– И что же конкретно вы напишете в записке?
– Ну, я полагаю, вам известны координаты этой самой вашей базы?
– А вы бы на моем месте их сообщили?
Велга задумался.
Юрий Алексеевич был прав. Пожалуй, он тоже не сообщил бы таких сведений первым попавшимся пришельцам со звезд, чьи намерения никому не известны.
– Эй, – сказала принцесса, – тут не о чем думать. В модуле есть часы "и календарь. Я напишу в записке, что мы вернемся на это самое место ровно через месяц, начиная с сегодняшнего дня. Это возможно?
– Вполне, – вежливо улыбнулся Юрий Алексее-вич. – Вам дать бумагу и карандаш?
– Я предполагала вообще-то воспользоваться бортовым компьютером, а потом передать свое сообщение на компьютеры остальных четырех модулей.
– Компьютер дело хорошее, но у нас говорят: что написано пером, не вырубишь топором.
Стана засмеялась, подумала и согласилась.
В Борисовку вернулись еще засветло.
К тому времени убитые были похоронены, а ужин и ночлег приготовлены.
Взвод Юрия Алексеевича расположился в старом кирпичном здании бывшего сельсовета, а Хельмут Дитц в отсутствие Велги, Станы и Карсса выбрал бревенчатое, но еще довольно крепкое здание школы.
Ужинали, впрочем, все вместе, а после ужина Алек-сандр напомнил старшему лейтенанту Холоду о его обещании рассказать им хотя бы вкратце о том, что произошло в мире за время их столь краткого и столь долгого отсутствия.
– Да, я помню, – кивнул пожилой старший лейте-нант. – Устал я, правда, Саша, чертовски, но… ладно. С освещением что-нибудь придумали? А то ведь электричества тут давно нет.
– Нашли два десятка свечей по уцелевшим хатам, – сказал Валерка Стихарь. – Хватит, я думаю. Завтра-то нам все равно уезжать, так что можно не экономить.
– Хорошо. Сейчас отдам пару распоряжений моим орлам и приду.
Устроились в одном из классов, куда стащили несколько более или менее целых парт, стол и стул. Расставили свечи, зажгли. Получилось уютно и даже как-то таинственно. Пришел Юрий Алексеевич, оглядел обстановку, своих слушателей, вздохнул, сел за стол.
– Вы не поверите, – сказал он, – но я когда-то преподавал в школе. Математику. Никогда бы не подумал, что у меня будет настолько необычная аудитория, но в мире постоянно происходит столько удивительных и странных вещей, что удивляться особенно не приходится. Итак, с чего начнем?
– С начала, Юрий Алексеевич, – подал голос Велга. – Я думаю, стоит начать с самого начала.
– Да, – растер лицо ладонью старший лейтенант, – теперь моя очередь рассказывать. Значит, вы говорите, что попали сюда из лета сорок третьего года из-под Курска?
– Я даже могу назвать число, – сказал с передней парты Дитц. – Это было четвертого июля.
– Вернее, ночью с четвертого на пятое, – добавил Велга.
– Ночью с четвертого на пятое, – повторил Юрий Апексеевич, поднялся и, заложив руки за спину, прошелся вдоль стены, на которой когда-то, наверное, висела классная доска. – С вашего позволения, я буду говорить стоя – мне так привычнее. Так вот, должен вам сказать, что вам крупно повезло. Я не историк, но все-таки учился в советской школе, а потом в университете, где давали совсем неплохое образование. Опять же читал книги, смотрел фильмы про войну и поэтому помню, что то ли в конце июля сорок третьего года, то ли в самом начале августа началось знаменитое сражение на Курской дуге. Погибла масса народу, и немцы это сражение проиграли. Я, помню, читал, что передовые части как наступающих, так и обороняющихся понесли громадные потери. Многие роты и даже батальоны были уничтожены чуть ли не до последнего человека! А мой дед по матери, царство ему небесное, был как раз ранен на Курской дуге и остался жив. Единственный из всей роты. Так вот, он рассказывал, что два дня и две ночи полз к своим практически по трупам.
– Вот! – воскликнул Карсс. – Выходит, что вы меня благодарить должны за то, что я вас заранее вытащил из этой мясорубки! А то все упреки, подозрения…
– Фигня, советник, – лениво ответил Майер. – На войне как на войне. Никогда не знаешь, где тебя поджидает именно твоя костлявая. Помню как-то…
– Отставить, Руди, – негромко оказал Дитц.
Майер умолк.
И тут снова заговорил Велга.
– Юрий Алексеевич, – спросил он, – вы уверены, что наступление немцев началось в конце июля или начале августа сорок третьего? Мне казалось, что это должно было случиться гораздо раньше. Ну, пусть не 5 июля, но уж должно – точно. Это же в воздухе висело! Как думаешь, Хельмут?
– Полностью с тобой согласен, Саша. Я был уверен, что мы начнем 5-6 июля.
Бывший учитель физики задумался, вспоминая.
– Разумеется, я могу и ошибаться, – сказал он наконец, – но мне почему-то кажется, что не ошибаюсь. Именно конец июля или самое начало августа. Хотя… А что, это очень важно?
– Пожалуй, что нет, – пожал плечами Дитц. – Просто для нас, герр учитель, все это случилось вчера.
– Я понимаю… Но вообще-то я посоветовал бы не принимать мой рассказ близко к сердцу, хоть это и трудно. Вы просто постарайтесь все время помнить, что с момента окончания Второй мировой войны прошло уже семьдесят лет.
– Война закончилась в сорок пятом? – быстро подсчитал Стихарь.
– Да. Фашистская Германия капитулировала одиннадцатого июня тысяча девятьсот сорок пятого года. С тех пор мы, русские, отмечаем этот день как День Победы. И не только русские. Все народы бывшего Советского Союза. Берлин был взят советскими войсками. Адольф Гитлер покончил жизнь самоубийством.
Немцы подавленно молчали, и только Курт Шнай-дер выбивал по дереву кончиками пальцев какой-то бравый марш.
– Вообще-то молодцы, – неуверенно похвалил Валерка Стихарь. – Долго продержались. Я-то был уверен, что мы вас уже через год сломаем, а вы два протянули.
– Спасибо, утешил, – саркастически заметил Май-ер. – Хотя ты прав. Один черт все к этому и шло!
– Погодите, погодите… – аж привстал со своего места Сергей Вешняк. – Вы сказали "народы бывшего Советского Союза". Как это – бывшего?!
– Увы, – слегка развел руками Юрий Алексее-вич. – Союза Советских Социалистических Республик больше не существует. Мне, знаете ли, самому до сих пор жалко. Но если вы будете меня все время перебивать, то мы не закончим до утра.
– Ни хрена себе… – Вешняк с обалделым видом плюхнулся на место. – Не существует…
– Давайте договоримся так. Я рассказываю, вы меня не прерываете, а вопросы задаете, когда я закончу. Идет?
– Идет.
– Заметано!
– Хорошо, герр учитель.
– Извините, Юрий Алексеевич.
– Ничего. Продолжим. Как я уже сказал, одиннадцатого июня сорок пятого года Германия капитулировала, но Вторая мировая война на этом не закончилась.
