будет охотиться хозяин бара. Хариолис, я слышал, скор на расправу. Правду говорю?
– Наводила на него справки. Абсолютно точно, – влезла в монолог несносная Айга.
– Вот, – продолжил седой. – А он, как и ты, тутошний. У него деньги, связи, не последнее лицо в директории, насколько знаю. Найдет, съест и не поперхнется даже. Разроет всю подноготную – не спрячешься. В случае затруднений корпоративные псы на него выйдут, не убережешься от двух огней.
– Черт. Черт! – зашипел Глеб, осознав вдруг, что отныне с прежней жизнью покончено. Не замечая боли в плече, схватился обеими руками за голову, уставился взглядом в землю.
– Ну что ты, как баба, в самом деле, – разочарованно протянул Боб.
Айга громко откашлялась в мерцающий кулачок:
– Боб-би… – раздельно произнесла она.
– Вот только не надо начинать. И совсем не тебя имел ввиду, – пошел на попятную Боб. Уперев разрядник прикладом в землю, он поднялся. – Хватит хныкать, надо дальше идти, а то скоро совсем рассветет – жарища будет.
Седой и девушка встали за ним. Мужчина подошел и протянул Глебу руку:
– Ну, – сказал он. – убедили мы тебя, идешь с нами?
– Как откажешься от такого шикарного предложения, – буркнул в землю Глеб и схватился за сухую шершавую ладонь.
Перед тем, как выйти на улицу окраинного района, они отмотали еще с пять километров по густому лесу. Сосняк закончился, сменившись березовой рощей. Между деревьев побежали мощеные булыжником под старину алейки. Заповедная зона. На Цфеде не так много места осталось для зеленых насаждений, под парки использовали любой свободный от высоток уголок.
Тут стало больше свободного пространства, бойцы седого скучились и перешли на шаг. Чтобы не вызывать подозрений, они взяли Глеба в плотное кольцо. Пусть случайные бегуны, думают, что под конвоем ведут преступника в разодранной окровавленной рубашке. Айга растворилась в воздухе совсем, как только исчез подлесок. Седой отослал ее прикрывать тыл.
Солнце пока не вышло на полную мощность и на него еще можно было смотреть, хоть и прищурившись. Рядом с диском на голубом безоблачном небе маячил неуклюжий силуэт заправщика. Топливо на светило доставляли всегда в срок.
Отряд из десяти человек замер на краю обширной парковки: решили угнать авто. Перед рядами уходящих в небо зданий в тридцать этажей – богатый район, дома тут пониже, чем центре, – стояло не меньше десятка легковых машин. Но седой не спешил отправлять к ним бойца, высматривал что-то поверх голов.
– Эту берем, – сказал он наконец, указав на рефрижератор у продуктового магазина. Приложив запястье к губам, шепнул: – Айга, выведи из строя камеры.
Скоро они мчали по улицам столицы. Директория Форст была родной для Глеба и он смог бы сориентироваться тут даже при полностью выключенном солнце, но сейчас он трясся в кузове грузовика и не мог даже предположить куда они направлялись. На поворотах в плечи и спину били подвешенные за крюки свиные туши.
Через четверть часа неспешной поездки его начал пробирать озноб. Кто-то из солдат тоже застучал зубами.
– Д-долго нам еще? – спросил Глеб, потирая заметно остывшие плечи. Ему было и радостно и странно одновременно: он больше не мог нащупать ран. Корка запекшейся крови отвалилась совсем недавно. Нога стала, как прежде. Да и силы будто вернулись, исчезла головная боль, что беспокоила его последнее время. Сказать честно, никогда в жизни он еще не чувствовал себя таким здоровым.
– Уже почти приехали, – ответила Айга. Голос ее в закрытом кузове казался звонче обычного.
Минут через пять машина остановилась и сдала задним ходом. Постояла так немного, заглохла и опустилась на полотно. Приехали?
Снаружи раздались шаги, скрипнули, открываясь дверцы. Солнечные лучи залили помещение нестерпимым светом. Глеб не сразу сообразил, что нужно прикрыть глаза: ругнулся и поднял руку к лицу. Между пальцев остались щели и он без труда смог рассмотреть пострадавшую в схватке с мехами девчонку. Айга стояла у выхода. Сберегая заряд батареи, она отключила в темноте камуфляж, оставшись с минимальным набором одежды: чулки, туфли, юбка и крепко стиснутый в ладони разрядник.
– Ой, – замешкавшись на секунду, воскликнула она, щелкнула чем-то на поясе и слилась с окружающей обстановкой.
