из камеры.
— А где Натан?
— Блин, точно! — Нанобот хлопнул себя по лбу. — Надо развязать Камикадзе! Давайте живо!
— Р-развязать?
Я ошалело наблюдал, как мой отряд забирается в узкую шахту в полу, чем-то напоминающую технический лаз на Кибере. Хулуд, проявляя необыкновенную гибкость, запрыгнул первым, помог спуститься коротышке Наноботу. Лестница в шахте отсутствовала. Пьер не переставал повторять: «Не забудьте плоскодонку».
Лоуренс с явным неодобрением подал ему разрозненные детали, а следом и корпус неведомой жестянки. Наконец, спустили Зоркого глаза.
В коридоре остался только я, командир и половина человека, которому с нами не по пути.
— Ну, давай залазь что ли! — сказал Циклоп.
— Подожди…
— Чего ещё?
— Мы… мы забыли интенданта.
— Ты про эту долбанутую? — Циклоп приподнял бровь. — Дык, она получила, что хотела. Теперь это не наша забота.
— Ты не прав… эээ… Лоуренс, — я попытался придать своим словам солидности.
Он скрестил руки на груди и уставился на меня. Снизу донеслось нервное:
— Ну чего вы там?
— Сейчас! — рявкнул Циклоп. — Тут Ловелас мне что-то пытается донести. Ну?
Я откашлялся:
— На Кибере царит полная неразбериха.
— Оно и понятно.
— Вот. Если мы туда вернёмся ни с чем, то нас всех запишут в дезертиры. И соучастие в побеге повесят.
— Возможно, — кивнул Циклоп. — Но, поскольку полковника обвинили в убийстве ошибочно — я ведь правильно понял? — Значит ему и побег простят, а заодно и нам. Я знаю, как работает эта система, всё-таки не первый цикл. Полковник вернётся сам, когда мозги встанут на место.
— Думаешь, они его так просто отпустят?
— А почему нет?
— Тот хорёк, который нас всех сюда заманил, распинался, что Закиро — чудо науки и его ещё исследовать и исследовать. Сдаётся мне, они не дадут ему шанса уйти. Посмотри, во что они превращают себя! Думаешь, Закиро отделается легче?
Циклоп вгляделся в землистое лицо безымянного винтика загадочной машины, случайно вырванного из системы и сиротливо лежащего в дверях.
— Мда… — протянул Циклоп. Он пребывал в тяжёлых раздумьях. — Ну, допустим, мы его спасём. Что дальше? У него же в башке эта девка!
— А с этим обещал помочь Вафу. Он забил нам встречу на Сицилии-3. Знаешь, где это?
— Имперлеонский кластер? Надо посмотреть в звёздном каталоге… В принципе, долетим. Но что потом?
— Вафу вправит полковнику мозги и тогда уж вместе и вернёмся.
— А он сдюжит? А то знаешь, все эти шаманы…
— Блин, он только что говорил со мной через Зоркого глаза! Использовал его как марионетку! А вам дозвонился в варпе!
— Кстати, тоже через Зоркого… — Лоуренс махнул рукой, — а, чёрт с ним! Гулять так гулять. Хулуд! — крикнул он в шахту.
Ниддлеанец живо появился в проёме.
— Вылазь. Покажешь Ловеласу дорогу до камеры Закиро.
— Есть!
Я поймал себя на мысли, что Хулуда стало совсем не узнать. Прежде он особой прытью не отличался, а ко всем происходящим событиям оставался равнодушен. Только турбулентность могла его растормошить. Шамбала словно вдохнула в ниддлеанца новую жизнь.
Циклоп спустился в лаз, ведущий на нижние уровни орбитария.
— Не теряйте времени, — предупредил он. — Встретимся на взлётной площадке!
Лифт отвёз нас обратно наверх.
Пока поднимались, я не удержался и спросил у пышущего энтузиазмом Хулуда:
— Что с тобой стало? Ты как-то изменился.
Он ответил просто и без стеснения:
— Мой народ создан, чтобы бунтовать и идти против правил. На Рудниках Ниддла выживают только самые яростные и непокорные. Рождаются рабами, чтобы прогрызать минеральные шахты и глотки собственных хозяев. Так мы обретаем свободу и разрешение на гражданство в верхнем мире.
— Зачем же ты тогда подался в Гвардию? Там же свободы — на грош.
— За тем же, зачем и все — заработать денег для своего клана. Кибер платит щедро. Приходится терпеть ради общего дела. Но это ужасно скучно.
— А я вот начинаю думать, что оно того не стоит.
— Поверь, на Рудниках в разы тяжелее.
Двери открылись и в кабину ворвались пронзительные звук сирены и алое зарево аварийного освещения.
— По сравнению с Рудниками всё это — весёлая прогулка! — Хулуд жутко оскалился и его свет обагрил его тонкие клыки.
Я напрягся:
— Сирена? Нас засекли?
Хулуд покачал головой и осторожно выглянул из лифта:
— Не думаю. Кажется, валькр доел провода.
В дальнем краю коридора сновали «плоскодонки», шустро перебирая телескопическими ножками. Людей по-прежнему не было видно.
— Попробуем проскочить? — неуверенно предложил я.
— Нет. Да нам туда и не надо, — заявил Хулуд. — Смотри.
Он запустил тонкие пальцы в щель между внутренними и внешними створками лифта. Немного пошарил и нащупал рычажок. Внешние двери слегка подались наружу.
— Закрывай! — Хулуд дёрнул створку до упора, я проделал то же с соседней. Теперь мы наблюдали их изнанку. Снаружи надрывалась сирена, но красный свет фонарей больше не бил в глаза.
— План такой, — продолжил Хулуд. — Запускаем лифт, он едет открытым. Сверху в стене будет открытый лаз, надо успеть заскочить, а то разрежет. Понятно?
Я уставился на Хулуда как на сумасшедшего. Увы, он говорил это всерьёз и даже удивился, поймав мой взгляд.
— Что не так? Я уже пробовал, сработало. А на обратном пути просто спрыгнем на кабину или спустимся по тросам.
— Тебе часто приходилось такое делать? Ну, в Рудниках.
— Вообще нет. Но как-то раз я вызвал обрушение лифта, — сказал Хулуд с гордостью. — А вот мой отец возглавлял Великий побег. Разнесли в прах несколько безвольных ям. Но это оставим только на крайний случай. Ну, так что? Готов?
— Эм… давай ты первый.
— Не вопрос, — Хулуд ткнул кнопку следующего этажа и сразу же изготовился к прыжку.
Запертые дверцы поползли вниз, показалась гладкая серая стена с замызганной жёлтой цифрой «1». Я бы не сказал, что лифт ехал очень уж быстро, но появившаяся перед глазами квадратная дыра промелькнула и исчезла. Я только успел увидеть ноги Хулуда, влетающие внутрь. И вот я уже на другом этаже, один на один с полутрупом.
Где-то из-под пола слабо донёсся голос Хулуда:
— Теперь твоя очередь! Не забудь задраить створы!
Коленки отчаянно затряслись. Вот же чёрт! Когда всё успело так усложниться? Прыгун из меня никудышный. Усилителями рефлексов я в своё время побрезговал. Помню, Тэд заказал себе палёный Гиперстим, а потом несколько дней не мог спать, сидеть или даже стоять на месте. Он носился как белка в колесе и тараторил без умолку, пока имплант не разрядился. А потом, скорее всего, Тэд его перепродал. Но всем сказал, что просто освоился и теперь ему лень его использовать. Мне бы сейчас такая ерундовина не помешала. Всё что я мог — это проанализировать траекторию прыжка и процент
