я уже успел привыкнуть к «своей ведьме» и хорошо различал ее обиду и раздражение.
— Отойдем? — предложил я, тут же услышав сдавленные смешки от наблюдающих за нами девушек.
— Нет… тут поговорим. Что хотел? — спросила Ангелина, поправив свои огненно-рыжие волосы. — Давай быстрее, у нас через полтора часа экзамен и…
— Ты еще не в курсе? — удивленно проговорил я. Ах да, ее же не забирали шпики. Быстро шагнув вперед, я поймал девушку за локоть, и сделав вид что собираюсь ее поцеловать прошептал прямо на ухо: — Ульянов мертв.
— Ч…что… ты делаешь? — демонстративно вырвалась Ангелина.
— Держись на виду, старайся не оказываться одна, если чувствуешь угрозу — сразу иди к СИБоацам, благо они теперь на каждом углу. — так же тихо проговорил я. — Эвакуации пока не будет, охрану смогут прислать не раньше, чем тут закончат шпики.
— Я… мы сможем встретиться вечером? — на лице девушки отразился испуг, но она справилась с эмоциями за долю секунды и теперь вновь выглядела обольстительницей, которая только играет со своей жертвой. И тело мое, несмотря на весь оставшийся опыт прошлой жизни среагировало так как и должно. Смешки стали громче.
— Хорошо, только уговори куда-нибудь потеряться свою подружку. — ответил я, заставив щеки девушки вспыхнуть, да так что веснушки стали почти незаметны. А что ты хотела, родная? В эту игру можно играть вдвоем. — Встретимся на общем экзамене в два тридцать. Удачи тебе!
— Спасибо, тебе тоже. — искренне сказала Ангелина, на несколько секунд перестав строить из себя жгучую куртизанку.
Вообще надо сказать, что за прошедшие полтора месяца нашего общения девушка сильно изменилась. Перестала вилять перед всеми попой, переключившись в основном на меня, и периодически на преподавателей. Отказалась от второго лифчика с пушапом, от чего ее грудь сразу стала выглядеть куда меньше, но естественней — и по мне так привлекательней. Хотя без лифчика она выглядела еще лучше, и без рубашки…
Так, отставить! У нас тут катастрофа за катастрофой, а я женских прелестях думаю. Нельзя позволить гормонам победить мозги. Я камыш, гнущийся на ветру. Я камень, на вершине горы… я сам — гора. Несколько глубоких вдохов, и я почти пришел в норму. Хотя мысли то и дело возвращались к Ангелине, но уже в другом ключе. Девушка мне полностью доверилась, и, если она теперь из-за меня пострадает — я себя не прощу.
Через два часа мы все собрались в большом актовом зале, рассчитанном на концерты и выступления местного театра. Понятно, что никаких столов в аудитории не было, только стулья с подлокотниками, но мы предусмотрительно взяли с собой планшеты, на которые и положили подготовленные листочки.
Я предусмотрительно рассадил своих ребят так, чтобы они не бросались в глаза. На разные ряды и секторы. Не хватало еще чтобы нас увидел какой-нибудь ненавистник и выгнал просто за то, что мы — это мы. Могу поспорить, сегодня у преподавателей забот полно и без групп ТУФ, но рисковать не стоило.
За пятнадцать минут до назначенного времени актовый зал был забит под завязку, так что даже яблоку было некуда упасть. А за минуту до звонка вошел преподаватель, которого я сразу узнал по длинным завитым кверху, как у Сальвадора Дали, усами. Того самого, что был судьей на нашем с Гербом поединке. Он прошел за установленную прямо на сцене кафедру, и дождавшись пока все встанут махнул рукой.
— Садитесь. — проговорил усач. — В связи с чрезвычайной ситуацией я сегодня заменяю вашего любимого преподавателя и куратора — Федора Леонидовича. Но так уж вышло, что его предметы не только не являются профильными, но и вовсе относятся к школьной, общеобразовательной сфере, которую вы обязаны знать сами. Это ваша задача. А не наша. В связи с этим фактом… кому я это рассказываю?
По рядам пробежали удивленные шепотки. Это он нас так оскорбить хочет?
— Вам же нужно допуск к экзаменам получить? Не будем терять время. Достаем листочки. — приказал усач, махнув на нас рукой. — В верхнем правом углу пишем свою фамилию инициалы и группу. В центре сверху — экзаменационная работа по философии. Ниже, с красной строки. Студент такой-то, ваше ФИО кратко. На все вопросы отвечено верно. Ниже — дата слева, подпись ваша справа. Еще ниже пишем слово «оценка» двоеточие «отлично». Справа — «подпись преподавателя». Сдаем листочки по рядам. С задних передаем на передние. У кого будет неразборчиво подпись, фамилия или группа — получат неуд.
— Разрешите помочь в заполнении ведомостей? — спросил я, подсуетившись и оказавшись именно тем человеком, который должен был сдать с первого ряда исписанные листы преподавателю.
— О, знакомое лицо. Да, это существенно сэкономит мне время. Берите ведомости и заполняйте, я пока буду подписывать. Оценки во всех полях — «отл». — сказал усач, подвинув ко мне стопку ведомостей. Схватив «сокровище», я отошел в сторону и взмахом подозвал своих.
— Леха, бегом в учебку. Нам нужно еще три ведомости на группы, если надо — подмажешь. Возьми с собой троих, заполните на наши группы, только предмет поменяй. — приказал я, и Шебутнов, все мгновенно поняв, засиял во все тридцать два зуба.
Через пятнадцать минут, когда у меня уже начала отваливаться рука, товарищи вернулись с полностью готовыми ведомостями. Даже поля «оценка» были заполнены, что существенно упростило мне жизнь. А вскоре ко мне присоединилось еще несколько старост, в основном девушки, и мы разделались с бумагами за несколько минут.
А вот на то как Дали подмахивал наши листочки и ведомости можно было любоваться. И ведь выводил не закорючку в случайном месте, ровно в поле, указанном студентом, он рисовал нечто похожее на сову. Так у него получалась буква Ё с точками не сверху, а снизу, вместо глаз. Неудивительно что фамилия Ёжиков, читалась как ежиков, но сомневаюсь, что хоть кто-то из студентов осмеливался шутить на эту тему.
— Ведомости заполнены? — спросил Дали, подняв взгляд от последних заполненных листов, и я тут же положил перед ним новую стопку. Здесь. на отпечатанной форме, фамилия преподавателя находилась в самом низу. Так что он ставил свою подпись отгибая листы, а не полностью их перекидывая. Я же нарочно оставил наверху самые аккуратно заполненные, чтобы не вызывать подозрений. А наши лежали почти в самом центре, но не в одной куче.
— Отлично! — с облегчением проговорил Ёжиков, откинувшись на спинку стула и подергав себя за ус. — Кадет, будьте добры, поберегите мое время и доставьте все бумаги в учебную часть. Могу я на