Зябко ежась, свежезамороженные бойцы стали по-одному спрыгивать на землю. Глебу сразу не понравилось выражение Боба: всю дорогу он сидел за пультом машины и мог в достаточной мере оценить обстановку. Брови его были нахмурены, губы поджаты, да и вообще на лице читалось не высказанное беспокойство.
Они остановились в глухом тупике со всех сторон зажатом высотными зданиями. Глаза быстро привыкли, яркий солнечный свет оказался глубокой тенью.
– Отдел где-то здесь? – спросил Глеб у седого.
– Он там, – ответил ему мужчина около сорока, рыжий и густо покрытый веснушками.
Глеб задрал голову в указанном направлении: через дорогу, примерно на высоте пятидесятого этажа похожего на спираль небоскреба, горело что-то. Из выбитых панорамных окон валил густой черный дым.
Седой, Боб, рыжий и остальные бойцы сгрудились у кабины рефрижератора. Задрав головы к светлеющему небу, они молча глядели на пожар. Дым выносил на улицу горелые ошметки мелованной бумаги: они догорали в воздухе и опадали хлопьями, ложились мелким пеплом на мостовую. У стеклянной вертушки парадного входа в здание скопилось немало случайных зевак. Спецслужбы не успели подъехать, некому было разгонять толпу.
Глеб повертел головой в поисках девушки, но та растворилась в воздухе, как не бывало. У днища авто лежали небрежно сброшенные туфельки на шпильках.
Седой поднял руку и шепнул в кулак:
– Айга, сможешь подняться? – Он выдержал паузу. – Нет, ни пожарных ни полиции еще нет. Что значит, отлично?.. Ты там? Уже? Ладно. Только, пожалуйста… просьба, будь аккуратнее, не наследи, а?
Седой сунул руки в карманы, опустил голову, развернулся на каблуках и пронзительно посмотрел на Глеба из-под бровей.
– Хана местному филиалу, – буркнул мужчина, подкрепив фразу крепким словцом.
– И что теперь делать? – спросил Глеб. Выражение лица седого и напряженное молчание его подчиненных не сулили ничего хорошего.
– Будем ждать что Айга донесет. Этот филиал не единственный на планете: попытаем счастья в другой директории…Конечно, если случившееся здесь простое совпадение. Во что я лично нисколько не верю, – оговорился седой. – Мы же не для того сюда приехали, чтоб головы добровольно сложить, верно?
– Я вообще не понимаю для чего меня привезли, и чего от меня добиваются, – не выдержал Глеб. Секунду назад он был абсолютно спокоен. После доверительной беседы в лесу, его словно тяжелым по голове ударило: мысли какие-то были, но далеко-далеко, не ухватишь. И двигался, как во сне. Сейчас же будто взорвалось в мозгу что-то и в груди неприятно заворочалось, появилась мелкая дрожь…
– Смотри, скоро как чайник закипит, – шепнул рыжий на ухо Бобу, приподнявшись на цыпочках.
Сплюнув под ноги, здоровяк вразвалочку, в несколько плавных шагов приблизился к парню, крепко взял за плечо, встряхнул и против воли развернул лицом в сторону тупика. Сжал пальцы так, что в глазах у Глеба на мгновение потемнело, сказал буднично:
– Пойдем-ка перетрем, – заставил идти вперед, пока они не уперлись в стену напротив.
Нависнув подобно скале, глухо произнес:
– Кричать не вздумай: истерики нам тут не нужны, да и свидетели тоже.
– А если попробую? Что тогда сделаете? – огрызнулся Глеб, глядя на него снизу вверх.
Боб поправил на плече ремень разрядника, потом поднял и с интересом глянул на свой кулак:
– Убить, не убьем – ты же под защитой Айги, как никак, – но вырубить тебя я всегда успею.
Глеб глубоко вздохнул, насупился: амбал выглядел опасно. Наверное и правда, не стоило его злить лишний раз, а то не упустит случая применить силу. Но все равно хотелось разобраться в случившемся. Трупы цедурианца и механоида, которые никто так и не убрал перед уходом, оставят у хозяина заведения много вопросов; Хариолис будет рвать и метать в поисках тех, кто осмелился превратить в руины бар. Станет искать свидетеля, то есть Глеба. А не найдя, примется шерстить друзей и знакомых. Хорошо еще, что никто из родни не поддался на бесконечные уговоры приехать этим летом погостить: все до единого остались дома на Красте, триста двадцать седьмой обитаемой планете на орбите исчезнувшего голубого гиганта.
– Какой тут выход? – выдавил Глеб, протолкнув ком в горле. – Пару
