Тварь не проявляла агрессии. И более того — ластилась к Соне. Глухо порыкивала и пофыркивала, жмурилась от удовольствия. А ведьма улыбалась, гладила существо по голове, почесывала за длинными ушами. Монстр млел, таял от ласки. И наверняка если бы мог, замурлыкал.
— Черт! — прохрипел я. — Минотавр!..
Соня отвлеклась, кивнула мне со спокойной улыбкой.
— Да, именно Минотавр. Мы же в лабиринте.
— Очень верно подмечено! — фыркнул я. Мотнул головой в величайшем изумлении. — Но каким образом?.. Животное размазало меня по стене, разметало зал на куски. И ведь хотело сожрать!
Тварь прянула ушами. Скосила алый глаз и с недовольством заворчала: мол, поговори мне, съем. Ведьма почесала под подбородком, за щеками. Шепнула что-то ласковое, терпеливо объяснила: «Этого визгливого и неприятного жрать нельзя — ядовитый. К тому же вроде бы друг, а друзей лопать нехорошо». Минотавр расслабился, улегся поудобнее. Сам подставлял те места, где надо поскрести. Жмурился, блаженно порыкивал и норовил лизнуть Соню в нос. Ведьма ловко уклонялась, хохотала. Бросила на меня грозный взгляд и строго сказала:
— Не обижай Митю! Он хороший! И сразу говорю — разумный. Если тронешь хоть пальцем, будешь иметь дело со мной!..
Подобный поворот дел вызвал глубокий шок. Митя?.. Хороший?.. Что за сумасшедший дом? Или начались галлюцинации?.. Тварь хотела убить и сожрать. Накинулась, чуть не разорвала на куски. Ведь видно же — специально запустили в коридоры, чтобы ловила посторонних. И насколько помню из мифов и легенд, минотавры — людоеды. На Крите одному из представителей сего племени скармливали рабов и пленных, чтобы защититься от гнева чудовища. Лишь герой Тезей смог победить зверюгу… А теперь что вижу? Людоед, чудовище и вообще мутант ведет себя, словно маленький щенок. Ситуация абсурдная, иллюзорная.
Я вернул челюсть на место, попытался успокоиться. Перевел взгляд на магичку. Юля развела руками и неопределенно закатила глаза: мол, сама ничего не понимаю. Присела над лужей воды, принялась умываться. Я нахмурился, еще раз обежал взглядом минотавра и ведьму. И тут подметил странные детали. Во-первых ощущение. Вокруг Сони витала легкая аура очарования. Почти как тогда, на холме. В черных как уголь зрачках сверкал затаенный огонек Силы. И во-вторых, серебряная цепочка, что в последнее время носила на шее, теперь свисала из кулака минотавра.
Мысли выстроились в логическую цепочку. Я покачал головой. Тварь случайно сорвала кулон… Да уж, пути господни неисповедимы. И черт знает радоваться тому или печалится. Но остались живы, что еще нужно?!
— Ладно, — пробормотал я, глядя на Соню с чудовищем. Не удержался и проворчал под нос: — Как же сильна в женщинах тяга подбирать на улицах всяких бездомных кисок и собачек. Инстинкты.
— Самое интересное, что с мужчинами поступаем точно также, — парировала ведьма, вновь поскребла минотавра за ухом. — Подбираем, вымываем и приручаем, кормим, обогреваем. Но в отличие от кисок, мужчины платят черной неблагодарностью. Правда, Митя?..
Минотавр утвердительно заворчал, всем видом показал — никогда-никогда не уподоблюсь мужикам, буду верным и преданным, стану приносить тапочки и подавать лапку по команде. Положил голову на ноги Сони, лизнул коленку и блаженно зажмурился. Я фыркнул саркастически. Картина нелепая и даже позорная — мускулистый гигант корчит из себя котенка. И ведь правда жизни, черт побери! Сколько видел таких мощных, гордых и непримиримых. Но рано или поздно заползали под каблук, становились тихими и запуганными. Забывали о высоких целях, мечтах, славе. Делали слюнявых визгливых детишек. И вкалывали, вкалывали от зари до зари лишь бы удовлетворить непомерные аппетиты стервозных жен. Определенно, нечто сбилось в нашей программе, менталитете. Ведь мужчина обязан идти к звездам, а женщина поддерживать на том великом пути. Лишь тогда поступаем согласно своей сути. А минотавр — яркий, но не прямой пример суровой действительности.
Покряхтывая и постанывая, я поднялся с пола. Каждое движение причиняло резкую боль, в груди хрустело и хлюпало. После некоторых размышлений я отказался от идеи выпить лечебный эликсир. Ноги передвигать удается, подыхать не собираюсь. Да и зелье следует поберечь.
Сквозь тупой звон в голове прорвалось воспоминание. Я упал на колени, принялся шарить руками в обломках. Кое-как откопал сумку, нашел почти все руны. Последние несколько искал дольше. Смешались со щебнем и пылью, притухли после неудачного заклинания. А призрачный свет ламп мешал разглядеть тусклое сияние. В конце концов, отыскалась каждая. Я расчистил участок пола, сдул пыль. Положил «Сол» и «Рейд», добавил «Хагал». Установил связи, настроил руны. Светящийся Туман заклинание несложное. Но после нескольких ударов по голове, работается с трудом.
— Сань! — раздался настороженный голос магички, в затылок ударило теплое дыхание. — Что ты делаешь?..
— Проверяю идею, — пробормотал я.
— Какую? — выдохнула Юля.
— Увидишь, — отмахнулся я.
Сконцентрировался, огромным мысленным усилием заставил руны взаимодействовать. Символы на камешках замерцали, налились серебром. Вверх брызнули столбики пыли. Я очнулся, встал и попятился, отодвинул Скорпионшу рукой. Девушка безропотно подчинилась. На пухленьком личике застыло настороженное и удивленное выражение. Я оглянулся и заметил внимательный взгляд ведьмы. То и дело морщилась, спихивала голову минотавра с плеча. Монстр тихо порыкивал и требовал внимания, нависал над хрупкой ведьмой словно гора.
Облачка серебристой пыли соединились над рунной фигурой. В нескольких метрах от пола вспыхнул шарик желтого света. Лучи брызнули подобно солнечным стрелам. Выхватили из уютного сумрака каждую трещинку, сор, обломки, грязноватые лужи. Ударили вглубь коридоров и потеснили тьму.
За спиной вскрикнула Юля, с недовольством зарычал ослепленный минотавр. Я проследил, как шарик света медленно взлетает вверх, разгорается ярче. Из темноты проявились стены. И кто бы мог подумать — выше девятиэтажного дома. Маленькое солнце обратилось в звезду, разделилось на десятки и сотни мелких точек. Искры зависли в воздухе, упали где-то далеко за стеной. А через долгие пять секунд неяркое желтоватое сияние поднялось из-за края каменных монолитов. И в краткое мгновение опять проявился узор, что видел перед потерей сознания. На потолке гигантской пещеры — огромное зеркало. И в нем отлично просматривались желтые извилистые линии — ходы лабиринта, ясно виделся ход к центру.
— Как ты догадался? — охнула Юля.
Я обернулся, мазнул взглядом по бледным пораженным лицам магички и ведьмы.
