На улице особой суеты не наблюдалось, но движение не прекращалось. Какие-то женщины туда-сюда ходят с пустыми руками или узлами, у крыльца заведения с многообещающей вывеской «Напейся и проспись» стоит покачивающийся мужчина с вывернутыми карманами и взглядом, устремленным в незримую даль – вероятно, пытается отыскать там смысл жизни. Куда ни кинь взгляд, можно увидеть таких же аборигенов. Народ живет, порядок соблюдается, городок если не процветает, то и не вымирает.
Куда здесь следует обращаться новичкам, никто не знал, но выспрашивать не пришлось – местные сами сделали первый ход. Не успели добраться до центра, а это бы заняло не больше пяти минут, как навстречу подъехал представительного вида мужик на непоседливой вороной лошади. Кожаная куртка блестящая, вся в начищенных бронзовых бляшках, на голове шляпа столь широченная, что аисту вместо гнезда подойдет, высокие сапоги с такими же сверкающими шпорами, как бы не из серебра, и вышитые бисером штаны. Произойди такая встреча еще недели три назад, Влад бы решил, что перед ним очередной альтернативно ориентированный человек, но сейчас уже знал, что так одеваются те, кто хочет подчеркнуть свое богатство или статус.
– День добрый. Я вижу, вы прибыли издалека?
– Да, – подтвердил Давид.
– Меня зовут Ревокат, я мэр этого славного городка.
Представив себя и своих спутников, Влад осторожно сообщил:
– Мы приехали издалека и надеемся здесь поселиться.
– Откуда именно?
– Из разных мест, – уклончиво ответил Влад.
Оглядев плохо застиранные пятна крови на одежде, мэр констатировал:
– Вижу я, что в дороге вам скучать не приходилось. Хочу предупредить кое о чем. Некоторые считают, что здесь можно делать абсолютно все, что заблагорассудится. Но это не так. У нас есть закон, который тоже не следует нарушать. Если попадетесь на воровстве или душегубстве, то пеняйте на себя.
Диадох, охнув, указал куда-то в сторону:
– Церковь! Здесь церковь!
– И что удивительного?
– Так ведь у вас нет церковников.
– Верно – без них обходимся. Но людям совсем без святых обрядов никак нельзя. У кого свадьба, у кого похороны – подавай священника. Вот и у нас есть – свой. Монах это беглый, к костру приговоренный за еретические идеи. Но какое нам дело до его идей? Отпевать умеет, венчать тоже, в душу с проповедями надоедливыми не лезет, грехи отпускает, хоть оптом, хоть в розницу, и не жадный. Город церковь построил и дом ему, но себя обеспечивает сам. Огород держит, отличные помидоры выращивает и так их квасит, как ни у кого не получается. Когда к концу зимы набегают сюда охотники, чтобы лишить нас запасов пойла, так первым делом просят миску «святых помидорчиков» под кедровым маслом.
– А… Ну тогда ладно, – успокоился Диадох. – И это. Не воры мы. Из рыбинских земель я, отца моего так же, как тебя, звали, и смерть он принял на костре церковном, никому не сделав ничего плохого.
– Такое частенько случается… – согласился Ревокат.
– Товарищи мои… В общем, у них тоже нелады с церковью. Очень большие нелады. Луддиты за нами погоню направили и догнали в предгорьях. Отсюда и раны. Опасаемся, что не всех мы тогда разогнали и побили – могли еще остаться и продолжать гнаться.
– Ну, след ваш уже тяжело найти – ночью дождь прошел, вода различия стирает, а дорога и тропы с нее хорошо утоптаны. Поди теперь разбери, вы прошли или кто другой. Но не будет никто смотреть. Луддиты сюда ни за что не сунутся – можете не волноваться насчет них.
Влад покачал головой:
– Армии у вас, как я понимаю, нет, постов на дороге тоже не видел.
– Зачем посты? У нас каждый сам себе дозорный. Как только увидят кого-то, на подсыла луддитов похожего, так сразу и трезвонят всем. И если не зря трезвон пошел, то и солдатом тоже каждый может стать, причем быстро. Соберемся и таких навешаем, что мало не покажется. Бывало такое уже, и не один раз. Нет, не сунутся они за вами. Если хотите в городе остаться, то есть работенка хорошая – лесопилку чуть ниже по реке новую ставят, там руки всегда нужны. Еще ватага собирается в степи, за бизонами, вас тоже могут взять, если понравитесь, и женщинам будет доля, если станут кашеварить и обстирывать. А за ласковую заботу еще и доплату могут получить. Не подумайте – я не говорю, что они непорядочные, просто роль женщины в охотничьих ватагах проясняю. Если на лесопилку подадитесь, то там вам кров будет, ну а с охотниками сами договаривайтесь. Они уже почти догола пропились, так что через день-другой придется выступать, а это время как-нибудь перебьетесь, если за постой платить нечем.
– Средства у нас есть, хоть и немного, – ответил на это Влад. – Скажи, мы можем селиться где захотим? В городе, в окрестностях? Или какой порядок?
– Если в городе, то на улице ночевать запрещено – только под крышей, хоть бы и в сарае. Но на это надо будет дозволение у хозяина получить. За городом – хоть на макушке дерева спите, никто слова худого не скажет, но на чужие подворья не лезть и на три полета стрелы в темное время не приближаться. К огородам и полям тоже не подходить, а то хватает своих воров. Надумаете строиться, тогда ко мне. Если земля, где дом ставите, ни за кем не закреплена, то в городе каждый может получить площадь на выделенном месте. Небольшую, но на дом хватит. И огороды тоже прилагаются, но если город разрастется и они станут мешать, то придется переносить. За городом, если дальше четырех тысяч шагов, обычные участки полагаются втрое больше. Если нужно будет еще больше, тогда придется доплатить. Но пока если кто и платит, то под землю для лесопилок, кузниц, мастерских. Да – и еще. Надумаете кожей заниматься или другим чем вонючим, то ближе трех тысяч шагов к Гнобырю делать такое нельзя. И выше по течению в реку не гадить – воду из нее для питья, скотины и полей берут.
– Все ясно. Еще что-нибудь нам следует знать?
– Если надо будет, спрашивайте – за ответы денег не возьму. И решайте побыстрее, куда приткнетесь. На крестьян вы не похожи, а бездельников своих хватает. Окажетесь хорошими работягами и пристроитесь в городе, ни о чем не пожалеете. Жизнь будет простой, легкой и сытной. А забулдыгам никудышным везде плохо во всем, при всяком порядке и даже без него.
На этих словах Ревокат поехал дальше. С процедурой «оформления документов на въезд», похоже, покончено. Беглецы наконец достигли вожделенных гор, населенных столь свирепыми и непобедимыми людьми, что даже луддиты боятся сюда нос сунуть.
Несокрушимый воин гор, стоявший напротив «Напейся и проспись», наконец определился с дальнейшими планами на вечер. Прямо, как стоял, несгибаемо рухнул лицом в кучу конских яблок, после чего почти мгновенно захрапел на всю улицу.
