Все в зале, не сговариваясь, удивленно посмотрели на него. Он даже опешил от такого внимания.
— А чего такого? — Он пожал плечами. — У нас все про это сейчас говорят. Двадцать тысяч ведь огромные деньги. Вот я и подумал: сложно, наверное, если умирать нельзя…
— А ну-ка, расскажи поподробнее. — Елизавета в два шага оказалась рядом с ним, глядя как-то недобро.
— Ну… это… что рассказывать-то? — Юпитер немного попятился. — У нас говорили, что вчера драка большая была, и дракон там… Говорят, его никто так и не победил, хоть награда аж в двадцать тысяч золотых. Китаец, он у нас в гильдии убийц работает, сказал, что оплатили анонимно, сразу всю сумму. За голову…
— Все понятно, — сказал Никон. — Идите обедать. Через час чтобы как штык.
Когда парни ушли, Земляничка расстелила на полу покрывало, раскладывая по тарелкам запеченную курочку. Помещение сразу наполнилось ароматом, от которого потекли слюнки.
— Интересно, кто тебя так ценит? — спросил Никон, устраиваясь на покрывале. — Ладно, не переживай, садись. Елизавета, и ты.
— Скажи лучше, кто эти слухи распускает? — сказала Елизавета. — «Свобода»?
— Не исключено. — Никон вручил мне тарелку. — Вот черт, обидно, однако. Обставил нас с Маркизом.
— Шутки у тебя дурацкие, — бросила Елизавета. — Ну а ты чего молчишь?
— А я что? — Я пожал плечами. — Неприятно, не спорю. Спокойной жизни теперь не видать…
— Я что хотел предложить, — сказал Никон, не отрываясь от обеда, — мы с Магнумом посоветовались и решили посодействовать скорому повышению твоего уровня. Вы в рейд куда ходили? На юг? Неплохо, но есть места и получше. Можно за месяц минимум десять уровней поднять. А если постараться, то и все пятнадцать. Когда страсти поулягутся, вернешься.
— Ну я не против, но обещал в рейды только с кланом ходить.
— Да не вопрос, можете все идти. Так даже лучше.
— Вот вы где. — В зал заглянул незнакомый мне паладин лет тридцати и, махнув кому-то рукой, зашел, голодными глазами глядя на остатки курицы. — Приятного аппетита. А почему нет?
— Потому что на вас я не рассчитывала. — Земляничка быстро переложила два оставшихся куска мне и Никону. — Вы чего здесь забыли?
— Лиза! — В зал вбежал еще один парень. — Вот ты где. А мы тебя искали.
Оба паладина выглядели как братья-близнецы. Невысокого роста, с одинаковой прической и даже в одинаковых кольчугах. Говорили они с заметным английским акцентом.
— Мы не знакомы? — Один из них уселся между мной и Елизаветой. Пришлось немного потесниться. — Нэйлс. Это мой брат Хартман.
— Митр. Очень приятно.
— Братья — наши люди в Бруклине, — сказал Никон. — Несколько раз в году возвращаются, чтобы повидаться с Елизаветой.
— Никон! — Нэйлс недовольно посмотрел на него. — Я же просил про Бруклин никому не рассказывать. Это секрет.
— Да ладно вам, Митяй — наш человек. — Никон махнул рукой. — Братья-эмигранты раньше жили в Чикаго. А когда тут оказались, сразу отправились искать историческую родину. Кстати, вы Маркиза нашли?
— Нашли. — Хартман нахмурился. — Здесь он, в городе. Уже как месяц.
— Брось, — удивился Никон, — я бы точно знал, будь он в городе.
— Тут он, — поддержал брата Нэйлс, — в замке. Точнее, под ним.
— В темнице, что ли? — удивился я. — Когда я там был, позавчера, вроде всего два узника было. Один — Николаевич, второго я, правда, не видел.
— Ты был в темнице? — прищурилась Елизавета.
Я запоздало прикрыл рот ладонью.
— В любом случае что он там делает? — спросил Никон. — Магнум бы обязательно узнал об этом.
— Ну явно не отдыхает, — вздохнул Хартман. Они с братом постоянно говорили по очереди. Одну фразу — он, вторую — брат. — Я кое с кем поговорил… В общем, его хотели казнить сегодня, но кто-то трибуны и эту, головотяпку, разрушил. Еще дня три восстанавливать будут.
— Ага, мы бы не узнали, если бы не этот факт, — закивал Нэйлс.
— Герои же бессмертны? — не понял я. — Какой смысл его казнить?
— Шанс воскреснуть после казни — всего процентов сорок, — ответила Земляничка. — И это если человек не виновен в том, в чем его обвиняют. Ну а раз мы о Маркизе говорим, маловероятно, что его после этого сошлют на каторгу.
— Ты в темницу попал как? — спросил Никон.
— Через подземелье. Только мы там пошумели. Очень. Поэтому — не вариант. Только если с боем, сквозь дворцовую охрану…
— Как ты сам говоришь, тоже «не вариант», — ответил Никон. — Вы Магнуму говорили?
— Ага, — кивнул Хартман. — Он за тобой послал. Нет, Елизавета, ты не думай, мы сперва тебя искали. А его — так, попутно…
— Хорошо, идем. Митяй, и ты с нами. — Никон встал.
— Ну вот, — я вздохнул, — а я так рассчитывал больше ни во что не ввязываться…
Слухи о награде за мою голову распространялись с пугающей быстротой. Я еще не успел выйти за ворота клана, а мне уже предложили две дуэли. Хорошо хоть не пришлось отказываться. В первом случае на несчастного героя тридцатого уровня наехали братья-американцы. Во втором случае Никон пообещал одному воину, караулившему меня у ворот гильдии, что лично переломает тому ноги и заставит так ползти через весь город к храму.
— Нубу зря отказали, — говорил Хартман. — Прибил бы по-быстрому, и еще десять отказов от дуэлей в кармане. Вот бы и нам в ваш клуб «Десять с плюсом» попасть. Было бы весело.
— А какая награда за Митра? — спросил Нэйлс и, услышав сумму, едва не споткнулся. — Не, у нас столько денег нет.
— Эти идиоты сами за свои головы награду вносят, — пояснил для меня Никон. — Стабильно раз в месяц. Только на парные бои выходить против них никто желанием не горит.
— Почему, время от времени кто-то да появляется, — спокойно сказал Хартман. — Вон, когда мы из Бруклина уходили, как раз одна парочка нашлась. Крепкие ребята оказались. Митр, ты не бойся, мы своих в обиду не даем.
— Никон, я понимаю, сумма награды не маленькая, но там ведь Пастер был, — сказал Нэйлс. — Можно было спокойно его оставить. Потренировался бы…
— Митр нам может помочь с Маркизом.
— Правда? — Оба брата вопросительно посмотрели на меня, пытаясь понять, что во мне такого, что я смогу помочь.
— Скажите, а в Бруклине — как и в Изумрудном? — Я решил сменить тему.
— Такая же байда, — сказал Нэйлс. — Законы те же, только суд открытый, показательный. И короля нет. Все важные вопросы решаются на собрании большой тройки. В смысле — трех самых крупных кланов.
— Скажи проще, демократия у вас, причем в самой неприятной ее форме, — вставил Никон.
— Я тоже считаю, что монархия лучше, — сказал Хартман. — Только если монарх адекватен. У вас, я смотрю, он не слишком торопится решать проблему с внутренними войнами.
