не вышли! Вон как разорались они там! Чего орут-то так, ась? Почему перестали идти за нами?»
Заяц: Там что-то происходит. Они перестали за нами идти.
Старейшина: Да, бэ, что-то ужасное там творится! Я должен возвращаться! А вы…
Заяц: Мы выберемся. Я в некрополе вашем бывал.
Старейшина: Помню, помню. Ты – заяц. Коррупционер имперский. За золотые унитазы выслали, ба-ха-ха – помню!
Заяц: И вы туда же! Не было никаких золотых унитазов!
Старейшина: Говори, что хочешь, бэ! Да кто тебе поверит, ба-ха-ха! У вас, у каждого своя красивая легенда, а копни вас… всё то же!
Не прощаясь, не обрывая диалога, старейшина развернулся, и пошёл обратно в город – туда, где забивали ибекса. Заяц стоял на мосту. Он многое хотел спросить у старика, но понимал, что времени у него осталось ровно на один вопрос.
Заяц: Вы сказали, что я проживу меньше вас! Почему вы так в этом уверены?
Старейшина: (Не оборачиваясь) Я ни в чём не уверен, бэ. Но первое, что ты должен сделать, бэ… Ты должен оставить своё оружие!
Заяц: Нет! Это исключено!
Старейшина: Ты больше не воин! Ты – инвалид. И очень скоро ты в этом убедишься. Прощай, бэ! Больше не скажу тебе ни слова! Выше своих золотых унитазов ты не прыгнешь, как я теперь погляжу! Жаль, бэ! Жаль.
«Я… инвалид?!»
Старейшина вернулся на улицу, и стал там громко накрикивать свои «заклинания» (как тогда у храма). Непонятно только слушали его или нет. Опять затянули какую-то песню. В городе зазвенел колокол, затрубили фанфары. То ли расходились на сон, то ли опять собирались на поиски. Теперь это уже неважно. Заяц никогда не вернётся в этот город.
За мостом начиналась закрученная, местами рваная ветвистая тропа в город мёртвых – серпантин, засыпанный снегами. Тут уже случались и лавины. И именно в этих местах обычно обитали йети. «А ты? Ты-то…»
Заяц: Ты отсюда? (Спросил заяц йети.)
Йети: Арррр!
Заяц: И что это значит?
Йети: Арррр!
Заяц: Да уж. Непросто нам с тобой придётся!
«Наверно ещё не пришёл в себя. Думаю, нам удастся с ним поговорить, но не сразу, не сейчас. Хотя… О чём нам с ним говорить?!»
Йети: Арррр!
«Кажется он что-то заметил.»
Заяц: Что там?
Йети: Аррр! Бабача!
Заяц: Какая «бабача»? Ка… (и вот он увидел сам…)
Большая синяя бабочка летела над миром. Куда-то туда, наверх, высоко в горы. Йети, ещё болтающийся во все стороны сразу, «бежал» за бабочкой как детёныш.
Йети: Бабача! Бабача!
Заяц: Не упади там!
«Бесполезно!» Он всё равно упал. Упал мордой в землю, в снег. Упал и заснул наконец. Заяц решил, что если и нужно казнить чудовище, то делать это «целесообразно» именно сейчас. «Сейчас! Он слишком силён. Может передумать и меня убить заодно! Ему ничего не стоит! Это – не детёныш! Раскрой глаза! Глаз, чёрт возьми! Это – йети! Чудовище, пьющее кровь!»
Заяц достал лук, изготовил стрелу, прицелился, и… и чуть не выстрелил от неожиданности, когда синяя бабочка села на край наконечника его стрелы.
Заяц: Что? Почему не стрелять?! Что ты, синяя мерзость, в этом понимаешь? Ты что тут делаешь вообще?! Ты же сдохнешь тут на морозе! Иди вон! Лети, туда где хорошо! Лети туда, где твою красоту оценят! Где любят тебя! Где ждут тебя. А нас оставь в нашем аду. Нам тут ещё ходить.
Заяц убрал лук, сел на камень. Синяя бабочка летала вокруг него, а он смотрел на неё и ни о чём не думал. А бабочка как буд-то танцевала. Как буд-то хотела нравиться ему. Как буд-то только для него она сюда летела, для него родилась этим утром. Потом подул холодный ветер, бабочку закрутило. Она навернула ещё пару кругов, а потом упала, подрыгалась… останавилась.
Наступила чёрная горская ночь. В городе Последнем зажглись огни. Они кружились, расходились по городу, какая-то их группа двинулась в сторону подвесного моста. «Скоро они будут здесь». Заяц разбудил йети, и вместе они двинулись к городу мёртвых.
«Опять погоня. Опять война. Вперёд! Нам больше некуда идти! Вперёд!»
КОНЕЦ 1-ОГО ТОМА
Послесловие
После некоторых не самых длительных раздумий, я (баснописец зайца) решил разбить повесть мою на тома. Да, это довольно необычно для повести, но что поделать? История только начинается. Лучше уж заранее её нарезать, чем в рот потом совать кирпич. Хотя конечно цифра стерпит всё. А вы? Вы. Вы существуете, читатель?
Существуете вы или нет, я всё-таки буду бороться за ваше удобство (ровно до тех пор, впрочем, пока оно удобно мне). 12 авторских листов, так называемых – это общепринятый у нас формат для фэнтези романов. Вот под этот формат (листом больше, но точно не меньше) я и буду подгонять тома этой (возможно самой длинной в природе) повести. Сколько их будет? Ну, сколько-нибудь их будет. Когда будет следующий? Ну, когда-нибудь-то точно будет! Надеюсь, будет скоро. Закинем так оптимистично куда-нибудь на 22-ой, на весну-начало лета. Надеюсь к тому времени, мы не протянем коллективно ножки. А то летают тут всякие неведимые твари, ещё и мутируют по 30 раз в году! Да и климат уже не тот. Мало ли что ещё случится?! Будьте здоровы, мой гипотетический читатель.
Что будет дальше («в повести моей»)? Я не провидец. Я – баснописец. Более менее точно могу сказать только о планах зайца. Он теперь считает большой ошибкой своё возвращение в горы за туманами. «Теперь сделать этот ненужный крюк», и назад. В лес. В старый добрый лес, но чужую пугающую своими перспективами страну. Сколько ещё ему бродить бездомным? И что сотворят из разрушенного дома его волки? О! Даже страшно об этом думать. Но время покажет. Главное это время прожить. Перехитрить всех, выстоять, вернуться.
Вот и всё! Что там у нас сегодня? А вот:
Сегодня 2021-ый год, июль (не путать с июнем), 26-ое, 00:50. Обычно я пишу с полуночи до двух, а сегодня вот начал на 15 минут раньше. Всё равно: ещё 55 минут надо как-то развлекаться, а графонюнии мне разводить, увы, нельзя (ибо мешает потом страшно)! Надо кончать.
Ну что ж? Занавес.
С уважением,
Акс Цевль
