class="p1">– То-то я смотрю, дурак дураком.
– Пообтешется.
– Ну да, если выживет. А то ведь милости просим!
– Не сегодня.
– Что ж, как говорится, вольному воля и каждому свое. Ладно, вижу, нелегко тебе. Идите в машину, я пригляжу.
Через пять часов
– Уезжаем, – сообщил пассажир.
– Уже?
– Да. Время вышло.
Теперь провожатый стал как будто бы другим человеком. После пребывания в «отстойнике» он казался стариком – вялым, дряхлым, почти седым. Только теперь Сергей осознал, что этому человеку нахождение в скорбном месте действительно далось нелегко. Непонятно и странно.
– Поторопись, нам здесь лишний час оставаться небезопасно.
– Погостник?
– Он здесь как раз ни при чем. Глупо было бы думать, что на кладбище, кроме покойников да Хозяина, больше никого нет. Мир мертвых населен довольно плотно. Погост – это излюбленное место для суккубов и инкубов, для разного рода сущностей и нежитей, которые питаются не только остатками энергетической оболочки умерших, но и всегда не прочь полакомиться теми живыми, что шастают по кладбищу. Особенно манки одинокие путники, такого и «покусать» легче. А потом на месте такого «укуса» образуется энергетический пробой, и это самое меньшее из зол, которое может случиться. Едем! Башка разваливается.
– Уже едем!
Мельком Сергей поймал необычайно ясный взгляд спутника, устремленный в лобовое стекло в пустоту впереди себя.
Выехали. По мере удаления от кладбища мужчина на глазах начал оживать. Но не это показалось парню необычным. Волосы на голове пассажира быстро темнели, возвращая себе прежний окрас. Чудеса!
Сергей поделился прошлым волнением:
– Когда эту вашу сущность увидел, подумал – описаюсь!
Напарник хмыкнул, успокоил:
– На самом деле бояться не стоило. Не ночь все же.
– А что ночью?
– О-о! Про ночь на кладбище даже думать не хочу. Это то самое время, когда на охоту выходят сущности куда посерьезней, нежели жалкие суккубы. Их еще Черными Тенями называют. От них прячется даже вся кладбищенская нечисть. Конечно, не факт, что Теней можно встретить во всякую ночь, но уж если человек их встречает, то ноги унести удается далеко не каждому…
Вечер того же дня. Придорожная закусочная
Заправившись топливом, по региональной дороге «перепрыгнули» с трассы на трассу, сменив направление движения. О купании в Черном море теперь можно было только мечтать. Под вечер припарковались на стоянке придорожного мотеля-закусочной.
Оставив машину, вошли внутрь, а расположившись за столиком, сделали заказ. Толком поесть не успели, как в помещение столовой с суровыми лицами зашли четверо полицейских-гаишников.
Окинув любопытным взглядом полупустой шалман, старший в звании капитана громко спросил:
– Черный тойотовский внедорожник чей будет?
Сергей попытался подняться со стула, но на его плечо легла тяжелая ладонь спутника.
– Сиди! Сам разберусь. – Поднимаясь, он обратился к капитану: – Какие-то проблемы, начальник?
В развязной манере поведения напарника Сергей не узнавал человека, рядом с которым он провел почти сутки. Вылитый браток из девяностых, какими их нынешние сериалы показывают.
– Ваш, что ли, автомобиль?
– Ну-у!
– Тогда прошу на выход.
Миновав стойку бара с экраном большой плазмы, подвешенной под самый потолок, спутник Сергея в окружении блюстителей закона на дорогах страны вышел на улицу. Быстро пережевывая пищу, Сережка размышлял о том, что стоит, наверное, слинять подальше, пока за кражу авто не загребли. Едва он успел прийти к такому решению, в закусочную как ни в чем не бывало вошел его провожатый. Спокойный как танк, на лице ни одна жилка эмоций не выдала.
– Разобрались? – поинтересовался бармен, натирая вафельным полотенцем стекло большого стакана.
– Да. Ребята документы проверили и отвалили.
– Ну и хорошо, а то уж я подумал… Обычно у нас тихо бывает, но иногда залетные наведываются.
– Крутые, что ли?
– Не! Молодняк. Выпьют на копейку, потом на мотоциклах побарагозить едут. Но это редко.
– Хорошо, если редко. Вот что: у вас тут свободные комнаты есть? Чтоб ночью за баранкой глаза не напрягать.
– Сейчас гляну. – Бармен полез в записи большого затрепанного гроссбуха и спросил: – Звать тебя как?
– Меня не зовут. Сам прихожу, если дело того требует. Охота в книге прихода бумагу помарать, можешь записать: Иванов Иван Иванович. Вон же компьютер, – указал напарник.
– Так надежнее. Иванов, значит…
Сделав запись в книге, бармен покрутил пальцем по экрану настольного монитора, нашел нужную строку и вбил фамилию «Иванов» еще и туда. Огласил приговор:
– Комната номер шесть. Это на втором этаже. С вас…
Озвучить не успел – на стойку легли три купюры по тысяче рублей.
Комната номер шесть была маленькая, спартанская, но чистенькая, с санузлом и душевой кабинкой. В общем, деревня и есть деревня. Сергей принял душ, но, прежде чем завалиться в кровать и заснуть, выглянул в окно, выходившее на площадку стоянки, которую заполняли в основном фуры. Сейчас помимо фур на стоянке находились пара легковушек, их внедорожник и две машины ДПС – «Форды» с мигалками на крыше.
«Не уехали, значит!»
По широкой трассе по ночной поре мелькал проезжающий транспорт, создавая внешний шум за окном.
Взгляд Сергея зацепился за необычную картинку. На освещенной фонарями площади стоянки все четверо дэпээсников, выставив, как слепцы, руки перед собой, сновали вокруг застывшего на прикол транспорта. Не кричали, не ругались, никого не дергали, лишь перемещались, обходя стороной машины и не выходя за границы территории.
«Жесть! Только блогеров не хватает, а то бы по всему интернету гулял ролик о свихнувшихся людях в синем».
Сергей оглянулся на звук: напарник как раз из душевой вышел. Потыкав пальцем в оконное стекло, Рязанцев задал интересующий его вопрос:
– Что ты с ними сделал?
Тот, подойдя и выглянув в окно, буркнул:
– Я ничего не делал. Перетрудились, наверное. Люди служивые, стойко переносят все тяготы и лишения, вот и решили прогуляться, отдохнуть, так сказать, от трудов праведных. Ты тоже спать ложись. Кровать твоя, а мне и в кресле удобно будет.
Рязанцев не заставил себя ждать, плюхнулся в кровать и почти мгновенно уснул. Тут-то ему и начал сниться жуткий бред. Будто он…
По лестнице своего подъезда Сергей спускался вниз и делал это спокойно и медленно. Путь держал с мыслью, что вот он скоро выйдет на улицу. Сон был необычен тем, что присутствовало частичное осознание, говоря по-другому – частичная осознанность. Этаж за этажом, этаж за этажом. Да когда же эта лестница закончится?!
То, что произошло дальше, он не в силах объяснить никаким образом. Вдруг стал ощущать, слышать, как кто-то в этот же самый момент поднимается ему навстречу. Абсолютно не боясь и даже ни чуточки не опасаясь этих шагов снизу, которые, кстати, замолкали, как только Сергей останавливался, чтобы прислушаться к ним, он решил ускорить свой ход и выбраться
