходил к базе на бреющем. Когда же он пикировал с орбиты, никакие скальные гребни и удаленность от базы не мешали. Даже наоборот, было удобнее целиться.
Сайрус поднял взгляд, провожая уходящий в зенит «Тор», и вдруг понял, что небо слева и справа от крохотной точки вражеского кораблика изменило цвет. Причем слева оно просто потемнело, а справа сделалось более глубоким по окраске, почти ультрамариновым. И оба участка с измененным цветом имели четкие очертания. В темном пятне угадывались контуры мароманнского крейсера, а ультрамариновое пятно напоминало тень огромного кита. То есть Сайрус наблюдал довольно редкое явление – в стратосферу вошли сразу два больших корабля.
