— Уйдет! — заорал Чен в охотничьем азарте. — Добей!
Если что и случилось в этот день по-настоящему чудесное, так это то, что шефа не убило. Оставшийся целым другой кибер в этот момент хлестанул длинной очередью по развалинам, в которых тоже сообразили, что случилось, и также радостно заорали.
В шефском комплексе ракет больше не осталось, а у меня оставалась последняя и тратить её на то, чтоб добить безголового не стоило.
— И ладно. Кому он нужен без излучателя?
Я оказался не совсем прав. У кибера еще оставались гусеницы, и он ими умело распорядился.
Он не думал. Программа все решала за него. Не разбирая дороги, механизм по прямой рванул прочь от нас, сметая по пути все, что мешало. Оставшийся целым, с номером, которого не разглядел ни я, ни Чен начал пятится за ним, поливая спекшейся глиной развалины в которых орали туземцы.
Победой бы я все это назвать бы не рискнул, но половина виктории тут присутствовала.
* * *
…Голова с одного из рыцарей слетела и, сшибая остатки стен, покатилась в огонь, что догрызал развалины корчмы Пузатого Кавы. Незваный гость словно получил хороший удар булавой по башке, от которого его приподняло и чуть не перевернуло. После того, что демоны сделали со славным Императорскими панцирниками смотреть на это было утешительно.
Брат Пошша, не выдержав радости, заорал, замахал руками. Тут бы ему и смерть, но десятник извернулся и свалил монаха на землю. Монах попытался вскочить, но десятник не дал — не хватало в конце дела в смерть нырнуть! Только монах оказался не из простых. Извиваясь под жилистым латником, он восторженно орал во все горло.
— Добейте их, Братья! Добейте их! Чтоб на семя не осталось!
Кто смотрел сверху, тот видел — тени охотников за демонами, словно подхваченные этим криком, взвалили на плечи волшебные, наполненные благодатью, ящики двинулись за врагами…
* * *
… К реке вышло двадцать шесть человек. Трое Братьев, двадцать один панцирник, эркмасс и Лоэр. Остальные остались на месте схватки либо мертвые, либо так сильно израненые, что предпочли мукам дороги через лес спокойно дождаться смерти от рук врагов. В то, что Злые Железные Рыцари вернутся и добьют оставшихся, никто не сомневался. Веры в добросердечие своих врагов ни у кого не было.
Поэтому, опасаясь засады, Кори повел их в обход, в сторону старого лагеря.
Наверное, в этом и проявляется мудрость военачальника, когда он предугадывает то, плохое, что может произойти и не дает ему свершиться. Перед выходом на берег эркмасс, словно чувствуя затаившееся там зло, послал Эвина разведать, что твориться у реки. Тот взял с собой двух голых. Отчего-то им сопутствовало какое-то свое счастье — из тех шести, отмеченных колдунами, никто не пострадал — и осторожно пошел к берегу. После той ярости, что показали Злые Железные Рыцари, он готов ждать от них любой гадости.
Меченые колдунами ратники уже не стеснялись наготы. Их военного опыта хватило, чтоб понять, что неспроста из всего отряда они единственные не пострадали, хотя и находились в первом ряду. Они понимали удивительность происходящего. Только чудом можно объяснить, что они, находясь ближе всех к демонам, все-таки остались живы! Эта отмеченость чудом отличала их от всех остальных, заставляя раздвигать плечи и смелее смотреть в будущее. В их поведении Лоэр ощутил какую-то сумасшедшую правоту. Единственную правоту, которая могла так называться в этом перевернувшимся с ног на голову мире.
Глядя на голые спины, Эвин решился, и начал стаскивать с себя одежду…
Сквозь приречные кусты он разглядел только одного из врагов.
Выглядел тот понуро, и даже с такого расстояния заметно было, что что-то там у него не в порядке. Эвин мог бы подумать — ранен, если б собственными глазами не убедился, что ранить такого невозможно.
Вода медленно текла мимо него, а он застыл с таким видом, словно потерял что-то и не мог вспомнить где.
«За рыбами, что ли смотрит? Или на волну засмотрелся?»
Эвин знал, бывает у человека такое состояние, когда заглядевшись на что-то тот словно бы выпадал из жизни, с Кархой беседовал или его помощниками… Только ведь то у человека, а не у демона. Нет. Тут что-то другое…
«Уснул?»
Несколько мгновений Лоэр стоял на песке, поджимая пальцы ног и глядя в ту же воду, что смотрелся Злой Железный Рыцарь.
Тот никого не замечал. Эвин смотрел на него и чувствовал, как растет внутри уверенность, что все идет правильно. За спиной, в кустах стояли в почтительном молчании голые. Лоэр выбрал одного, ткнул пальцем.
— Ты со мной. Остальным ждать. Смотреть что будет…
Вода плеснула холодком по пальцам, но он ни мгновения не мешкая вошел в реку.
Рыцарь даже головы не повернул.
«Оглох? Ослеп? — подумал Эвин. — Или хитрит?»
— На тот берег плывем…
Уверенный в своем счастье напарник кивнул.
Эвин плыл, считая взмахи рук, и только изредка поглядывал на затаившегося врага. Он покачал головой, и вода тут же попала в уши. Нет, не затаившегося! А обманутого врага.
Уже не ожидая злого колдовства, он выбрался на берег и не особенно даже прячась, пошел к рыцарю, скрытому холмом. Все-таки он не нашел в себе столько безрассудства, чтоб подойти вплотную и поглядел на него из-за кустов.
Это стоило увидеть!
Демон, доказавший в схватке свою непобедимость, стоял не в силах сдвинуться с места. Одна из лент, которые вращались под ним, когда он скакал вперед или назад лежала перед ним, одним концом уткнувшись в реку. Глядя на это и дурак бы понял, что не сам с собой рыцарь это сделал… Нашлись для этого дела добрые люди!
«Оказывается и тут у нас есть тот, кто таких усмиряет! Вон какие звери в нашем лесу завелись!»
* * *
… Мы с шефом сидели перед палаткой, занимаясь каждый своим делом.
Адреналин сегодняшней схватки уже ушел из крови. От эйфории недавней победы осталась усталость и боль в перетружденных мышцах, а окружающая природа внимания на нас не обращала — каждый кто мог, готовился к ночи. Солнце садилось, и лес уже не сумерничал, а заливался тьмой. Успокаивающее попискивание радара мешалось с писком комарья давным-давно уже кровью побратавшегося с нами и криком птиц, спешивших на ночевку. Вокруг и во мне самом разливалась вечерняя грусть…
Мой минор объяснялся также еще и тем, что я считал, и счет у меня выходил очень невеселый. Чен не мешал, смотрел, как я шевелил губами и загибал пальцы, но ничего не спрашивал. В ответ на невысказанное любопытство я сказал.
— Шесть!
— Шесть чего?
Он отложил вычислитель с колен, потянулся.
— Шесть раз меня тут могли убить…
