– Значит, передо мной предстала убийца Филлса?! – стремительно наливался краснотой землянин. – Тварь паскудная!
– Хм, только подумать… – Ауда бережно переложила снимок в другую руку. – Уже прошло двенадцать земных лет с тех пор, как некогда любимый мною мужчина подарил мне эту фотографию. И насколько мне удалось изменить ваш жалкий мир… Уничтожить его…
– Изменить так же, как и жалкого предателя Фоллинга?.. – агрессивно парировал израильтянин.
– Вы напрасно порочите его имя! Он до последнего биения сердца оставался мужчиной, в отличие от Вархунда! Знаешь, Стив ведь не хотел такого сценария. Он до конца верил в землян, в их исключительность, пытался играть в собственную игру… Кто бы мог подумать, что напарником в ней окажется сама смерть? Как для Стива, так и для вашей Земли…
– Ах ты лицемерная проститутка! Выходит, и Вархунд – твой личный проект?!
– Не оскорбляй напрасно и выслушай моё предложение, – серьёзность и сосредоточенность её лица на некоторое время обезволили землянина. – Присоединяйся, Алон. Земля – их планета, – её ладонь показала на меланхоличную цивилизацию когнитян, чьи подсвеченные глаза по-прежнему с надеждой переливались синим божественным цветом. – И твоя!.. Ты принадлежишь к их цивилизации, но не к землянам! Почувствуй зов души, крик своих спирионов, молящих о возвращении к истокам, к роду! Закрой глаза и представь Землю без войн и насилия, болезней и грязи! Без алчности в головах и нищеты в душах! Счастливую планету с единственной моралью – заботиться о себе… А значит – об окружающих. Жить как боги! Жить как абсидеумы! Со знаниями, доступными каждому… С властью, доступной каждому! Жизнью, доступной каждому!.. Или умри – здесь и сейчас.
– На мой вопрос ответь, курва межпланетная!
Ауда меланхолично спрятала фотографию в кармане своего Тутелара, взаимодействие с которым происходило исключительно через Помощника посредством пальцев, но не мыслей.
– Вархунд оказался слабее вашего Фоллинга! Обкрутить абсидеума и заставить поверить в вариантян как страховку на случай, если Велфарий не изменится; заставить поверить в то, что Вел, оказавшись в Разрыве – Алгоритме, не прогнётся под Вархунда и не вдохновится ценностями моей бывшей и истинной абсидеумской цивилизации, как выяснилось, – легчайшие задачи из тех, с которыми я когда-либо сталкивалась.
– TERCOP – что это значит?..
– Ауда, – внезапно в разговор врезался один из роботов. – Только что стало известно: последний из модулей «Шлема» находится в ангаре номер девять для твоего благословления.
– А почему тебе сообщают? – растерянно выпалил Алон. – Что происходит?.. Неужели у могущественной абсидеумки нет связи с информационным полем? Что, изнасиловала Вархунда против его воли?! Или, может, это как-то связано с уродливым порезом на твоей щеке? – израильтянин, конечно, импровизировал с такой догадкой и не мог знать, что попал в десятку.
Последовала моментальная реакция: около тридцати вариантян, которые функционировали и охраняли порядок в лаборатории по производству душ, нацелили на землянина оружие. За мгновение до этого кисть правой руки каждого из них благополучно трансформировалась в плазму.
– Ох, и любишь ты играть с огнём… Я жду ответа!
– Я не стану заниматься с тобой сексом – мне нечем заплатить! Извини…
Ауда упорно сохраняла неестественное для абсидеумки спокойствие, что в который раз заставило землянина недоумевать:
– Какого хрена?! Изменения затронули каждого абсидеума и патрийца! Не вижу логики… Спокойствие в тебе… – внезапно Алона посетило долгожданное озарение – в момент, когда половина из прицелившихся вариантян уже окружила их с Аудой. – Конечно… Какой же я слепой!.. TERCOP – это не что иное, как Терракопи, на которой сплошь и рядом – базы патрийских Страже… – землянин испытал смешанные чувства разгадки и неуверенно прицелился своим указательным пальцем в абсидеумку. – Так ты – патрийский Страж. Господь всемогущий!.. И отсюда – твоё спокойствие!..
– Когда-то имела глупость считать себя таковой… Ну что ж, твой выбор не оставляет мне выбора!
Алон судорожно мотал головой из стороны в сторону, поочерёдно фокусируя свой взгляд на Ауде, вариантянах, представителях цивилизации когнитян. Их глава – женщина со странным стилем общения – высверливала землянина яркими глазами, отчаянно подсказывая, что делать: её незаметно приподнятая и расположенная в вертикальном положении ладонь кончиками пальцев показывала то влево, то направо.
– Ни шагу! Иначе эвотонирую! – прокричал израильтянин, вытянув свою руку в направлении абсидеумской патрийки.
Наступавшие внезапно остановились в полнейшем замешательстве, которое незамедлительно разбавилось неподдельным изумлением. Наконец, Ауда пренебрежительно и издевательски рассмеялась.
– Какая милая картина… – инопланетянка, конечно, не послушала совет Алона и продолжила шагать. Правда, медленней…
Землянин повторно закрыл глаза и сосредоточился. Капли титанического напряжения, стекающие по его лицу, неудачей падали с подбородка на холодную металлическую поверхность: звуки их приземления затерялись в шумном дыхании мужчины, который с проклятьями вытягивал руку снова и снова…
– Прицелиться! – каменный женский голос, уже лишённый смеха, бескомпромиссным приговором заполнил лабораторию.
Алон спрятал правую руку и выставил левую!.. Но уже спустя несколько мгновений послышался пронзительный возглас обречённости!
– Уничтожи… Уничтож… – абсидеумская патрийка упала на колени и неистово обхватила руками собственную шею. Её ошарашенные и преисполненные безумства глаза не отпускали землянина, который недоверчиво, пребывая в похожем изумлении, осторожно выпрямился. Не пряча левой руки, Алон прокричал окружающим:
– Не шевелиться, иначе я эвотонирую её раз и навсегда!
Благодарный взгляд землянина, полностью лишённый сомнений, с теплотой задержался на женщине со странным стилем общения. Когда до дверей, ведущих в правое крыло здания, оставалось несколько шагов, вариантяне впервые выстрелили по мчащемуся израильтянину, который благополучно скрылся в дверях под пенные слова восставшей из унизительного пепла Ауды:
– Выследить и уничтожить! Иначе я вас уничтожу, рухлядь ржавая!..
– Остановись, Андрей! Так ты её не вернёшь! – разъярённо прокричал Десятый в спину украинцу, который спешно направлялся в сторону спасательного модуля. Шлюзовая камера, ведущая в крошечный летательный аппарат (который тем не менее мог преодолевать значительные космические расстояния), располагалась в конце чрезвычайно протяжённого коридора. Яркое освещение, призванное упреждать экипаж от прогулок по Вотону во время внештатных ситуаций, жгуче ослепляло Андрея. Но одессит не спускал выходного отверстия ствола первого из двух плазменных шоков, прицеливаясь в затылок застывшего Тобиаса.
