Вы поэтому здесь? Чтобы расследовать воровство и халатность?
— Вчера? Хм. А свидетели… нет, лучше не так. Володя! — на крик шпика тут же распахнулась дверь и на пороге остановился молодой мужчина лет тридцати. — Мне нужна петиция от первого курса, переданная в учебную часть. За нее расписывались?
— Да, мы отдали ее секретарю. А вот… — я хотел рассказать про остальные варианты, но меня снова заткнули.
— Пусть принесут бумагу, и секретаршу в очередь поставят. — приказал шпик, и дождавшись пока помощник кивнет и закроет за собой дверь, вновь повернулся ко мне. — По поводу краж — заявление довольно громкое, есть доказательства?
— А почему вы допрашиваете нас без Берегова? — спросил я в ответ.
— Вы имеете от него какую-то протекцию? — тут же уточнил шпик. — Сотрудничаете со службой внутренней безопасности?
— Не оказываю ей сопротивления. Скорее так. — сказал я, и сибовец понимающе хмыкнул. — Вам бы его расспросить обо всем что происходит. А еще архивы проверить.
— Архивы? — удивленно спросил шпик. — Говорите прямо кадет.
— Все дубликаты документов хранятся в архиве учебной части. Если вы их проверите, можете найти много интересного. — не стал сопротивляться я.
— Что конкретно? — прищурившись спросил шпик.
— А что вас интересует? — ответил я, но тут же почувствовал, что терпение дознавателя подходит к концу. — Уверен там найдутся свидетельства, куда делись выделенные на ремонт училища средства. Тут же воруют зданиями, не вагонами даже.
— Воровство — это к жандармерии. — сухо ответил сибовец. — Пусть у них о таких мелочах голова болит. Но пометку я себе сделаю. Что-то еще хотите сообщить?
— Нет. — ответил я, дожидаясь последующих действий. Но больше меня ни о чем не спрашивали. Только заставили подписать показания, которые я прежде прочел и сделал две поправки, а после отправили к остальным, прошедшим допрос.
Нас собрали в небольшом лектории, где мгновенно начали образовываться группки по интересам. Девушки больше общались друг с другом, старшекурсники держались вместе. И даже усиленный с помощью праны слух едва позволял разобрать их речь. Ребята не слабо нервничали. Общего же между нами было только одно — у каждого нашлось строгое предупреждение, занесенное в дело.
— Слышал, кажется, кто-то из преподавателей пропал. — сказал Щебутнов, которого выпустили спустя несколько минут после меня.
— Меня больше волнует, что пропал Берегов. — шепотом ответил я товарищу. — Ни за что не поверю, что безопасник просто так пустил в свою вотчину сибовцев. Тебя о чем спрашивали?
— В основном об Ульянове. — поморщившись сказал Леха. — Я уж испугался, но, когда начали серьезно наезжать один и них принес нашу петицию. Может из-за нее весь сыр-бор?
— Очень вряд ли, они о ней даже не знали. — покачал я головой. — Нет, мы тут скорее всего вообще не причём. Но написали ее не зря, без бумажки ты букашка, а с бумажкой целых две. Полезно.
— Ладно, старшой, тебе виднее. — пожал плечами Шебутнов, откинувшись на спинку стула. Я еще полчаса ждал, вслушиваясь в чужие разговоры, но в конце концов не выдержал и последовал его примеру, только не спал, а прогонял свое тело через медитацию. Мария упорно молчала, не давая комментариев, а может затаилась чтобы ее не обнаружили. Вряд ли Суворовы получали санкцию от СИБ, на проведение операции.
— Внимание! — громко произнес мужчина, допрашивавший нас несколько часов назад. — Мы приносим свои извинения, за доставленные неудобства. К сожалению, мы не можем выпустить вас из этого зала просто так, а потому просим подписать бумаги о неразглашении. После этого вы можете быть свободны.
— А можно нам хотя бы узнать, чего именно мы не должны говорить и в чем собственно дело? — спросила крайне недовольная, даже с виду стервозная старшекурсница. — А то вдруг окажется что мы скажем о том, о чем не должны из-за простого недопонимания.
— Хорошо. Вы правы, в таких делах лучше быть осторожными. Сегодня ночью, около трех часов, было обнаружено тело Ульянова Ф. Л. Об этом станет официально известно чуть позже, до этого момента вы не должны об этом говорить. — произнес сибовец. — Так же вы должны умалчивать о своих подозрениях относительно того, кто мог быть заинтересован в его смерти, дабы не спугнуть потенциального убийцу. Вопросы? Рад что вопросов нет. Сейчас вам раздадут соглашение.
— Ульянов мертв? — ошарашенно переспросил Леха, и тут я с ним был совершенно согласен. Вот только в отличие от товарища я знал кто может иметь отношение к смерти куратора. Я.
Это ведь я сказал Хорю что куратор сохранил кристаллы с памятью из медкабинета и спортзала. Если эта информация дошла до князя, если он решил подчистить следы — значит я следующий. Я и Ангела.
Глава 25
— Святая Мария мученица, слышишь ли ты меня? — бормотал я, идя между корпусами, до последнего связная молчала, и я уже подумал, что меня кинули. Никогда не сталкивался со спецслужбами, но наслушался и начитался такого, что готов поверить — для них нет своих и чужих, есть только задача.
«Александр, я прошу прощения, у нас тут… некоторый бардак». — услышал я вместо привычного женского голоса бас, который не сразу узнал. Дядя? Какого черта у ни там происходит? — «Мария перестала получать от тебя визуальные данные».
— Тут шпики везде, если я еще и оком светить начну — боюсь присяду без разбирательств. — ответил я, подняв ворот плаща и натянув капюшон так чтобы моего рта не было видно. — Нам нужна эвакуация или защита. Ульянов мертв, а значит следующий либо я, либо Ангелина, она наш единственный свидетель.
— Суровый? Ты чего застрял? — услышал я голос Хоря, и махнул рукой в сторону учебного корпуса.
— Леха, прихвати старшего товарища, нам нужны ведомости, и ему тоже. — ответил я, проследив чтобы они оба зашли в подъезд. — Сможете забрать нас?
«Прости, нет. Не сейчас. Пока на территории училища СИБ, вам ничего не угрожает, это я могу гарантировать. Как только спецы уйдут — мы доставим команду для вашей охраны». — ответил Роман, и я понял, что большего от дядьки не дождусь. Пока здесь сиб… в самом деле, имперская безопасность была практически везде. А ведь ни факты коррупции, ни даже шантаж и убийства их скорее всего не интересовали.
Зачем здесь охранка? Что они забыли в училище? Почему появились здесь после смерти рядового преподавателя? — так много вопросов, и ноль подходящих ответов.
«Занимайся своими делами, как только у нас получится связаться
