Девочки уже не стояли возле стены, они присела на корточки и, смотря друг другу в глаза, о чём-то тихо шептались. Милена по мере разговора становилась всё более задумчивой, её ветреность, как ветром сдуло, оставив по себе лишь хмурое сосредоточенное недоумение. В этот момент начали появляться остальные. Первой зашла Силена и, не желая отвлекать подруг от их задушевного разговора, проследовала ко мне. Присела в соседнее кресло, повернула его в мою сторону; я повторил её жест. Теперь мы сидели и смотрели друг на друга. Мечница немного демонстративно положила ногу на ногу, выпрямилась, изящным движением уронила на высокую грудь водопад роскошных чёрных прядей. Я невольно засмотрелся на женщину. Вспоминались эти пряди, ниспадающие мне на грудь, и горящие страстью глаза этой обычно неэмоциональной воительницы.
— О чём они там шепчутся?
— Ты не поверишь, Си.
— А ты меня убеди.
— Обо мне. Об Ордене. О бессмысленности имплантации. О загубленных по молодости мужчинах, превратившихся в зависимых от импланта наркоманов.
— Я не сомневалась, что Ри рано или поздно задастся этими вопросами. Она очень умная девочка, одна из самых перспективных Высших в десанте. В другое время она бы занималась с научными партиями — это её. А сейчас… Всё на войну. Или мы — или они. Ситуация на границах не выправляется, внешники лезут, словно что-то почуяли. Твой флот нужен, как воздух. Помоги девочке не потерять себя, а она тебе поможет создать этот флот.
— Мы вместе, словно единое целое, Силена. Я уверен: мы выполним задачу Совета. Но ты ушла от вопроса.
— Разве ты задал какой-то вопрос? — изогнула брови жгучая брюнетка напротив. — На все вопросы ты получишь ответы, когда попадёшь в Орден. Я уверена: они тебя для чего-то готовят. У тебя будет важная миссия, не чета этой пиратской компании. Вот тогда во всём и разберётесь.
— Спешу поздравить тебя, Леон! Ты первый мужчина на моей памяти, по праву заслуживающий ранга Высший дальней разведки, — неожиданно возле стола материализовалась Фрина. И когда только вошла? Воистину, она не зря командовала кораблём дальней разведки — наверняка прошла отличную разведшколу, и не менее серьёзное испытание практикой.
— Высший? Но я ведь никем не командовал. Никакими легионами. Да что там — даже твоим кораблём не командовал.
— Дальняя разведка — особая сфера. Большинство Высших в ней — одиночки. Они заслуживают своего ранга самоотверженным трудом в чудовищно сложных условиях. В чужой культурной среде. Среди врагов, готовых растоптать. В полном одиночестве, без поддержки сестёр. Да что тебе говорить — ты сам видел, как работала Ведьма.
— Это, это… — меня пробрал смех.
— Разве в моих словах есть что-то смешное? — голос капитанши резанул сталью.
— Извини, Фрина, это не от твоих слов. Понимаешь… На планете, где я вырос, очень популярен фильм про секретного агента. Он точно так же, один, используя какие-то жутко хитроумные штуковины, дурачит все прочие разведки. А вокруг него полно женщин. Он лезет им под юбки, а они — таят и вешаются на него: и в стане врага, и среди своих. Я… невольно сравнил своё положение… и… его.
— И что смешного ты в этом нашёл? — где-то в глубине серых глаз фурии зародилась улыбка.
— Всё похоже, кроме одного: меня, конечно, тоже окружают потрясающие дамы, и не чета его, но вот лезть им под юбку… Скорее они меня раскладывают при первом удобном случае, и потом утверждают, что так оно и было. Нет, какой-то я неправильный агент. Тот бы на моём месте уже давно удавился бы одной из своих хитроумных высокотехнологичных игрушек от такого внимания противоположного пола.
— Я вот что предлагаю, Фри… — протянула возникшая по правую руку от капитанши Асина. — А давай-ка его, в самом деле, разложим. Можно прямо здесь.
— Нет, девочки, здесь не стоит — остальные увидят, не преминут воспользоваться. А я для своего мужчины не хочу экзекуции. Его же потом от импланта корёжить будет, — вмешалась в наш разговор Валери. Милена как раз вышла из залы — в состоянии пасмурной тучи, даже каким-то невероятным образом умудрилась хлопнуть входной мембраной. Похоже, она её просто хорошенько приложила, пока та «слишком медленно» открывалась. — Идите в нашу каюту. А я пока подменю тебя, Фри, в сердце. Развейтесь, девочки, а то вы слишком серьёзны и напряжены.
