— Главное не дергаться, особенно когда имеешь дело с пистолет и не обязательно стрелять в голову. На них бронежилетов нет, можно всадить и в живот.
— Да хоть в пуговицу!
Атака китайских партизан уже начала выдыхаться, как из ближайшей сопки ударил пулемет. Пули градом застучали по бронированной поверхности.
— Ого, и такая игрушка у них есть, когда российской армии их можно по пальцам пересчитать. Видимо кто-то знал об моем прибытии.
Владимир выпрыгнул из окна и пополз по прокрытым инеем кустам. Пулемет лупил во всю, не останавливаясь ни на секунду. Конев предпринял традиционный в таких случаях обходной маневр, чтобы подобраться к "плевалке" с тыла. Форма цвета хаки ему помогала остаться не заметным. По пути он внезапно наткнулся на хунхуза, китаец не успел ойкнуть, как голова арбузом слетела с плеч. Владимир вытер клинок об песок и пополз дальше. Снова не повезло незадачливому партизану, Конев предпочитает саблю пуле, во-первых, бесшумно, а во-вторых, приятнее рубануть всей рукой, чем просто нажать пальцем. Мук совести наместник не испытывал, наоборот, когда убивал, было ощущение хоккеиста забросившего гол.
Вот, наконец, он вышел во вражеский хвост. У пулемета сидит один человек, судя, по форме японский офицер, а два китайца с ведрами льют на перегретый ствол холодную воду. По бокам сидят еще двое.
— Диспозиция ясна, беру в плен офицера, а китайцев в утиль.
Следуют четыре выстрела, валяться трупы с пробитой головой. Японский офицер этого не слышит за грохотом пулемета. Лишь когда Владимир оказывается рядом, он пытается развернуться и достать меч катана. Одновременно взметает ногу, целясь в пах. Видимо этот боец не плохо обучен карате. Впрочем, для элитного солдата будущего такая демонстрация кажется смешной. Легко поставив блок, Конев чиркнул самурая пальцем по шее, парализовав его.
— Вот так обезьянка, теперь ты наш и все расскажешь.
Сражение практически завершилось, жалкие остатки отряда утекали, Владимир пальнул им вдогонку, скосив еще человек десять. Потом, взвалив на одно плечо тяжелый британский пулемет, а на другое потерявшего сознание японца поспешил к своему поезду.
По дороге он запел хорошую русскую песню, чтобы по ошибке свои воины не пристрелили.
— Ну, вот многие из вас получили первое боевое крещение. — С гордостью произнес Владимир.
— Рады стараться ваше высокопревосходительство. — Гаркнули офицеры.
— Ну что же подсчитаем потери и в путь…
В ходе боя было ранено в основном легко пятеро офицеров, и погиб один толстый пьяница — майор Пигалица. Даже от мертвого распространялся сильный запах сивухи.
— Вот это всем урок, кто пьет больше ста грамм водки за раз потенциальный самоубийца.
— Извините ваше высокопревосходительство. Что это у вас такое.
Обратился один еще совсем юный офицер.
— Пулемет, надо в училище лучше учиться.
— Нам его не показывали.
— Теперь увидите, скоро будет большая война и подобные орудия должны быть в каждом полку и батальоне. Да и тачанка тоже не плохо.
Будущая война как полагал Владимир будет маневренной и крупные кавалерийские соединения еще сыграют свою роль.
— А теперь соберите трофеи.
Хунхузы были вооружены не плохо, в основном американским и английским оружием.
Было видно, что их специально готовили.
— Британия и США традиционные наши враги и мы еще с ними разберемся. А теперь в путь, пора быстрей заниматься "текучкой".
В Мукдене располагался штаб теперь уже бывшего наместника Дальнего Востока, главнокомандующего сухопутными и морскими силами адмирала Алексеева. Сам штаб помещался в небольших серых домиках железнодорожного поселка, а наместник жил в специальном поезде, стоящем поблизости от вокзала.
Внешность штабных офицеров и адъютантов была, даже Владимир удивился, столь изыскана, как бы мы встретили их не в походе, а в Красном селе. Самого наместника в Мукдене не было, он остался в Санкт-Петербурге. Конев его видел лишь однажды во время и то мельком, Алексеев явно не хотел с ним говорить. Это был коренастый человек лет пятидесяти, с черной, слегка седеющей и тщательно подстриженной бородой и темными хитрыми глазами. Он носил черный морской сюртук с золотыми погонами, на которых были вышиты три черных орла и вензель Николая второго, что соответствовало чину полного адмирала и званию генерал-адъютанта. Во многом именно благодаря этому фанфарону Россия проиграла восточную войну, создав предпосылки для последующей революции.
В первую очередь Владимир решил посетить Ляоян и Порт-Артур. Отдав целый ряд распоряжений в том числе приказ на всякий случай укрепить Мукден он отправился в южном направлении к морю. Ляоян был довольно просторным китайским городом с людными улицами, бесчисленными базарами, уличными театрами и скрывающимися за таинственными бумажными окнами пугливыми китаянками. Вопреки ожиданиям китайцы не были такими уж отсталыми, дворы и улицы чистые. Мосты каменные, украшенные изваяниями из серого гранита! Они, как и многие другие памятники, говорят о цивилизации, которая насчитывает на сотни, тысячи лет. Китай тоже мог бы стать великим, но судьба благоприятствовала возвышению России. В мире должна остаться только одна держава — это предначертано свыше. В первую очередь следовало провести евангелиезацию Китая, прививание ему веры в истинного Православного Бога. А из этого вытекала и вера в царя — наместника Бога на земле. Религия должна консолидировать весь мир.
Желтый цвет зимнего маньчжурского пейзажа оживлялся в это время года небольшими темно- зелеными рощами — китайскими кладбищами. Эти рощи представляли собой для Китайцев самую дорогую святыню. Китайцы-крестьяне разбивали свои земельные участки с тем, чтобы хлебопашец, обрабатывая свое поле, всегда мог видеть перед собой могилы своих предков. Невозможно было глядеть без возмущения и боли. Как наши войска бесцеремонно вырубали эти рощи на дрова.
— Это мы прекратим, не стоит лишний раз раздражать местное население. Кроме того следует провести несколько учений. Армия должна двигаться и стрелять.
Особое внушение он сделал генералу Мищенко, командующему разведкой.
— Нам нужно создать разветвленную сеть осведомителей из китайцев и корейцев. Отслеживать каждый шаг, как внешних так и внутренних врагов.
— Мы сделаем все что в наших силах.
— Я лично прослежу за этим, виновные будут повешены.
Слова Владимира не расходились с делом, и за два дня он публично казнил — повесил семерых казнокрадов.
Далее он отправился в Порт-Артур, чтобы лично проследить, как готовиться город к обороне.
