После котлована пришлось идти через «лес» бетонных свай. В некоторых местах они стояли так часто, что требовалось двигаться боком.
Через полчаса, когда Джим уже потерял всякую ориентацию, впереди снова показался забор.
— Мы прошли насквозь всю территорию, — пояснила ему Ольга. — За забором у нас есть запасная машина.
Уже совершенно не скрываясь, они подошли к воротам, возле которых стоял пожилой человек.
— Здравствуй, Харви, — поприветствовала его Ольга.
— Здравствуй, сорвиголова.
— Машина цела?
— В целости и сохранности.
— А мы думали, ты ее пропил, — вставил Витольд.
— Я пью, но не до беспамятства, — осадил его Харви
— Никто ни о чем тебя не спрашивал? — спросил Хэнк.
— Нет, — покачал головой старик. — Никто не интересуется этой стройкой. Видать, конца и края ей не будет. А это, значит, в вашей шайке новенький?
— Да, потерялся без мамы, а мы его подобрали, — хохотнул Витольд
Харви недовольно пожевал губами. Было видно, что Витольд ему не нравился
— Ладно, пойдем отдам ключи от машины, — сказал Харви и пошел к своей сторожке.
— Пойди с ним, Хэнк, — обронила Ольга.
Старик и Хэнк поднялись по шатким ступенькам и исчезли в домике. Через несколько секунд послышался удар, потом еще один. Словно кто-то загонял в податливое дерево гвозди. Одним ударом. Джим Форш однажды наблюдал такое на верфи.
Однако сейчас он не сомневался, что это были выстрелы.
Еще минуты три никто не выходил из сторожки.
Потом появился Хэнк.
— Все в порядке Старик прилег отдохнуть. Форш понял, что эта ложь предназначается ему.
— Должно быть, Харви хорошо спится с двумя пулями в теле, — сказал он.
— Так нужно, Джим, не обижайся, — сказала Ольга. — Ты же охотник и должен знать, что по следу могут прийти другие охотники.
Из-под двери сторожки показалась струйка дыма.
— Вперед. Время не ждет, и полиция тоже, — скомандовала Ольга, и все четверо вышли за ворота.
На этот раз за руль сел Витольд. Хэнк сел рядом с ним, предоставляя Ольге возможность уединиться с гостем на заднем сиденье.
Темно-синий «джаз-турбо» завелся с пол-оборота, демонстрируя, какой он надежный. Машина тронулась с места и стала быстро набирать скорость, а позади все сильнее разгоралась сторожка старика Харви
— Что там полиция, Хэнк? — спросила Ольга и вплотную придвинулась к Джиму.
— Сейчас посмотрим, хозяйка, — сказал Хэнк и включил радиосканер. Вскоре ему удалось поймать полицейскую волну.
— Я четырнадцатый. Мы нашли их фургон. Тут одежда, оружие, бронежилеты… Мотор еще горячий…
— Вас понял, четырнадцатый, мы объедем стройку — наверное, они вышли к воротам…
— Понял вас.
Хэнк повернулся к Ольге и, улыбнувшись, сказал:
— По-моему, хозяйка, самое время.
— Не возражаю, — сказала та и положила ладонь Джиму на ногу, значительно выше колена.
Хэнк достал громоздкий радиопульт и нажал кнопку
— Жаль, что ничего не слышно, — с сожалением сказал он.
— А ты опять включи радио — тебе сразу полегчает.
— Это хорошая мысль, — согласился Хэнк и снова стал искать полицейскую волну.
Наконец ему это удалось, и в эфире послышались крики и доклады о произошедшей трагедии. Фургон взорвался, когда в нем находилось несколько полицейских, производивших досмотр, и теперь к месту происшествия срочно вызывали «скорую помощь» и полицейскую подмогу.
— Вот удача, поджарили сразу несколько легавых, — сказал Хэнк.
Витольд радостно хохотнул и добавил газу. Теперь машина уже едва касалась грунтовой дороги и мчалась к шоссе, оставляя длинный шлейф пыли.
— И куда мы теперь? — спросил Джим.
— Домой, дорогой, домой, — сказала Ольга.
Когда зашло солнце, город словно утонул, погрузившись в кромешный тягучий мрак. Ни один огонек не покушался на абсолютное царствование темноты, и ни одна искра не нарушала ночного покоя.
Ночь принесла с собой тишину, шорох возящихся крыс да неясный рокот моторов военных броневиков. Они проводили разведку на улицах города и, если им везло, возвращались назад.
Днем Эдвард видел пару таких машин. Они стояли с распахнутыми дверями, а внутри были обугленные трупы солдат.
Иногда в светлое время суток над городом пролетали вертолеты. Эдвард и Илзе провожали их взглядами; пилоты чувствовали себя в большей безопасности, чем агенты Венус и Нона, которым каждую минуту приходилось бороться за свою жизнь.
С улицы снова послышались возня и крысиный писк. Теперь, когда еды было много, крысы выбрались из подвалов и вовсю хозяйничали на городских улицах. Они глодали трупы, гонялись за кошками и собаками и чувствовали себя подлинными хозяевами города.
— Откуда их здесь так много? — спросила Илзе, кутаясь в шерстяное одеяло. Отопление не работало, и по ночам было довольно холодно.
— Их всегда было много, просто они не показывались, — сонно ответил Эдвард.
Уже несколько ночей подряд он спал по два-три часа. Приходилось часто менять места дислокации — людей в городе становилось все меньше, и чудовища все активнее рыскали по закоулкам, выискивая новые жертвы.
Они умели приближаться неслышно, и страх, единственный предвестник их приближения, охватывал людей в тот момент, когда спасаться бегством было уже поздно.
Однако Эдвард и особенно Илзе чувствовали приближение опасности загодя. Не действовали на них и губительные посылы, заставлявшие других людей превращаться в бешеных зверей и убивать друг друга.
— Это оттого, что мы прошли психическую подготовку, — говорил Эдвард. В свое время он был против этой на первый взгляд непонятной дисциплины, но гораздо позже, а особенно сейчас он понял всю ее важность.
Поначалу они с Илзе прятались на двух явочных квартирах, адреса которых были им известны, но потом оттуда пришлось уйти, поскольку испепеляющая смерть шла буквально по пятам.
Эдвард достал пистолет и проверил патроны. Их осталось всего четыре. Остальные он израсходовал, отстреливаясь от обезумевших людей. Он убил, по меньшей мере, сорок человек, но это были уже не люди.
— Завтра надо попытаться уйти из города, — сказал Эдвард.
Илзе промолчала. Оба они знали, что в случае тщательной проверки их опознают, поскольку во многих службах безопасности на Венуса и Нону имелись толстые досье. Но другого выхода не было — остаться в городе означало умереть.
— Хорошо, я не против, — проронила наконец Илзе. Она смежила веки и начала дремать.