— Будем все вместе, или по очереди? — деловито спросила Фрина. Она сидела на столешнице, точно передо мной.
— Больше двоих сразу не потянет, — неуверенно заметила Асина.
— Тогда двое, а третья по первому варианту. Сам пойдёшь, или помочь? — поинтересовалась медноволосая капитанша, вперившись в меня немигающим взглядом змеи.
Я не стал ничего говорить, не стал хвататься за меч. Если Валери сказала, что они могут — значит, они могут, и ничего я с этим не сделаю. Только хуже будет, если начну трепыхаться. Да и чего греха таить, хороши были чертовки! У меня сердце зашлось, стоило представить, как именно они на мне разместятся… вдвоём. Поэтому я резко встал, сильно оттолкнув кресло назад. Фри тут же оказалась ниже меня, однако по её взгляду это сложно было понять — он продолжал оставаться взглядом змеи, гипнотизирующей грызуна. В следующее мгновение я подхватил очаровательную капитаншу за талию и заставил подняться — вернее, сам поднял со стола. Она не возражала, чего я очень опасался, даже руки положила мне на плечи, обвила шею, приблизила лицо почти вплотную. Дыхание у неё было совсем не холодным, и по нему было понятно, что мой жест вызвал в ней вспышку желания. Сильное гибкое тело прижалось ко мне, женщина впилась в мои губы глубоким поцелуем, её язычок замельтешил у меня во рту, стараясь не пустить мой язык к ней. Сзади вдруг навалилась мечница. Над самым ухом прошелестел её ровный, чуть хрипловатый голос: «Потащили этого жеребца, Фри. Под руки, и потащили. Иначе я за себя не ручаюсь».
…Под утро, уже проваливаясь в дрёму, ощутил на себе новую тяжесть. Даже глаз не нужно было открывать, чтобы понять: вернулась Ри.
— Так, а чего это мы спим, когда рядом я? — в притворном возмущении воскликнула валькирия.
— Извини, Ри, я совсем ничего не соображаю, всё словно в тумане.
— Устал? А хочешь, имплант пощекочу?
При упоминании импланта во мне что-то взорвалось. Тело ответило на слова валькирии предательской дрожью, даже руки, которые я инстинктивно положил на её бёдра, чуть подрагивали.
— Д-да, — выдавил я, пытаясь взять себя в руки.
— Вот же ж суки драные! Они тебя что, имплантом мучили? Как это было? Только не говори, что все трое одновременно!
Пришлось рассказать, как все три республиканки, облепив меня своими телами, и вглядываясь горящими глазами в моё лицо, наперебой принялись насиловать имплант. Случилось это, правда, уже после нескольких часов безумной скачки, на протяжении которых уже мне пришлось ублажать вошедших в раж женщин, соскучившихся по мужскому… короче, по мужской ласке. Вот они меня и отблагодарили.
— Они же тебя совсем сломают! Так же нельзя! Втроём — это чудовищная нагрузка на нервную систему, они же каждая со своими алгоритмами! Ну кошки, ну я им покажу! — женщина на мне просто неистовствовала. Она подхватилась и исчезла, прежде чем я успел хоть что-то понять.
Спустя какое-то время тяжесть вернулась, но я уже не реагировал на все её попытки заговорить. Измочаленная нервная система вообще перестала реагировать на раздражители. Проснулся я от всё той же тяжести, которая теперь проявляла признаки нешуточного беспокойства. Сквозь сон донеслось возмущённое рычание моей женщины.
— Ах ты фэй! Что ж ты с сёстрами-то сделал?! Уже десять часов прошло, а они лежат — бревно-бревном! Даже Фрину не могу растолкать, а ведь мы во вражеском Секторе! Я же не капитан дальней разведки, я не могу её полностью заменить! Нас тут грохнут, пока она очухается. Ну а мечница?! Что мы будем делать без мечницы в случае вражеского десанта? Как ты мог так загонять девочек?! Ты вообще меня слышишь?
Резкий переход женщины от сочувствия к обвинениям в мой адрес вынудил меня подскочить на месте. А как тут не подскочишь, если свои обвинения она сопровождала сильными рывками моей головы, управляя её движением запущенной в волосы пятернёй?
