органов в человеческом смысле. Её тело именно что состоит из энергетических шариков, гораздо более мелких и плотных, чем те которыми она сражается. Лилит была практически неутомима. Во второй части марафона, возобновившегося, как только я полез проверять её груди пальцами на предмет тех самых миниатюрных сфер внутри, она меня так заездила, что я отрубился.
На следующий день Себастьян проснулся раньше нас, и разбудил меня. Он предложил навести на ведьму морок и сбежать, пока она спит и ничего не понимает, но я отказался. Вместо этого, я обнял Яну покрепче, и рассказал охотнику что произошло пока он лежал без сознания. Лилит с интересом слушала, даже когда её в моём рассказе не было. Себастьян мрачнел по мере того, как история приближалась к его спасению. Когда я закончил, он горько заплакал. Странно, обычно счастливый финал вызывает другие эмоции.
— Джеймс… Я навечно в долгу перед тобой, но… Я пойму, если ты захочешь меня убить, я заслужил это.
— После всех усилий, которые я приложил чтобы тебя спасти? Да ну, брось, что такого ты натворил?
— Я…
— ГОВОРИ, ЧЕРВЬ! — крикнула на охотника Лилит, приподнимая его магией за горло.
— Твоя девка… Не знаю её имени… — прохрипел Себастьян.
— Называй меня госпожа Лилит, ничтожество! — продолжала беситься ведьма.
— Другая… Отпусти, нам нужно быстрее…
— Отпусти его, Яна. — сказал я, и погладил любовницу по бедру.
Себастьяна с силой приложило об пол, и он продолжил говорить прямо оттуда.
— У меня был козырь в рукаве, Джеймс. Страховка, на случай если ты захочешь соскочить в последний момент. Если испугаешься Тёмной Ведьмы, или вздумаешь драться не в полную силу.
— Себастьян, у меня тоже терпение на исходе. — поторопил я охотника.
— Ты ведь тоже пленник, Джеймс. За тобой должна была присматривать ведьма с рысью, но она отпустила тебя в лагерь одного.
— И что? У Венди будут проблемы, из-за того, что ты увёз меня из лагеря?
— Конечно. Но она не первый раз навлекает на себя гнев Кая. Я неплохо её знаю, она очень умна и расчётлива, ей ничего не будет.
— Тогда к чему весь этот цирк? — не понимал я.
— А чем Венди надеялась удержать тебя в лагере? Это должно быть что-то очень важное для тебя, и Кай должен знать, насколько ты это ценишь. Я подумал, что это та девка, которую притащили вместе с кораблём.
— Эрика? — я ужаснулся.
— Я рассчитывал, что это она. Ты сделаешь ради неё всё, так ведь? Но суть шантажа в том, что я откажусь везти тебя обратно в лагерь в течении суток, и Кай её казнит, ведь я никого не предупредил, что забираю тебя с собой, и это не побег. А теперь ты сам остался в Цитадели на сутки. Чтобы меня спасти.
Кажется, Себастьяну стало по-настоящему стыдно. Наверное, с ним такое произошло первый раз в жизни. Я попытался встать, но Яна меня не пустила.
— Больше тебя там ничто не держит. Оставайся со мной навсегда! — она набросилась на меня с поцелуями, но я отшвырнул её в соседнюю комнату, пробив её телом стену.
— Себастьян… Есть ли у нас какие-то шансы, что мы успеем в лагерь до того, как Кай казнит Эрику?
— Есть. Если ты заставишь лодку ехать быстрее, как в прошлый раз, и если мы отправимся прямо сейчас.
Меньше, чем через минуту я был готов бежать со смертью наперегонки.
Добежав до мастерской, куда Рус сдал нашу лодку на ремонт, я заметил, что Лилит следует за нами. Я ворвался внутрь гаража, и увидел Руса, разговаривающего с ремонтником в кожаной одежде с гербами клана Кракен. Рус отдал ему деньги и забрал сдачу. Увидев меня, он обрадовался, но, когда зашёл Себастьян, оборотень поджал хвост и опустил уши.
— Расплатился? Отлично! Выезжаем немедленно! — крикнул я ему.
— Нет — промямлил Рус.
— Чего? А, плевать. Просто не мешай мне. — сказал я и направился к лодке.
— Эй, если ты торопишься, я могу открыть заднюю дверь ангара, сразу на Пустошь выйдешь. — предложил мне ремонтник.
— Да, давай. — я запрыгнул в лодку и поднял её над полом.
— Сейчас жди пять минут, там защитный шлюз ещё открывать. — сказал ремонтник и удалился.
В лодку тем временем опустилась Лилит, на своей левитации, и уселась на пассажирскую скамейку.
— Яна, ты классная, и это была лучшая ночь в моей жизни, но остаться ты меня не заставишь. — сказал я ведьме.
— Не важно. Эй, Рус, скажи Марине, что я дарю ей все свои сбережения, она знает, как до них добраться. А я еду с Джеймсом.
Тем временем Себастьян неуклюже пытался забраться в парящую лодку. Я взял его за шиворот и затащил внутрь. Он занял место рядом со мной, чтобы указывать направление.
— Что это значит, Рус? Ты что, не едешь? — спросил он у своего друга.
Рус смутился ещё сильнее, и промолчал.
— А знаешь, если ты правда считаешь, что будешь счастлив с этой ведьмой… Такие чувства стоит ценить и уважать. — продолжил Себастьян.
Я поморщился. Мне совершенно не верилось, что Себастьян научился уважать что-то кроме денег. И даже все его рассказы об обмене денег на магическую силу большого доверия не вызывали. Такие люди просто копят деньги, без какой-либо цели, даже если говорят обратное. Это не более чем самообман. Но вот Рус поверил. И снова, хвост пистолетом, уши торчком, да щенячья радость в глазах. А ещё идиотские шутки:
— Круто! Классно-здорово! Джеймс, я так рад! Я останусь с Мариной! Скажи, а почему из двух подружек ты забрал самую страшненькую?
Я не стал отвечать, просто приложил ладонь к лицу, чтобы не видеть, что произойдёт дальше. Рус, конечно, попытался задать свой вопрос шёпотом, но его пасть и эмоциональное состояние не позволили ему это сделать. Слышала, наверное, вся мастерская, и уж конечно, сама Яна слышала, как её назвали страшненькой. Нет, я не имел ничего против своеобразных вкусов Руса, у каждого своё понятие о женской красоте, но вот у Яны вопросы возникли.
Она выпрыгнула из лодки под рёв сирены, возвещающей об открытии шлюза, в полёте ударила Руса по морде ногой, от чего тот опрокинулся на землю, а потом припечатала обеими ногами в живот, с небольшим магическим ускорением. После она села на него и стала бить по груди кулачком, каждым ударом сминая оборотню рёбра и выбивая из него воздух. Рус выл и скулил так, что мог посоперничать с сиреной в громкости.
Ударив несколько раз, Яна успокоилась, и стала бить реже, наблюдая
