– Ну и ну! Я не перестаю тебе удивляться. Откуда у тебя такая сообразительность?
– Я с самого детства такой! – гордо ответил Джек и довольно улыбнулся.
– Молодец! Ладно, давай открывай свой тоннель и будем думать, что делать дальше.
Джек проворно расчистил место над входом в подземелье, и нашему вниманию открылась темная дыра достаточной ширины, чтобы в нее смог пролезть один человек. Я взял небольшой камень и швырнул его в отверстие. Никакого звука. Тогда я засунул голову в яму и громко в нее крикнул. Эхо подсказало мне, что тоннель постепенно уходит в сторону.
– Нам нужны факелы, – сказал я, когда подошел к остальным. – Похоже, тоннель постепенно расширяется и там достаточно воздуха, чтобы дышать.
– Тогда давайте собирать сухие ветки и скреплять их вместе, – предложил Свенсен.
– Как бы нам не задохнуться от дыма, – вступил в разговор Стен, как всегда желая предусмотреть все варианты. – Обратно мы можем и не выбраться.
– Не сгущай краски, Стен, – возразил я ему. – Ведь мы не первые, кто лезет в эту дыру.
– Ну, вам виднее, – сказал он и отправился к ближайшему кустарнику. – Только потом не говорите, что я вас не предупреждал.
Выломав внушительное количество сухих веток, мы связали их в тугие пучки и приготовились спускаться вниз.
– А где мы возьмем огонь? – вдруг спросил Свенсен, и все поняли, что вечером мы уже не сможем воспользоваться очками мистера Лири.
– Давайте я помогу, – сказал Джек и взял один из факелов.
Мы смотрели на него и не понимали, что он собирается делать. В это время, мальчишка нашел два подходящих по крепости камня и, ловко стукнув их друг об друга, высек достаточное количество искр, которые весело перекинулись на пучок сухой травы, лежащий рядом. Теперь у нас был огонь.
– Браво, Джек, – воскликнул я и захлопал в ладоши. – Теперь, без всяких сомнений, я скажу, что ты из нас самый главный.
Первым спускаться в отверстие решил Свенсен. Он взял горящий факел и смело юркнул вниз. Судя по тому, что он моментально исчез из вида, мы решили, что проход шел почти вертикально, и нам следовало соблюдать осторожность, чтобы не сломать ноги. Следом за Свенсеном отправился мистер Лири, а я помогал ему протиснуться в узкий тоннель. Затем настала очередь Стена, который опасливо на меня посмотрел и медленно исчез в темноте. Предпоследним был Джек, а я замыкал нашу процессию, предусмотрительно прикрыв за собой теми же ветками вход в подземелье. Поскольку у каждого из нас было по одному факелу, мы держались друг от друга на некотором расстоянии. Несмотря на то, что проход резко шел вниз, мы не покатились кубарем, как я раньше думал, а довольно быстро сползали под землю, цепляясь ногами и руками за стенки тоннеля. В какой-то момент я понял, что пройти обратно этим путем будет невозможно, так как взобраться под таким углом на поверхность нам не удастся. Сначала мы находились в сидячем положении и даже иногда скользили вниз, упрощая, таким образом, свое продвижение. Через некоторое время тоннель начал выравниваться и вскоре, как мне показалось, шел уже параллельно реке. От едкого дыма у меня начали слезиться глаза, а кто-то впереди громко раскашлялся, вдохнув слишком много нездорового воздуха, которого и так здесь было недостаточно. Но, несмотря на это, мы уверенно продвигались вперед и вскоре попали под дождь из капель, которые сочились с потолка и образовывали собой длинную лужу, уходящую далеко в темноту. Все здесь пропахло сыростью. На стенах тоннеля рос какой-то лишайник или мох, от гниения которого шел неприятный запах, создающий невыносимую духоту. Но, вместе с тем, проход заметно расширился, и мы теперь могли встать в полный рост, правда, всем, кроме Джека, пришлось наклонить головы, от чего вскоре у нас затекли шеи. Шлепая ногами по воде, мы брели под рекой, освещая себе путь факелами и надеясь, что вскоре выйдем наверх и полной грудью вдохнем глоток свежего воздуха. Хотя причин для страха не было, мне, все же, стало немного жутковато. Постоянно мне мерещились какие-то таинственные тени за спиной, иногда мне казалось, что я слышу подозрительные звуки, доносящиеся откуда-то издалека. Это был то ли чей-то истерический хохот, то