— Продолжим, товарищи, — постучал карандашом по столу Михаил Львович. — Владимир Карлович, вас это тоже касается.
— А что продолжать? — печально произнесла золотозубая тетка. — Вы и сами всё знаете. Инфекционное отделение переполнено, у большинства — вторая-третья стадия — от агрессивности до попыток суицида, а если они еще и сектантов нам подкинут? Вы представляете, что здесь будет твориться?
— Не подкинут, — покачал головой главврач. Сашка замер.
Завязалась легкая перепалка, главврач принялся объяснять, и Сашка только и делал, что ошалело моргал и улыбался. Нет, он превосходно, всем своим существом, чувствовал, что всё в руках Силы и никто бы из них помешать этому не смог. Но такое своеобразное развитие событий ему бы и во сне не привиделось!
Понятно, что результаты микробиологического исследования всё еще не были готовы. Исследовать новый биологический материал в два-три дня, а при необходимости передать его более узким специалистам, возможно, даже в Москву, а тем более еще и вынести какие-то рекомендации в такие сроки просто технически невозможно. Но даже в отсутствие таковых результатов и рекомендаций местная администрация уже начала действовать по-своему. По крайней мере, массовые шествия и сборища запретили, что и само по себе было прекрасно.
— Николай Павлович прямо сказал мне, — вертел карандаш главврач, — что отсутствие результатов экспертизы еще не повод, чтобы расслабляться.
Теперь, после выборов, мэрия допускала возможность того, что имеет дело с массовым психозом. Более того, Николай Павлович намеревался предпринять самые решительные меры к восстановлению контроля над городом.
Другое дело, что ни маленькая горбольница, ни даже область пока не были готовы принять столько людей. Над этим Николай Павлович активно работал и обещал убедить губернатора принять помощь городских строителей, чтобы досрочно сдать в эксплуатацию новый корпус областной психиатрической больницы. Отчаянное сопротивление главврача областной психиатрической в расчет уже не бралось.
— А при чем здесь психиатры? — подал голос Сашка.
Врачи дружно обернулись.
— А при том, молодой человек, что, сказав "а", надо говорить и "б", — холодно пояснил Михаил Львович. — Это ведь вы самолет делегации громили?
— Я, — честно признал Сашка.
— А вы хоть представляете себе, сколько сил пришлось приложить Николаю Павловичу, чтобы убедить делегатов, что вы — обычный психопат и опасности заражения нет? Особенно после того, что вы там им орали.
— И что? Они теперь всех инфицированных в психушку уложат?
Главврач пожал плечами:
— Кто знает? Но пока нет результатов...
Притихшие врачи снова начали обсуждать сложившееся положение, и Сашка узнал, что наиболее здравомыслящее, а главное, оппозиционное к мэру крыло помаленьку пробивает в области идею объявления карантина. Но даже они понимают: город не готов оказать медпомощь в таких масштабах, и тоже склоняются к мысли о временной подмене таковой помощи посильными административными мерами, то есть хотя бы локализацией, изоляцией и последующим принудительным контролем состояния здоровья членов наиболее одиозных группировок.
— Это не выход, — покачал головой Сашка. — Вы сами понимаете, что изоляция «Идущих за Силой» ничего не решит. У вас полгорода инфицировано.
— А что вы предлагаете?
— Если вы хотите чего-нибудь добиться, вам нужно шоу, — улыбнулся Сашка. — Насильно задержите в инфекционном отделении всю областную делегацию, а когда их начнут освобождать, возьмите с них подписку об уголовной ответственности за распространение. Как при СПИДе.
Врачи нервно засмеялись.
— Боюсь вас разочаровать, юноша, — едва сдерживая улыбку, произнес главврач, — но делегация уже убыла обратно в область.
В груди у Сашки полыхнуло. Он вдруг отчетливо осознал, что в нем всё это время боролись два человека: тот, что пытается разделить с этими людьми бремя их профессиональной ответственности, и тот, что уже познал Силу и поэтому не имеет иллюзий.
— Тогда сливайте воду, господа, — улыбнулся он и поднялся со стула, чтобы уйти: здесь ему делать было нечего.
Сашка аккуратно закрыл за собой дверь и подошел к гардеробной.
— Я тебе чего и говорю, — висела на телефоне толстая санитарка, — у меня соседка из «этих»! Она мне и говорит: мы в этой содоме с гоморрой не останемся!
Сашка облокотился о широкий голубой «прилавок». Он никуда не торопился.
— А при чем здесь дети? Кто у них детей отымет? Ты чего? Чего ты слышала? Кто сказал? А я тебе говорю, не пойдут они в психушку! Ихняя эта... как ее? Неля? Точно, Неля. Она так и сказала: лучше со зверями лесными, чем рядом с такими людями!
Сашка насторожился.
— Ой, подожди, Лен! У меня человек!
Санитарка, тяжело переваливаясь, побежала за курткой, а когда вернулась, Сашка поинтересовался:
— Я что-то не понял, чего эта Неля хочет?
— Так это... в сопки уйти!
— Зачем? — оторопел Сашка. Старуха пожала плечами:
— Боится, что в психушку всех посадят...
— И когда они... ну, в сопки уходят? — не особенно надеясь на ответ, поинтересовался он.
— Да прямо сейчас. Они уже возле Шаманки стоят... — Она сунула ему куртку, снова схватила трубку, а Сашка лишь ошарашенно моргал. Вот это была новость!
Он вышел на улицу и начал обдумывать положение. Сашка не знал, понимает ли Неля, что психушка — это еще не конец света, а для Силы — просто бездна, неисчерпаемый кладезь новых возможностей! Поскольку каждый контактный врач понесет Инструмент Силы сначала в свою семью, а затем десяткам приходящих и уходящих пациентов. Что даже сама локализация служит Силе, потому что каждый новый мент, следователь или конвойный понесет Ее Инструмент десяткам и десяткам задержанных и отпущенных им граждан.
Теперь ему было немного жаль этих людей, не ведающих, сколь тонкие замыслы начинают воплощаться посредством их плоти. Но всё-таки более всего его беспокоила Неля. Она могла и не знать, что такое хотя бы одни сутки в зимних северных сопках, но рисковать столькими людьми, столькими живыми носителями Силы она никакого права не имела.
Сашка вышел на улицу и быстрым шагом отправился в сторону Шаманки, но уже через пару кварталов нарвался на кордон.
— Ку-да? — кинулись наперерез ему двое дружинников.
Сашка заглянул им в глаза и понимающе кивнул: зрачки как полтинники, что значит «брат восстал на брата». Он вернулся назад и увидел, что подступы к Шаманке наглухо перекрыты: на дорогах автобусы, на перекрестках милицейские уазики, а вдоль всей этой линии, притоптывая замерзающими ногами и дружески тыкая друг друга кулаками в шутливом спарринге, стоят дружинники и менты в пропорции десять к одному.
