Ольт молча отправился к грузовику и вернулся, неся в руках увесистый пулемет – такой же, какие были у ишчелианцев. Ное принял оружие, уважительно взвесил его в руках и снова прицелился. На этот раз тишину взрезал раскатистый грохот, сопровождаемый короткими частыми вспышками. За несколько секунд тело пленника превратилось в кровавое месиво и нелепо распласталось на стремительно буреющем песке.
Зали приникла к оконному стеклу и видела всё будто в замедленной съемке. Вот глаза авинакена вспыхивают, отражая вырвавшийся из дула огонь, но уже в следующий миг безжизненно потухают. Вот его рот открывается в яростном молчаливом крике (а может, крик этот был вовсе и не молчаливым, только его заглушил рокот новенькой «Чакки»), вот тело сотрясается от ударов первых пуль, и руки по инерции вскидываются глупо и беспомощно. Три бесконечных секунды, за которые живое существо со всеми своими планами, надеждами и страхами превращается в корм для диких зверей, в истерзанный кусок мяса, в идеального свидетеля чужого преступления.
Опустив оружие, Ное довольно сказал:
– А неплохая пушка. Действительно неплохая.
– Мы других и не делаем, – важно заметил ишчелианец.
– Ну да, – заметил Ольт. – Особенно в прошлый раз, когда в трети винтовок были сбиты прицелы.
– Позволю себе вам напомнить, что в прошлый раз вы получили неплохую скидку. И потом, мы принесли свои извинения, – уязвленно сказал ишчелианец.
– С каких пор это стало причиной торговать бракованным оружием?!
– Если вам не нравится наш товар, обратитесь к другим продавцам. Если найдете таких.
– Ладно-ладно, – примирительно сказал Ное. – Не будем ворошить прошлое. Давайте лучше разберемся с телом.
– А что с ним разбираться? Засунуть в машину и поджечь. Если кто-то найдет его здесь, то решат, что авария. Несчастный случай.
Один из ишчелианцев метнулся к машине, на которой они приехали, и принес канистру с бензином. Ное с Ольтом подхватили труп и, ругаясь как киничиец после трех бокалов спиртного, поволокли его за Звериный камень, где, по словам громилы, стояла машина несчастного.
Несколько минут Зали не слышала ничего, кроме шороха ветра между жесткими ветками куцей пустынной растительности. Затем раздался взрыв, и ночное небо окрасилось багрянцем. Вскоре из-за Звериного камня показались странники.
– Отлично бабахнуло, – довольно констатировал щуплый ишчелианец.
– Это точно, – согласился Ное, но по голосу было слышно, что он чем-то озабочен, и ему сейчас не до восхищения фейерверком. – Все-таки, история этого авинакена не показалась мне правдоподобной, – наконец сказал он.
– Я тоже не поверил ни единому слову, – согласился ишчелианец. – С поставками пока придется повременить. Если его действительно кто-то подослал, нам лучше не светиться.
– Узнать бы только, кто и зачем… Все-таки, рановато я его пристрелил.
Зали слышала голос Ное, разбирала каждое слово, но не верила своим ушам. Сейчас, в густом воздухе этой душной ночи она видела не того сильного и гордого странника, которого полюбила. В этой неправдоподобной, ужасающей постановке действовал незнакомец, безжалостный чужак, злобный двойник Ное, поправший все законы, кроме закона личного выживания.
Бежать, бежать отсюда как можно скорее. Бежать, не оглядываясь. Камаштли, способный убить безоружного беспомощного собрата, не может быть тем, с кем хочется быть рядом. Тем, на кого полагаешься в трудную минуту.
Конечно, Зали понимала, что бунт, к которому они готовятся, и в котором она собирается принять непосредственное участие, никак не обойдется без жертв. Но там речь шла о вооруженном противнике, в то время как тут состоялась жестокая расправа, которая ни на секунду не тронула сердца палачей.
Зали до боли закусила губу, пытаясь не заплакать. Она чувствовала такую обиду, какую может чувствовать только ребенок, которого предали самые близкие. И ведь Ное действительно предал Зали, растоптал идеалы, которые казались ей незыблемыми; с легкостью, играючи перевернул все привычные представления о жизни.
А Ольт? Он с молчаливым безразличием одобрил эту несправедливость, не проронил ни слова. Тот самый Ольт, которого Зали всегда считала одним из честнейших и благороднейших представителей всей их колонии. Тот самый Ольт, который без раздумий бросился на её защиту, когда за ней пришли камаштли из особого подразделения, отвечающего за поимку внутрирасовых преступников. Его Зали тоже не узнавала.
Тем временем ишчелианцы распрощались с «деловыми партнерами» и, сев в легковой автомобиль, умчались в сторону Кинчена. Грузовик с партией оружия так и остался стоять у Звериного камня, как верный пес, поджидающий хозяина.
Судя по всему, подобные сделки совершались далеко не первый раз, и все детали были оговорены заранее, потому что, стоило ишчелианцам скрыться из виду, как Ольт приложил к груди кулак в молчаливом прощании камаштлианцев и уселся за руль грузовика. Безымянный громила устроился рядом с ним на пассажирском сиденье – видимо, в качестве охраны. Хотя что мог один, хотя бы даже и настолько сильный воин, сделать против вооруженного Кинченского патруля или возможной банды грабителей, для Зали осталось загадкой.
Впрочем, совсем скоро она поняла, что, скорее всего, громила был отослан к грузовику вовсе не для того, чтобы охранять Ольта.
Ное проводил взглядом грузовик и, резким движением открыв дверцу оставшейся машины, сел рядом с Зали на заднее сиденье.
– Разве мы не последуем за ними? – спросила она.
– Немного позже. Раз уж мы остались одни, давай-ка немного поговорим, – сказал Ное таким тоном, что Зали невольно поежилась.
– Может, поговорим дома? Мне не нравится это место. Я бы хотела отсюда уехать.
– А по-моему, отличное место! Ночь, в окна светит луна, пустыня поет свою дикую песнь… ну и другие романтические глупости. Всё прямо как в песнях юных киничийцев. Пейзаж будто сделан на заказ для влюбленной парочки.
– Слушай, мне не по себе. Ты совсем на себя не похож. Прекрати, пожалуйста, – Зали попыталась отодвинуться от Ное, но тот схватил её за руку.
– Даже не думай сбежать, – прорычал он, и в лунном свете его белозубая улыбка блеснула звериным оскалом.
– Я и не собиралась, – пролепетала Зали. – Отпусти мою руку. Да что с тобой такое творится?!
– Всего лишь хочу удовлетворить свое любопытство. Кто это был? – Ное сильнее сжал её руку.
– Кто? О ком ты говоришь?
– О том парне, который сидел в засаде.
– Но я-то тут при чем? Ты сам знаешь, я всё время просидела в машине.
– Только не надо прикидываться идиоткой. Может, с кем-то другим это и сработало бы, но я тебя знаю не первый день. Давай рассуждать логически. Об этой встрече не знал никто из посторонних. Никто, кроме тебя. Так что давай, рассказывай, зачем ты всё это подстроила.
