сутки бродил по всему городу, ну, пусть и не по всему, слишком уж он большой для того, чтобы полностью его исследовать пешком, да еще и в одиночку. Сначала я никак не мог понять, что меня напрягает в этом городе, буквально пропитанном магией. Тут каждый камень дышит энергией, за тысячи лет ни один табурет не сгнил, не осыпался трухой, заходя в любой дом ты буквально кожей ощущаешь, что хозяева вышли вот только что, пару мгновений назад, и могут вернуться в любое время. Наверное, что-то подобное испытывали земные археологи, раскапывая Помпеи, законсервированные под пеплом Везувия. Тут роль «консерванта» играет магия. А потом до меня дошло. Не только в башне, но и ни в одном доме я не встретил не единой книги, ни единого амулета или артефакта, словно кто-то прошелся по всем домам, дворцам и храмам и вынес из них самое ценное. Нет, не драгоценные металлы и камни, этого в городе навалом, а по-настоящему ценного — книги и артефакты. Вот тогда-то мой взор и обратился в сторону башни, а тут такой облом. Нет, я не спорю, в башне собрано все самое лучшее, самое дорогое и красивое, но… не то.
Интуиция мне твердила, что я прав, но что-то упускаю, что-то совсем простое, совсем и всем привычное, что прямо перед моими глазами, но… Я попытался отрешиться от всего, что видел в башне и посмотреть на нее, так сказать, незамутненным взглядом. Сама башня почти две сотни метров высотой и само-собой укреплена магией. Каждый этаж-зал в высоту десять метров и почти такой же толщины между ними перекрытия, но скрытых этажей между ними нет, в этом я могу поручиться. Вход в башню расположен на пятиметровой высоте, лестница, ведущая к нему, довольно широкая, метра два шириной, но не прямая, а спиралевидная, опоясывающая башню, через каждые два метра небольшая площадка, только первая расположена ниже, всего метр над землей, зато сама лестница словно вырастает из огромной каменной плиты в виде нескольких колец, покрытых какими-то замысловатыми узорами.
Что меня повлекло именно к этой плите я, наверное, никогда не смогу ответить. Может быть, интуиция, а может быть, подсознание, быстрее разума разглядевшего в тех самых узорах нечто знакомое. Минут сорок я ходил вокруг этой плиты, пытаясь ответить самому себе, что же меня в ней привлекло.
На мой взгляд, всё, что случилось потом, это чистой воды стечение обстоятельств и везение. Солнце, жара, раскаленные камни, жажда и слишком уж задумчивое состояние… результат понятен — попытка хлебнуть из фляги, вода пошла не в то горло, и я глупо подавился, спазм кашля и выроненная на камень плиты фляга. А когда я все-таки прокашлялся и вытер слезы, то передо мной предстала, нет, не скажу, что удивительная картина, но нечто, заставившее меня буквально рухнуть на колени. Вытекшая из фляги вода не растеклась лужей, а исчезла, оставив после себя лишь тоненькую мокрую полоску аккурат по линии разграничения выгравированных на плите колец.
Час ползанья на коленках по камню, пара литров воды, а потом гомерический смех. Вся плита, из которой «вырастает» лестница, это ни что иное, как плоскостная версия древней земной головоломки под названием «криптекс». Правильно говорят, что «ничто не ново под Луной». Четыре вращающихся на одной оси кольца, при правильном выстраивании которых должна проявиться рунная печать, и есть у меня подозрения, что если подать на нее немного энергии, то откроется ход в подземную часть башни, а лестница, ведущая к наземной части башни, точно так же приведет и к ее подземной части. Вот уж точно, «ни маг, ни воин, ни ученый» в одиночку эту головоломку не решат, только вместе. Вот только я не знаю, что за печать изображена на этой плите и как правильно ее построить. Да и с вращением каменных колец тоже возникла проблема, на вид плита монолитна, а все мои попытки хоть как-то ее раскачать, сдвинуть с места или еще как-то повлиять на нее, ни к чему не привели. Значит, где-то неподалеку есть нечто вроде якоря, который стопорит кольца намертво, а может, и не один.
Возможность нахождения стопора или стопоров где-то в башне я отмел сразу. Просто нет никакого смысла его или их там располагать. Во-первых, если кто-то доберется до башни, то приложит все силы, даже если на это уйдут годы, но вычистит ее полностью и наивно полагать, что этот или эти, кто-то, не обратят внимания на какой-нибудь рычаг или нечто подобное. Магической «задвижки» тут тоже быть не может, для этого нужна энергия, это раз, и магия должна содержаться в самом предмете, это два. А во-вторых, бегать по этажам, чтобы открыть себе проход в подземелье, никто бы не стал. Остается только ближайшие окрестности башни, очень ближайшие и ничего кроме самой лестницы мне на ум не пришло, все остальное, это массивные каменные плиты, из которых сложена площадь вокруг башни. Хотя, на всякий случай, я все же обошел площадь в радиусе метров двадцать от лестницы, попрыгал на плитах, но ни одна даже и не шелохнулась.
А вот лестницу я исследовал очень и очень внимательно, используя все свои импланты и нейросеть по максимуму.
В тот день мне явно кто-то ворожил. Всего три часа ползания на коленях, вверх и вниз по лестнице, до боли напрягая глаза, прощупывание и ощупывание каждой ступеньки, каждого каменного выступа, и вот она — тонкая, меньше волоса, едва заметная линия стыка, рассекающая один из камней струны лестницы пополам, а рядом еще одна, и еще, всего четыре стопорных камня, центральная часть печати, как я понимаю, разблокируется без проблем, но фиксируется вместе со второй, а потом этот тандем уже соединяется с третьей, а потом все вместе и с четвертой. Снимаю шляпу перед древними мастерами, которые умудрились с такой точностью подобрать текстуру камней, а потом еще и так точно подогнать их один к одному.
Разобраться в принципе действия древнего механизма для инженера оказалось не очень-то сложной задачкой, тем более что древние строители оставили вполне явные подсказки — из четырех двойных камней только у одного оказалась подвижной одна из частей. При легком нажатии на нее слышался отчетливый щелчок и центральная часть печати вместе с лестницей освобождается. Нажимаешь на вторую часть камня, и она замирает словно монолит. Минут двадцать я промучился, пытаясь разблокировать остальные части печати, пока не понял, что это в принципе невозможно, пока не поставишь предыдущую в правильное положение и не зафиксируешь
