не боялся темноты?
— Нет, Лиал, нет, — отец коротко хохотнул, плечи его дрогнули, а факел в руке дёрнулся, присоединяя к моим чётким теням ещё несколько новых, ненастоящих, изломанных. — Если тебе так интересно, я боялся высоты, и отец однажды заставил меня шагать по зубцам крепостной стены.
Я невольно покачал головой. Жестоко. Но меня сейчас не очень волновали методы воспитания юных поколений Денудо, поэтому я переспросил:
— А он сам не боялся темноты? От кого из предков мне это досталось?
— Не думаю, что это вообще такая штука, которая может передаваться по наследству, Лиал.
Я скорчил рожу, пользуясь тем, что отец меня не видит. Да, конечно, не передаётся по наследству. Я такой первый и единственный, а ихор Безымянного в мои жилы ветром с гор надуло.
— Господин! — я даже вздрогнул от этого вопля. Единственный из всех. Проклятые тени. — Нашли. Нашли, господин!
Я восторга тени не разделял. Пережил бы, если бы этот забытый всеми Хранителями ход завалило, как и Закатную тропу. Вот уж не повезло.
— Пойдёмте, господин.
Да, уже бегу.
Игнорируя приглашение тени, я шагнул вслед за отцом. Ну, хотя бы дороги к тайникам разные. Глупо, конечно, радоваться такой мелочи. Она никак не перевешивает подозрение о прошлом Дома Денудо. Но всё же, всё же.
Отец с гордостью повёл рукой в конце нашего долгого пути:
— Вот.
Учитывая, что сейчас все воины нашего Дома носили доспехи льдистой стали, то, что здесь осталось ещё около полусотни доспехов, внушало уважение. А здесь ещё и мечи лежат.
— Никто не может сказать, чем закончится этот период истории нашего Дома. Но пока у нас есть деньги, я сделал запас на чёрный день. Если что-то случится, то у тебя, твоего сына или внука будет возможность возродить наш Дом.
Я даже обернулся на отца, с опаской спросил:
— Ты так говоришь, будто уже завтра нас ждёт раскол и Денудо вычеркнут из списков Домов. Есть что-то, что ты не хотел говорить при маме?
— Нет, — отец покачал головой. — Никаких больше тайн, я ей твёрдо обещал. Просто у меня нехорошие предчувствия. Я очень долго готовился ко дню, когда объявлю о шахте слёз, но так и не сумел предугадать всего. Поэтому и тебя прошу готовиться даже к тому, чего ты и предположить не можешь.
Я тяжело вздохнул. Отлично сказано. Например, подготовиться к тому, что во мне возродится кровь королевского рода Оскуридо, а мне нужно будет уйти из этого мира, найти и убить Предка Аманию. Действительно, кто бы мог такое предположить, когда я просил оставить мне свечу на ночь?
— Денег, драгоценностей или слёз здесь нет. Пусть об этом месте и знают только самые верные, ни к чему обременять их лишними сомнениями и испытывать без нужды их верность. Карту я тебе дома нарисую, но ты обязан будешь заучить все повороты. Карта тоже лишний след, который всегда может попасть в руки не тому слуге.
Я кивнул, ещё раз с безразличием оглядел доспехи и оружие. Помедлив, всё же решился:
— Отец, у меня будет к тебе необычная просьба. Вы ведь взяли припасы?
— Как всегда. Это же горы…
Я закончил фразу за него:
— …никогда не знаешь, как всё обернётся.
Похоже, и улыбки, которыми мы обменялись с отцом, были очень похожи, так что своё желание я озвучил со спокойной душой:
— Я хочу кое-что поискать в этих пещерах, ждите меня, скажем, два дня.
Отец прищурился, с недоумением спросил:
— Что ты хочешь найти? Это единственный тайник. Нет, я тебя понимаю, сам, когда узнал об этом месте от отца, потратил месяц, обыскав здесь каждый закоулок. Так что уверяю тебя, Лиал, здесь нет ничего, кроме камней.
Это было очень интересное и важное дополнение, но оно лишь заставило меня повторить:
— Два дня. Это недолго.
Отец покачал головой:
— Терсия меня прибьёт.
Я вновь улыбнулся:
— Вали всё на меня, отец.
— Думаешь, она поверит? Скорее обвинит, что моя кровь в тебе становится всё сильней, у тебя появилась моя привычка к тайнам, — не дожидаясь ответа, отец махнул рукой и потребовал. — Оставляйте метки. У солдат должны быть…
Я перебил его:
— Я пойду один.
На этот раз отец молчал дольше. Молчал, не сводя с меня взгляда. Наконец, кивнул:
— Ладно. Ты явно что-то скрываешь, но это я пообещал Терсии покончить с тайнами, а у тебя всё впереди. Не знаю, уж, что ты тут собираешься в одиночку искать целых два дня, но дело твоё, главное, не забывай оставлять метки, рисуй крест, искать тебя, случись что, будет ещё той морокой.
Я коротко кивнул, кажется, снова повторяя за отцом это жест и так же коротко поблагодарил, за всё сразу:
— Спасибо.
Отец только отмахнулся.
Едва я шагнул в узкий проход, что вёл прочь из тайника, как тень тут же зашептала:
— Сюда, сюда, господин.
Но свернула не налево, откуда мы и пришли, а направо. Печально. Но я уже начинаю свыкаться с мыслью, что Дом Денудо хранит в своём прошлом много тайн. Интересно, тот владетель Денудо, что первым откликнулся на клич Вириаста Справедливого очистить Дома королевства от ихора Безымянного, сделал это искренне или же он так пытался скрыть своё прошлое и защитить себя и своих потомков? Если второе, то он сумел это сделать. Вириаст Справедливый так и не нашёл в моём Доме следов крови Оскуридо. Слепец.
Факел я давно потушил, следовал за тенями не шагом, а мчался Шагами, только и успевая выбрать, куда ставить ногу, чтобы не упасть во время бешеной гонки. Вот это тренировка, так тренировка, ещё сложней, чем в горах Ожерелья.
Особенно тяжело приходилось там, где осыпи и обвалы перегородили и без того узкие проходы. Мне пришлось проскальзывать в них буквально в прыжке или падении, втискивая тело между камнями и сводом или между камнями и полом, заставляя крепкий шёлк одеяния трещать.
Но я только прибавлял и прибавлял скорости, выжимая из Шагов и своего тела всё до предела.
Едва успел остановиться, чтобы не разбить себе лоб в тупике.
И что это значит?
Из каменной стены вынырнули тени, в несколько голосов потребовали:
— Господин, сюда!
Я вздёрнул бровь, не скрываясь, спросил:
— У меня, в отличие от вас, есть плоть и кровь. Как я пройду сквозь камень?
— Господин, это не камень. Обман. Идите за
