— Времени у меня мало. Поэтому давай быстро поговорим о том, кто ты на самом деле и как тебя сюда занесло. Лучше, если скажешь все сразу, не заставляя нас с приятелем спрашивать по-плохому. Ну как, договорились?
Мужик улыбнулся и на ломаном русском, тщательно выговаривая каждое слово, проговорил:
— Заря-шесть.
Дуга хмыкнул. Мы оба знали, что означают эти два слова. Наш командир, полковник Серебрянников, жив и не помер по дороге в больничку, вертушка долетела. Но вот откуда грамотный чилиец знал маршрут к острову и где наш мальчишка, это интересно. Я снова обратился к парню:
— Заря-тринадцать.
Но пленник не расслабился, лицо его закаменело, он попытался дернуть связанными руками. Я успокаивающе улыбнулся и продолжил:
— Заря-двенадцать, расслабься, амиго. Сам видишь, не на курорте отдыхаем, я тоже должен был удостовериться, что ты от друзей.
— Сильверо послал меня к вам, ваш парнишка добрался до отряда Рауля, — чилиец говорил бегло, но с сильным акцентом, возможно, учился в Союзе, — но потерял слишком много крови. Симон объяснил, как найти вас здесь, я часто хожу через границу, знаю тут дороги.
— Как сам Сильверо, ты давно видел его?
Сомнения не оставляли меня. Парень пока плел все складно, но это не исключало подставы: нашего пацана могли перехватить и выпытать все подробности насчет местности, наших имен и званий в отряде. На этот случай я искал условного знака о провале. Что ни говори, а Симон — верный камрад, он должен был послать мне весточку, если что-то пошло не так.
— Команданте был плох, рана нехорошая, воняло сильно. — Вебер поморщился, видно вспомнил рану полковника. — Но женщина из отряда сутки не выходила из дома, где его резали, а потом патруль нашел вашего связника. Парнишка дошел, потом упал замертво. Сеньорита Анна и старый шаман помогли привести его в чувство, он отказывался говорить с кем-либо, кроме ваших.
Вебер перевел дух и знаками показал на меня и Дугу, давая понять, что имеет в виду гринго. Я посмотрел пленнику в глаза и спросил:
— Кто был в лагере, кроме Сильверо, из… наших?
— Только инструктор по радиоделу, но… — губы Вебера тронула едва уловимая презрительная усмешка, — он ничего не мог сказать, напился сразу после прилета и с тех пор не выходил из вашей казармы.
Нет, связник не врал: так тонко знать обстановку в лагере и среди советников мог лишь побывавший там, хотя я никогда этого парня не встречал. Его слова косвенно подтверждались данными по общей обстановке, сложившейся на сегодня. Перво-наперво, поиски не прекратились, это говорит о том, что Симон либо был замечен и ушел, либо убит при попытке его захвата федералами. Случись иначе, поисковый невод сместился бы к северо-западу от болот, ближе к расположению партизанских баз. В случае, если паренька удалось задержать и допросить, сюда не стали бы посылать одного провокатора. Американских друзей сейчас в штабе поисковиков нет, а местным и так досталось от нас, чтобы загонять в болото роту-другую ради призрачного шанса взять нас живьем. Перемешают остров с болотной жижей, и вся недолга. Поэтому важно послушать, какие вести принес нам этот мутный гонец. Однако внутренне я уже чувствовал скорое избавление от местного колорита в лице пиявок и надоедливой мошкары. Поднявшись, я подхватил снарягу и оружие, изъятые у Вебера при захвате, и демонстративно положил все это возле ног связника:
— Излагай, амиго, как выводить нас отсюда станешь.
Связной кивнул, без усилий поднявшись на ноги, и начал излагать, одновременно рассовывая свои вещи по отведенным им местам. Получалось это у него сноровисто, чувствовалась многолетняя практика.
— Про минометы и замаскированные посты вы уже знаете, — гость сделал паузу, посмотрел на меня и, дождавшись утвердительного кивка, продолжил: — El cobarde graco[90] Рауль не пошлет своих людей вам на помощь. Ваши начальники не дают столько денег, чтобы заставить команданте рисковать. Это осложняет ситуацию, но не делает ее безвыходной. Мы выйдем через час, чтобы подгадать время пересменки дозоров возле южной тропы. Вы пойдете вдоль нее, держа направление на юго-восток, чтобы выйти к партизанским передовым постам у перекрестка Ди Мадре, на юге. Если держаться тропы, то это всего два дня до точки рандеву. Координаты точки встречи — 34'69, ориентиры — два больших белых валуна, мимо не пройдете. Там еще неделю будут дежурить люди Рауля, это единственное, на что он дал согласие. Каждый из них так или иначе знает кого-то из вас в лицо, поэтому двигайтесь аккуратно, дайте себя разглядеть… Если получится дойти.
— Это ты верно заметил, уважаемый: если получится. А ты не забыл, что после пересменки постов по берегу ходят два встречных мобильных патруля и они заметят наши следы?..
— Все предусмотрено, команданте Мигель, — Вебер успокаивающе поднял правую ладонь, как бы защищаясь от моего возражения. — Я с вами не пойду, отвлеку на себя внимание патрулей, имитируя прорыв в северном направлении, к предегорам, так правильно говорю, понимаете? Они подумают, вы идете к горам. Впереди вашего передового поста, кроме пары секретов, сидит полторы сотни паратрупер… Десантников, да? Рассредоточены они вдоль тропы по обеим ее сторонам, в сельве. Пройти сквозь них незамеченными не удастся. Я понял, что вы задумали, это смелый план. Но обмануть командиров минометных батарей не получится, они точно знают расположение своих частей у тропы, затребуют командиров взводов, чтобы удостоверить ваши целеуказания. Поэтому я буду делать шум, федералы подумают, что вы прорываетесь к горам, и снимут людей с тропы, тогда вам останется только тихо пройти мимо вскрытого первого поста наблюдения. Второй секрет оборудован западнее, и вам не придется связываться с тамошними сторожами, поскольку основные силы уйдут, с тем чтобы отрезать мне путь к отступлению. Второй раз федералы не захотят упустить тех, кто им так напакостил. Окно будет небольшое, и фору я дам, сколько смогу, но более чем на пару часов не рассчитывайте. Местные солдаты не дураки, обман вскроют, как только… Но лучше не будем о грустном, правильно я сказал, нет? В любом случае, уходите по возможности очень быстро и тихо, компренде?
Такой поворот событий меня несколько обескуражил: человек, пришедший от Бати, вот так запросто говорил о том, что идет на верную смерть, причем совершенно добровольно. Пристально посмотрев в глаза чилийцу, я спросил:
— Шансов вырваться нет и в твоем случае, верно мыслишь — в том направлении развернуто до двух батальонов пехоты, хорошо натасканных на войну в лесу. Зачем ты это делаешь?
Вебер приладил мачете за поясом так, чтобы рукоять была внизу и слева под рукой. Высказав все, что ему казалось важным довести до меня, он совсем успокоился, движения вновь приобрели некую плавность, голос стал звучать ровнее. Подогнав амуницию и попрыгав на месте, проверяя ее «на звон» в совершенно знакомой мне по «учебке» манере, он просто ответил:
