— Да, Волк, начальство начальством, а кормежка по расписанию, — согласился с Лехом Дорин.
— Тем более воевода в лес не убежит, — поддержал их Черноус.
— Сговорились вы что ли? — возмутился Серега. — Принесите мне одежду, чтобы перед воеводой не стыдно было появиться.
— Сейчас сделаем, не извольте беспокоиться, — пообещал Шустрик и выскользнул из комнаты.
Вернулся он так же быстро со стопкой свежего белья и в сопровождении Вихря, который нес доспехи и прочее железо.
— Командир, рад видеть вас в добром здравии, — расцвел Вихрь.
— Взаимно, — ответил Серега.
Одежду и обмундирование сгрузили на кровать.
Ребята направились на выход, но Серега их окликнул:
— Шустрик, ты останься. Дорин и Черноус подождите меня снаружи. Один я к воеводе не пойду.
Они послушно кивнули и вышли, вынося под руки Вихря, который так растрогался, что, казалось, совсем забыл нормы приличия. Готов был в любимом командире дырку взглядом прожечь.
— Как думаешь, зачем меня воевода зовет? Наказать хочет за самовольное оставление поля боя? — спросил Серега, натягивая портки.
— Издеваться изволишь, чудак-человек, или мозги от встречи с фартером совсем спеклись? Ты захватил замок. Ты герой, а героев не судят, — возмутился Шустрик.
— Считаешь? — с сомнением в голосе переспросил Одинцов.
В его родном мире героев порой не просто судили, но и казнили без суда и следствия только из чувства зависти и страха.
— Не сомневайся, Одинец. Не удивлюсь, если ждет тебя награда за доблесть и смекалку.
Шустрик помог Сергею надеть доспех, зашнуроваться. Пояс с ножнами Одинцов повязал сам. Придирчиво осмотрев себя, он остался доволен. Только очень устал и присел на край кровати передохнуть.
— Может, на завтра отложим. Все-таки первый день на ногах? — неуверенно спросил Шустрик.
— Нельзя заставлять начальство ждать, — ответил Сергей.
Вдвоем они покинули спальню.
Дорин и Черноус дожидались во дворе, сидели на большом бревне и смотрели на внутренний двор замка, заполненный повседневной суетой. Одинцов удивился. Он помнил это место залитым кровью, напоенным ужасом и болью. Ничто сейчас не напоминало об этом. Все было чисто и прибрано. Сновали по своим делам мужчины и женщины в простых одеждах. Кто торопился в кладовые, кто на кухню. Каждый был занят своим делом.
— Проводите Волка к воеводе, — попросил Шустрик.
Дорин согласно склонил голову.
— Что значит проводите? — обернулся к другу Сергей. — Мы вместе начинали этот путь. Вместе его и продолжим. Вы втроем идете со мной.
Лех довольно улыбнулся.
— Чего лыбишься, веди давай. Где наш воевода засел?
— А он кабинет покойного владетеля занял, — доложил Дорин.
У дверей донжона их остановил караул из четырех рыцарей и десяти солдат, вооруженных копьями. Узнав, кто это идет, рыцари расцвели и без вопросов открыли двери. Слава Волка шла впереди него. Каждый норовил пожать руку отважному командиру, усмирившему кровожадных фартеров.
На этот раз в башню им пришлось подниматься по парадной лестнице. Что было очень необычно. Перед дверями кабинета их встретил личный порученец воеводы, который, услышав, что десятник Волк очнулся, поспешил обрадовать этой новостью начальство.
— Воевода ждет вас. Проходите.
Он поклонился и отворил перед Одинцовым двери. Серега в сопровождении друзей вошел внутрь.
Здесь все осталось, как было при прежнем владельце. Только навели порядок, убрали порушенную мебель, стерли с пола кровь. В кресле возле горящего камина сидел воевода Глухарь с большим железным кубком, наполненным вином. В соседнем кресле сидел сотник Джеро. По его строгой посадке и напряженному лицу было видно, что чувствует он себя очень неуверенно. Вот и вина ему никто не предложил.
На звук шагов воевода обернулся, ухватил цепким взглядом фигуру Волка, прищурился и поднялся из кресла.
— А вот и наш герой. Приветствую тебя, Волк. Ключ, вина гостям!
Порученец воеводы тут же появился в кабинете с подносом, на котором стояли три металлических кубка, наполненных ароматным вином. Ребята разобрали кубки. Серега взял свой, поднял к носу, принюхался и довольно цыкнул языком.
— Одобряешь? — заинтересовался воевода.
Одинцов кивнул.
— Вино, спору нет, хорошее, хотя мне доводилось пивать и получше. В моих подвалах есть настоящие жемчужины. Будем живы, ты попробуешь. Обещаю.
Серега насторожился. С чего бы это воевода так расщедрился, что своим коллекционным вином намерен поить простого десятника, пускай и героя последней битвы.
— Выпьем за победу, — поднял кубок Глухарь.
Ребята последовали его примеру.
— За победу!!!! — в четыре глотки слаженно рявкнули они.
Опустошая кубок, Серега скосил взгляд на сотника Джеро. Он не пил. У него не было кубка. Сотник с неприкрытой злобой смотрел на Волка и его окружение, героев этого праздника. Почему воевода не удостоил его права пить наравне с остальными? Чем провинился сотник?
— В этом сражении за замок вы проявили себя как отчаянные наглецы и храбрецы, — начал разговор воевода, возвращаясь в кресло. Им он присесть не предложил. — Вы самовольно покинули поле боя. Вам стали известны обходные пути в замок, но вы не доложили об этом своему командиру, почтенному сотнику Джеро.
— Это моя вина, — приложив правую руку к груди, признался Одинцов. — Бойцы слушались моего приказа. Я хотел сам все разведать.
— Не перебивайте меня, — потребовал воевода, презрительно скривившись. — За эти проступки положена смертная казнь через повешенье. Но! Ваше самовольство принесло благие плоды. Вам удалось убить владетеля замка, безусловно, очень опасного соперника, открыть ворота, чтобы впустить армию внутрь, и расправиться с псами фартерами. По сути, твой десяток, Волк, сумел захватить замок. Это перечеркивает все предыдущие прегрешения и делает тебя и твоих людей героями. А героев надо всячески поощрять и награждать. Поэтому…
Воевода выдержал многозначительную пазу, во время которой Ключ наполнил его бокал, а также остальные бокалы.
— Я принял решение. О чем вскоре будет оповещено все войско.
Глухарь протянул руку, в кожаной перчатке, в которую услужливый порученец вложил свернутый в трубочку лист бумаги.
— Возьмите. Это назначение. С этой минуты ты больше не десятник, Волк. Теперь ты командир сотни.
