– Ну-ну, – передразнил его Саша. – Теперь мы можем ехать? Мне здесь как-то не по себе. Думаю, моей жене и подавно.
– Да, конечно, – Владислав Валерьевич вручил обрезок лома Климову. – Это тоже отдай экспертам. Встретимся в «гольф-клубе».
– Где? – Саша перевел удивленный взгляд на Васю.
– Увидишь, – Климов подмигнул. – Тебе там понравится…
…Вместе с нужными вещами Лена прихватила свой смарт, и потому, едва усевшись в машину, Барков набрал ее номер. Сашу сильно беспокоило ее состояние. Жена была напугана и давно перешла грань «девятнадцатого нервного срыва». Ее надо было поддержать и успокоить. Ведь даже самому Баркову, во-первых, мужчине, а во-вторых, при поддержке и энергетической «накачке», обеспеченной «Соколом», было тяжело сохранять душевное равновесие в круговерти событий.
– Как ты? – стараясь выглядеть бодрым, спросил Саша.
– Хорошо, – тихо ответила Лена, не глядя в объектив смарта. – Олежка устал, капризничает.
– Ничего, скоро отдохнете. Нам обещан райский уголок.
– Я уже ничего не хочу, – В глазах у Лены блеснули слезинки. – Пусть нас просто отпустят.
– Ты же видишь, нам нельзя оставаться без охраны.
– Я уеду к маме. Там будет безопасно.
– Она опять начнет баловать сына, читать тебе нотации, – Саша улыбнулся, – и через три дня ты запросишься обратно.
– Ну и пусть читает, – голос Лены задрожал. – Я так устала…
– Потерпи, пожалуйста, скоро все наладится.
– Не надо меня успокаивать, я же понимаю, что еще ничего не начиналось… Если мы тебя потеряем, это будет… катастрофа… Саша, давай уедем! Брось все!
– Я не могу, родная. Пойми, это невозможно.
– Это из-за того… происшествия… в бункере? Но ведь ты защищался! Ты спасал нас! Ты… стрелял в плохих, ведь так?!
– Не в этом дело, Ленчик. Меня никто не обвиняет и не шантажирует, участие в этом деле – мой добровольный, осознанный выбор.
– Это дело для тебя важнее, чем мы?!
– Если я все брошу, не останется ничего и никого, в том числе и нас. Я не могу поступить иначе.
– Тогда всему конец. Ты не подумай, я не разуверилась в тебе, но… победить этих… заговорщиков совсем не то же самое, что уложить на песок четверых шахтеров. Ты один не справишься, а я не хочу видеть, как ты гибнешь за бессмысленную и заведомо проигрышную идею!
– Лена, все не так мрачно, – Саша снова ободряюще улыбнулся, хотя в глубине души после слов жены заскребли крупные черные кошки. – Я не один. За моей спиной очень грамотная и сильная команда. В меня верят, поэтому мы справимся. Но я хочу, чтобы ты тоже верила в меня.
– Я… верю, – Лена утерла слезы. – Просто очень боюсь…
Она выключила смарт. Саша не стал повторять вызов. Сейчас им обоим требовалась пауза и пара глотков кислорода. Барков приоткрыл окно и вдохнул горячий, пахнущий асфальтом, пылью и выхлопами городской воздух. От такой «дыхательной смеси» стало еще хуже. Саша закрыл окно и включил посильнее кондиционер.
– Не простудитесь, – заботливо предупредил Владислав.
– Простудиться и сдохнуть сейчас не худший вариант, – поиграв желваками, процедил сквозь зубы Саша.
– Вы не правы, – Владислав Валерьевич осуждающе покачал головой. – Но я вас понимаю…
* * *
В «гольф-клубе», зеленом островке, оставшемся от некогда обширного парка Лосиный остров, Баркову действительно понравилось. Он и не предполагал, что прямо в городе – перенаселенном и окончательно задушенном сплошной застройкой – сохранились такие оазисы. Суматошная жизнь мегаполиса огибала эти сто с лишним гектаров аккуратно подстриженных зеленых полян, ровных кустарников и тщательно спланированных лесочков, как вода огибает замшелый валун: она плескалась со всех сторон, бурлила и забрызгивала камень-оазис крупными каплями, но они мгновенно исчезали, не оставляя следов. Так было и здесь: люди, имеющие право войти в этот рай посреди асфальтового ада, мгновенно растворялись в нем, отрекаясь от повседневных забот и суеты. Не все «члены клуба» играли в гольф, но этого на самом деле и не требовалось. Главным условием пребывания на территории закрытого парка было – отдыхать. Никаких дел, за исключением сугубо неофициальных переговоров и обедов с друзьями или партнерами в ресторане, что располагался на первом этаже гостиничного комплекса, умело вписанного в ландшафт точно посередине парка. Никаких забот и волнений. Только изысканная пища, относительно свежий воздух, спорт и оздоровительные процедуры. Так, во всяком случае, утверждал Владислав Валерьевич.
– И кто здесь хозяин? – с удивлением и отчасти с восхищением осматривая чудесные виды, поинтересовался Саша. – Я бы с удовольствием купил клубную карточку.
– Боюсь, это нереально, – с улыбкой ответил Владислав. – Это закрытый клуб с очень сложной системой приема новых членов. Но гостевая карта, считайте, у вас уже есть.
– Учет членов ведется на компьютере? – На снисходительную улыбку седого Барков ответил улыбкой ироничной. – Мне нетрудно сделать так, чтобы моя фамилия появилась в списках и без соблюдения формальностей.
– Владелец знает всех членов в лицо. Ваши новые таланты тут не пригодятся, Александр. Да и ни к чему это – фальсифицировать списки. Отдыхать здесь вам никто не запретит. Вас просто не пустят на закрытые мероприятия, но поверьте, здесь есть чем заняться и без этих скучных заседаний в душном, тесном зале.
– И все равно любопытно, – Саша обвел жестом пространство вокруг. – Прямо посреди Москвы – оазис, а посреди него штаб-квартира масонской ложи. Крайне интересно.
– Все не совсем так, – Владислав поморщился. – Нас, конечно, можно сравнивать с масонами, но сходство очень отдаленное, почти никакого. А насчет штаб-квартиры вы угадали. У нас есть контора в СИТИ, но это лишь представительство, фасад. Основные аналитические мощности и оперативный центр расположены здесь. Как видите, я играю честно. Ваша семья в полной безопасности, и вы сможете спокойно работать.
Машина остановилась в специальной парковочной зоне, примерно за двести метров до главного строения «клуба». Оставшееся расстояние можно было преодолеть, усевшись в электромобильчик, но Владислав предложил пройтись, и Барков согласился. Когда еще удастся погулять вот так, неспешно, вдыхая чистый воздух и наслаждаясь видом сочной, зрелой зелени. Благодать, да и только. Хорошего настроения, возникшего на контрасте с полутора сутками нервной беготни, не могло испортить ни беспощадное июльское солнце, ни «Сокол», который почему-то заставлял позвякивать тревожные колокольчики хозяйской интуиции с того самого момента, когда машина въехала на территорию «клуба».
