Было. Все было. Но теперь я вернулся. Так что давай, рассказывай, как вы добрались до Петроводска и почему ты сидишь здесь? — Танаев кивнул на три пустые литровые кружки из-под пива. — Раньше ты не пил так много!
— Не было случая... — смущенно пробормотал монах. — Когда попадаешь в такое место, грех не вознаградить себя за долгие годы воздержания. Но мне нечего особенно рассказывать: мы добрались до Петроводска без всяких приключений. Прошли собеседование с местными чиновниками, получили номера, и, кстати, где это ты раздобыл свой?
— А почему ты думаешь, что я не мог его получить в ратуше?
— Потому, что номера с единицей после нуля носят только члены группы местной безопасности да еще полицаи.
— Так вот почему на меня пялились на улице!
— Еще бы! Эти ребята никогда не носят свои значки открыто и всегда прячут их под одеждой.
— Что с Ланой?
— С нею все в порядке, если это можно так назвать... Она пришла в себя, но память к ней не вернулась, и теперь уже вряд ли вернется. Мы нашли подходящий приют для страждущих при местной церкви и временно поместили ее туда...
Танаев стиснул зубы, стараясь не выдать своей боли.
— Где Годвин, почему ты один?
— Мне всегда хотелось хоть немного отдохнуть от его общества, особенно после столь долгого совместного похода, и как только обстоятельства это позволили...
— Так где он?
— Пьет, наверно, как и я, только с девками в отеле.
— А деньги откуда?
— Выдали в полиции, за осведомительную информацию и наводку на твою личность. Он ведь считает тебя мертвым и не подумал, что эта информация может тебе повредить.
— Ну, спасибо... Закажи и мне пива, неудобно сидеть перед пустым столом, да и выпить не грех на такие деньги!
Альтер кивнул третий раз проходившему мимо их столика официанту, с подозрением косившемуся в сторону Танаева, и заказал две кружки пива и гуляш из медвежьей печенки.
— Да убери ты свой значок, от греха подальше! А то здесь, не ровен час, вскоре появится полиция!
Слова монаха оказались пророческими. Не успел Танаев насладиться восхитительным вкусом ароматной медвежатины, как возле входа появились двое высоких парней, на одежде которых не было ставших уже привычными значков.
— Ну вот, что я тебе говорил...
Парни решительно направились к их столику, и Альтер лихорадочно начал нащупывать под своей рясой рукоять ножа, но Танаев остановил его.
— Подожди, у меня есть для тебя кое-что получше этой железки. — И, стараясь сделать это незаметно для направлявшихся к ним полицейских, он протянул ему под столом Валамский крест.
Казалось, глаза Альтера вылезут из орбит, когда его рука нащупала под столом знакомый предмет, он с трудом перевел дыхание и выдохнул одно лишь слово:
— Откуда?!
— Потом. Сейчас не время!
— Ты даже не представляешь, что ты для меня сделал! Я никогда этого не забуду!
Альтер застыл неподвижно и перестал обращать внимание на подходивших к ним полицейских.
— О чем это вы шепчитесь?! — рявкнул один из них. — А ну, руки на стол и не двигаться!
Альтер в точности выполнил это требование. Он и не шелохнулся, вот только зеленоватое пламя неожиданно полыхнуло из-под стола и отшвырнуло обоих полицейских к противоположной стене. Шум, стоявший в зале, мгновенно стих — все взоры обратились к их столику.
— Служба безопасности! — грозно прокричал Танаев, хватаясь за свой значок. — Всем оставаться на своих местах!
Впрочем, остолбеневшие посетители и так не собирались двигаться... Никто не посмел преградить им путь. Они выбежали на улицу через черный ход и бросились в противоположную от площади сторону. За их спиной еще долго раздавались постепенно стихающие вопли полицейских сирен.
— Куда теперь? — на бегу осведомился Альтер, водворяя на шею свой крест и запахивая над ним сутану.
— Ты можешь связаться со своим монастырем? Сейчас, когда у тебя есть крест, это возможно?
— Только не отсюда. Из-под земли ничего не выйдет, даже снаружи может не получиться. Слишком велико расстояние.
— Тогда давай за Годвином, и будем выбираться на поверхность.
— Боюсь, ничего из этого не выйдет. Местная служба безопасности считает тебя посредником радужных князей. Теперь они сделают все, чтобы уничтожить нас.
— Вам я должен быть благодарен за это?
— В какой-то мере. Но ты и сам немало добавил к этой легенде. Ни один человек не вырывался живым из лап крысидов.
— Ты можешь остановить наших преследователей своим крестом?
— Ненадолго. Его сила слабеет после каждого излучения, и требуется время, прежде чем он наберет силу. Длительной атаки нам не выдержать.
Они выскочили на людную улицу. Здесь все еще было спокойно, и чтобы не привлекать к себе внимания, им пришлось перейти с бега на шаг.
— Да убери ты свой значок! — сказал Альтер, кивнув на руку Танаева, в которой тот все еще сжимал злополучный значок, после того как попытался использовать его в кабаке. — Никто из службы безопасности не носит его открыто. Они показывают его только в случае необходимости!
— Ты-то откуда это знаешь?
— Нас продержали на допросах три дня. Насмотрелись.
— И за сколько вы меня продали?
— Не так уж дорого. Каких-то пятьсот местных батингов да пару статусных значков, они здесь заменяют паспорта.
— И они вам сразу поверили?
— Думаю, не совсем. Не зря в трактире так быстро оказалась полиция. — На мгновение Альтер остановился, вглядываясь в боковой темный проулок. — Нам сюда. Там станция каров, на них мы быстрей доберемся до гостиницы, в которой остановился Годвин. Думаю, он до сих пор сидит в ее ресторане.
— В карах могут быть камеры скрытого наблюдения. В мое время общественный транспорт был излюбленным местом для полицейской слежки.
— Они там наверняка есть. Поэтому нам придется сменить одежду.
Альтер остановился перед витриной закрытого магазина одежды и осмотрелся. По переулку шли несколько случайных прохожих, не обращавших на них никакого внимания.
— У меня сложилось неприятное впечатление, — начал Танаев, которому вовсе не улыбалось вламываться в чужой магазин. — Мы все время бежим от своих, и нам, возможно, придется убивать ни в чем не повинных людей, выполняющих свой служебный долг. Не лучше ли сдаться и попытаться все объяснить?
— Даже если, в конце концов, нам поверят, это задержит нас на много дней. Ты, кажется, что-то говорил о сроках, назначенных тебе командиром федерального крейсера, — сколько дней остается до начала бомбардировок?
— Пятнадцать, — мрачно буркнул Танаев.
