— От ворот почти ничего не осталось, — напомнил Заточка. — И еще есть один лаз через комнату... Там я буду караулить.
Сержант посмотрел на порученца, на хозяина и решил:
— Поставим ловушки.
Безлунная тихая ночь раскинулась над Зоной. Змееныш пробирался по лесу, часто спотыкаясь: короткий сон плохо восстановил силы. Рана перестала кровоточить, артефакт подействовал, но в плече пульсировала боль, правой рукой он двигал плохо.
На стенах Лесного Дома горели прожекторы, ярко освещали стену и верхнюю часть склона. Покореженные створки ворот стояли на месте — краями их прислонили к бетонным плитам и чем-то подперли. Но ворота Змееныш теперь не интересовали, он направился к полуразрушенным хибарам на склоне.
Нужная изба находилась у самого подножия, кабаны и взрывы мин не разрушили ее. Змееныш не слишком хорошо помнил это здание — думал, не придется воспользоваться, ведь ему проще было пробираться в комнату Оксаны через бетонную ограду и потом по стене в окно. Он прогнал непрошеные воспоминания и сосредоточился на цели.
Подходя к избе, Змееныш ощутил смутную тревогу и решил, что это от слабости. Последнее время, когда он стал хозяином Своры, у него не бывало таких чувств... вообще почти никаких не было. Постоянно общаясь со зверями, он и сам становился зверем, только гораздо умнее, человеческое исчезало из него. Теперь его окружили призраки давно забытых эмоций, и сильнее прочих была эта непонятная тревога. Откуда здесь опасность, ведь враги ждут наверху, в башне? Он пройдет мимо них, обманет, ударит в спину — и расправится со всеми, даже уставший и раненый. Змееныш открыл дверь, сделал два шага внутрь темной комнаты и споткнулся.
Падая, он почувствовал движение в ментальном пространстве. Вот откуда взялось ощущение опасности — нога задела растяжку гранаты!
Он дернул крышку люка и свалился в подвал за миг до взрыва. Над головой рвануло, огонь опалил бок, заложило уши. Лязгнула, опрокидываясь, поставленная недалеко от гранаты канистра с бензином. Вспыхнул огонь. Змееныша швырнуло вниз, вдавило во что-то мягкое. Оглушенный, он повернулся на бок, едва ощущая суматошное дерганье под собой, почти не слыша писк...
В ногу вонзились острые зубы.
Сержант вскинул голову, ткнул пальцем в сторону загоревшейся хибары.
— Там! — крикнул он. — За мной, добьем его! Вы, трое, здесь пока стойте на всякий случай.
Солдаты и Дикобраз прыгнули с ограды, придерживая автоматы, побежали вниз. Свет прожекторов не доставал до хижин, но нужный домик был прекрасно виден.
Заика, Филин и Емеля остались на посту, глядя, как занимается хибара. Филин повернулся к остальным — и встретился взглядом с Заикой. Тут же на них уставился Емеля. Эти трое уже давно подумывали об одном и том же, но до сих пор ни у кого не хватало смелости вслух высказать свои мысли. А теперь Филин решился.
— Знаете, — неуверенно начал он, — мне что-то совсем не хочется Змееныша убивать...
— С чего ты взял, что придется? — спросил Емеля, отводя взгляд. — Десантура его счас на шашлык порежет, если он еще не сгорел.
— А вдруг нет? — Филин глянул через ограду. Несколько фигур спешили к разгорающейся хижине. — Я вот как-то не верю в это. За ним сколько народу охотилось... Змееныш увертливый. И везучий, ага. И если он выберется... уж нас-то точно пришьет. Слышали, что он с Пяткой и Красавчиком сделал?
Сталкеры разом посмотрели в сторону хижины. Десантники уже скрылись из виду.
— Уходить н-надо, — сказал Заика и перекинул ремень «калаша» через голову. — М-мне, б-блин, никогда н-не нравилось у С-слоняры работать.
— Да ты что? — удивился Емеля. — Слон больше всех платит!
— Да плевать, сколько он платит! — выкрикнул Филин, вскакивая. — Зато сталкеров за людей не считает. А работа всегда найдется. Идем, Заика!
Двое сталкеров прыгнули со стены.
— Да куда ж вы пойдете, дураки? — наклонившись, закричал испуганный Емеля. — Э, не бросайте меня тут!
— А к Курильщику, — откликнулся Филин.
— Курильщик — такая же сволочь, как и Слон. Меня, говорю, подождите! — засуетился Емеля, неловко слезая следом за ними.
От хижин донеслись крики. Сталкеры переглянулись и что есть духу припустили вокруг бетонной ограды, чтобы спуститься по другому склону.
Змееныш ощутил множество агрессивных сознаний вокруг: в подвале сидели крысы. Еще не до конца придя в себя, оглушенный, он ментальным ударом отбросил мутантов, попятился, сел.
И тут же услышал сверху голоса — в разгорающийся дом вбежали люди. Змееныш ощутил их злобу, желание убить. В голове еще шумело после взрыва, драться он не мог. И когда первый десантник показался в отверстии люка, Змееныш дал импульс. Вереща, крысы рванулись вверх по деревянной лесенке. Десантник отшатнулся, вскинув автомат, открыл огонь. Выстрелы задержали первых крыс, но следующие вгрызлись ему в ноги, а те, что бежали сзади, обогнули бойца и набросились на других людей.
Змееныш не мог раскинуть пси-сеть, но он сумел найти крысиного волка — самого крупного, самого сильного зверя — и почти без сопротивления захватил его сознание. Крыс задергался, Змееныш нажал, беря его под контроль, дал команду... Крысиный волк двумя длинными скачками взлетел по лестнице и рванулся к сержанту', вошедшему в дом последним. Прыгнул, растопырив лапы, вцепился человеку в лицо. Сержант закричал, выпустив автомат, стал отдирать мутанта. Тяжелый крысиный волк сполз по лицу, оставляя глубокие раны, обвил длинным жестким хвостом плечи человека — и вонзил зубы ему в шею. Сонная артерия лопнула под клыками.
Застучали автоматы, крики наполнили хибару, в которой уже стало жарко от огня, облизывающего стены и пол. Змееныш отпустил сознание крысиного волка, теперь и без него справятся. Поднявшись, он шагнул в проем хода, ведущего к Лесному Дому.
Заточка неподвижно лежал на кровати Оксаны, сжимая левой рукой пистолет, направив ствол в сторону лаза под окном. В комнате было темно, только полоска света падала через приоткрытую дверь с площадки. Здесь свет включать нельзя, это выдаст присутствие человека, но и полная темнота не годится, тогда он не увидит мутанта, когда тот появится из лаза.
Заточка не доверял ни военным, ни сталкерам, он теперь не верил даже Слону, поэтому спустился в Окса-нину комнату, чтобы самостоятельно устроить засаду. И когда далеко снизу донесся взрыв, порученец не ослабил бдительность — наоборот, весь подобрался. Он еще долго лежал в тишине, а потом расслышал совсем легкий шорох. Не отводя ствол от отверстия под окном, взял пистолет обеими руками. Палец на спусковом крючке напрягся.
