Ключ от наручников я положил на штурманский стол, а чтобы Ветров не добрался до него раньше времени, чуть сдвинул рукоять управления нагнетателями, и малым ходом направил шлюп прямо в створ открытых ворот шлюза. Ну вот, остановить находящийся на "дорожке" шлюп он не сможет, остаётся только лететь вперёд. А за воротами обратного хода уже не будет.
— Извините, Святослав Георгиевич. Но время споров действительно вышло. — Я примиряюще улыбнулся и выскочил на боковой вынос. Дверь за моей спиной тихо чмокнула, восстанавливая герметичность и я, отсалютовав в окно зло матерящемуся Ветрову, перемахнул через леера.
Кубарем прокатившись по стальному полу, я поднялся на ноги и, убедившись, что прыжок с трёхметровой высоты не стал причиной ушибов, отряхнул одежду. А теперь, ходу!
Стук ботинок эхом отдавался по огромному пустому помещению ангара. Гулко грохнули за моей спиной внутренние ворота шлюза. Я оглянулся и, удовлетворённо кивнув, помчался дальше.
Чтобы найти телеграф, оказалось достаточно подняться на "поверхность" и как следует расспросить первого встречного прохожего. Тот недовольно покосился на мою непокрытую голову, но дорогу подсказал. Я предельно вежливо поблагодарил чопорного ревнителя приличий, щеголяющего под куполом парящего города в похоронно — чёрной тройке и котелке, при перчатках и шарфе… это при температуре в пятнадцать градусов по Цельсию, и направился к ближайшей станции, старательно гася в душе порыв мчаться на восьмой пирс. Хотя зудело, зудело такое желание. Хотелось убедиться, что Ветров был прав, и "Солнце Велиграда" до сих пор там, а не бороздит небо Италии в сотне километров отсюда. Но… сначала радиограмма.
К зданию телеграфа, расположившемуся, как оказалось совсем рядом со шпилем энерговода, я подходил с опаской. Всё время казалось, что вот — вот за плечо ухватится чья‑то рука и вся затея с треском провалится. Но нет… никто на меня не глазел, никто не хватал за руки и плечи. Я спокойно вошёл в просторный зал с рядом окошек за стеклом на деревянной стойкой вдоль одной из стен. Клиентов было немного и часть окон пустовала, но пройдя вдоль всего ряда, я увидел свободное место. Сидящая за стеклом девушка улыбнулась и, ни слова не говоря, протянула мне пустой бланк, украшенный эмблемой дирижабля с двумя рожками и стилизованной молнией.
Похлопав себя по карманам, я обнаружил лишь несколько гривен и никакого следа любимой авторучки. Вздохнул и взялся за лежащее здесь же на стойке перо, удивительно ухоженное, кстати говоря. Макнув его в чернильницу, я вывел на лежащем рядом черновике пару букв и, приноровившись к перу, принялся писать своё "послание турецкому султану".
Одергивая себя и подпрыгивая от нетерпения, я трижды переписывал текст радиограммы, перепортив пять бланков и заплатив за каждый по куне… благо, никаких проблем с приёмом иностранных монет здесь не вознкило… пока, наконец, не удовлетворился результатом. Вздохнув, перечитал получившееся письмо и протянул его девушке.
Та взяла бланк, пробежала по нему взглядом и, невозмутимо посчитав знаки, озвучила сумму. Куны у меня кончились, так что пришлось набивать карманы сдачей с гривны в виде монеток со смешным названием чентезимо и нескольких лир.
Никакого удивления содержимое радиограммы у девушки не вызвало. С другой стороны, думаю, немалое количество купцов использует свои незатейливые шифры, так что моё послание не покажется уж слишком… хм… странным.
— Когда радиограмма будет доставлена на "адрес"? — Поинтересовался я, продиктовав восьмизначный номер идентификатора "Феникса", который меня заставили вызубрить едва "кит" покинул Новгород. На всякий случай, как сказал боцман. Вот он и настал, этот самый "всякий случай", м — да…
— Две минуты. — Девушка улыбнулась и, обернувшись к стоящему у неё на столе аппарату, быстро и уверенно застучала по клавишам… А я думал, это у неё такая хитровымудренная печатная машинка… Пока я удивлялся, оператор успела закончить набор и вновь повернулась ко мне. — Есть подтверждение. Ваша радиограмма принята. Будете ждать ответ?
— Нет, спасибо. — Я улыбнулся и, попрощавшись, двинулся на восьмой пирс. Спасать Хельгу.
* * *
— "Гросс Зонне Меллинга обманом унесло подругу огненной птицы, прихватив оба яйца". Что за бред?! — Вновь перечитав послание юнца, Гюрятинич обернулся к Полукварте. — Иван, ты дольше всех знаешь этого шалапута. Почему, чёрт побери, "Большое Солнце Меллинга" написано по — немецки русскими буквами?! И что он вообще имел в виду?!
Часть шестая. Всё те же, всё то же
Глава 1. Кто сказал, что рождённый ползать летать не может?
На месте! Он всё ещё на месте… у меня от сердца отлегло, когда заглянув на восьмой пирс, я увидел парящий меж двух высоких перронов "кит". Да, это не наш шлюп. Такой по "дорожке" в ангар не затащишь. Точнее, затащить‑то можно, но вот как его разгружать? У него же только высота гондолы под полтора десятка метров.
А вот суетящиеся вокруг грузовых аппарелей матросы в характерной тёмно — зелёной форме, это плохо. Как и торчащий у сходней вахтенный.
Плохо, да. Но не смертельно. Было бы глупо думать, что капитан оставит свой "кит" без присмотра. Но… зев ведущий в гигантский объём трюма, и охраняемый вахтенным трап, это не единственные способы проникнуть на борт "кита". Говорю, как человек, излазивший не один десяток "китов" и каботажников.
Итак, что мы имеем? Дальний транспортный дирижабль "Солнце Велиграда" приписанный к одноимённому порту, трёхтысячник типа "Аквилон" лигурийской постройки… местный, можно сказать. Хм, в принципе, ничего удивительного, после уничтожения парящих городов Венда и его "китовых верфей", своих собственных "китов" у венедских компаний нет, приходится покупать за рубежом… М — м, я не о том. Экипаж — от сорока до восьмидесяти человек, считая восемь офицеров и карго — мастера… если верить справочнику Ллойда. Грузоподъёмность — четыреста шестьдесят тонн, объём купола — семьсот тысяч кубометров… Здоровая дура, да. Но это всё официоз и теория, а на практике… на практике подобный аппарат я видел на свалке и, помнится, потратил не один день на его исследование. Естественно, тогда меня не столько интересовала планировка его палуб, сколько возможность свинтить что‑нибудь полезное, но… этот корабль я знаю, и знаю неплохо. А самое главное, я помню, как в него можно забраться, минуя грузовые аппарели трюмов и не поднимаясь по трапу для экипажа. Но для этого необходимо добраться до его днища. Именно там находятся технологические люки для техников рем. бригад.