ли плач, похожий на стенания больного человека, то ли какое-то монотонное бормотание. Однажды, даже, мне почудилось, что между моих ног что-то двигается, и я резко отскочил в сторону. Это оказалась обыкновенная крыса, которая испуганно запищала и убежала в противоположном направлении. Я немного успокоился и догнал ушедших далеко вперед товарищей. Тем временем, проход стал еще шире, и теперь я мог свободно идти, не задевая головой потолок тоннеля. Через какое-то время мы оказались посредине большой площадки, на которой достаточно было места для всех. Зачем была создана эта обширная зала? Сейчас по ее стенам прыгали причудливые тени от пламени наших факелов, но ничего другого мы не увидели. Возможно, это место было выбрано для отдыха тех беглецов, которые, давным-давно прошли этим путем. С потолка, по-прежнему капала вода и в центре этой площадки, образовалось даже, небольшое озерцо с кристально чистой водой, которая вполне была пригодна для питья. Утолив жажду, вызванную сильной духотой, мы расселись, кто где, и молча стали отдыхать, утомленные долгим спуском. По моим подсчетам, наверху, сейчас, должна была наступить ночь. Что-то мне подсказывало, что не следует спешить с дальнейшим продвижением, и мы решили устроить ночлег прямо здесь. Нам следовало поберечь свои факелы, и мы оставили гореть только один из них, а остальные затушили. Хотя, мои друзья вскоре уснули, я решил не смыкать глаз и оставаться на страже до тех пор, пока сам не усну. Время для меня потянулось медленно. От нечего делать, я наблюдал, как падают в озеро большие капли с потолка и от них по воде во все стороны расходятся круги. Звук падающих капель был настолько монотонным, что через час мои веки начали смыкаться и я, уронив голову на грудь, глубоко уснул. Сколько я был в беспамятстве, я не знал. Внезапно, каким-то особенным чувством, я услышал тихий шорох, доносящийся спереди меня. Сначала мне показалось, что все это происходит во сне, и я лишь повернулся набок. Но, вскоре этот звук повторился, и я открыл глаза. То, что я увидел, заставило меня вскрикнуть от неожиданности. Огромный слизняк, похожий на садовую улитку, только в сотни раз больший, тащил к воде спящего Джека. Обхватив своим щупальцем ногу мальчугана, эта тварь медленно ползла обратно в свою стихию. До этого мне казалось, что озеро довольно мелкое, но теперь я понял, что если в нем живет такая гадина, то я сильно ошибался. Недолго думая, я схватил горящий факел и прыгнул по направлению к чудовищу. От моего возгласа проснулись все остальные, а Джек, увидев, что с ним случилось, дико закричал и свободной ногой начал лупить по мягкому телу мерзкого создания. Свенсен схватил пригоршню сырой земли и запустил ею в причудливые глаза слизняка, от чего тот судорожно дернулся, но не отпустил свою добычу. Добежав до озера, я изо всей силы ткнул факелом в тело нападавшего и от этого он резко вывернулся и придавил своей массой Стена, который собирался ударить его сзади голыми руками. Не прекращая орудовать факелом, я схватил Стена за одну руку, я мистер Лири за другую, и мы начали тянуть его на себя, стараясь вырвать его из-под мерзкого туловища чудища. Несмотря на наше отчаянное сопротивление, слизняк, все же, смог наполовину залезть в воду, и теперь Джек со Стеном рисковали захлебнуться в этом озере, которое поначалу показалось нам обычной лужей. След из липкой слизи тянулся за уползающей тварью, и мы еле держались на ногах, чтобы не поскользнуться. Похоже, слизняк не собирался совершать свою трапезу на берегу и стремился это сделать под водой. Через несколько минут противостояния, мне показалось, что чудовище начало уставать. Его мягкое тело резко побагровело и напряглось в последнем усилии. Я понял, что такой шанс упускать никак нельзя, и, что есть мочи, дернул Свенсена за руку. От этого движения, тот пулей вылетел на берег и упал лицом в зловонную липкую слизь. Джек смог освободиться самостоятельно и отбежал подальше от воды. Слизняк, потерпев сокрушительное поражение, еще с минуту подергался в разные стороны, и медленно исчез в своем подводном царстве, так и не сумев на этот раз поживиться нашей плотью.
