– Но он все равно простит Гая. Я в это верю.
– Я тоже. – Юлий поспешил уйти. Он никогда не любил врать матери.
Императорская амнистия Гая не пойдет на благо Питеру Моргану. В интересах Питера Моргана Гая надо казнить. Желательно – публично.
– Я улетаю, Пенни.
– Здорово. Значит, ты пропустишь эту скукотищу в Лувре?
– Да.
– Как я тебе завидую! А мне придется терпеть сотню старых перечниц, которые будут знакомить меня со своими сыновьями и внуками.
– Морганы всегда были выгодной партией.
– А выгоду обычно подсчитывает отец, правильно?
– Он всегда ее подсчитывает.
– Гай здорово ему напортил, да?
– Это точно.
– Как ты думаешь, что с ним будет?
– Честно?
– Ага.
– Его убьют. Он слишком близок к адмиралу Клейтону.
– Жалко.
– Жалко. Но он сам сделал свой выбор.
– Ты с ним разговаривал?
– Да.
– А отцу сказал, что видел его мельком.
– Он просил не говорить отцу.
– И что он тебе сказал?
– Большей частью оправдывался. Говорил, что выхода не было.
– Выход всегда есть.
– Я так ему и сказал.
– А он?
– Он сказал, что я еще маленький и ни хрена в этой жизни не понимаю.
– Сам он дурак.
– Это точно.
– Когда его… их…
– Думаю, скоро. До вторжения таргов.
– Тарги, тарги… Ты опять полетишь им навстречу?
– Похоже, что на этот раз флот обойдется без моей помощи. Меня собираются оставить на Земле.
– Здорово! Значит, мы с тобой будем чаще видеться.
– Я уже две недели на Земле, а разговаривали мы с тобой от силы полчаса.
– Тебя же не могут постоянно загружать работой двадцать четыре часа в сутки.
– Это ты отцу расскажи. И еще генералу Краснову.
– А вот возьму и скажу. Веришь мне?
– Верю. Тебе – верю.
– Больше никому не верь.
– Так я и делаю.
– Как ты думаешь, мы победим?
– Клейтона – да. Таргов – наверное.
– Я теперь – сестра героя.
– А я – брат сестры героя.
– Нет. Ты – просто идиот.
– Это еще почему?
– Все герои такие. Умные люди находят способы уклоняться от подвигов.
– Иногда подвиги подкрадываются к тебе из темноты и бьют в спину. Тебе стоит познакомиться с моим вторым пилотом. Он многое может рассказать тебе о подвигах поневоле.
– С бароном Клозе? Он симпатичный.
– Откуда ты знаешь?
– В новостях видела. Ты хочешь, чтобы я вышла за него замуж?
– Боже тебя упаси. Никогда не хотел бы породниться с этим отвратительным типом. И папа будет против.
– Ты меня заинтриговал. Когда барон Клозе будет на Земле? Ты привезешь его с собой с Эдема?
– Вряд ли.
– Возвращайся поскорее, братик. Я по тебе скучаю. Тебя три года не было дома, и теперь ты снова улетаешь.
– Работа такая.
– Все мужчины Морганов – пилоты.
– А все незамужние женщины – невесты.
– Злой ты. Нехороший. У тебя на Эдеме девчонка?
– С чего ты взяла?
– Больно ты туда рвешься. Когда мы познакомимся с будущей графиней Морган?
– Во-первых, я был знаком с ней три часа, когда она меня отшила. А во-вторых, я не знаю, дворянка ли она. А отец никогда не…
– Не позволит тебе разбавить кровь Морганов кровью простолюдинов. Так она тебя отшила? Какая умная женщина!
– Я думал, ты меня поддержишь.
– Вот уж фиг. У нас – женская корпоративная солидарность. Все мужчины – сволочи, носить нечего и всякое такое.
– Раньше ты никогда не была замечена в женской корпоративной солидарности.
– Раньше тебя никогда не отшивали.
– А баронесса де Грасси?
– Ты сам ее спровоцировал. Зря ты притащил стриптизерш из бара в ее бассейн.
– Ничего не было. Мы просто танцевали.
– Порядочные люди после таких танцев женятся.
– Ты что, подсматривала?
– Мы все были приглашены погостить в ее поместье.
– Дети в такое время должны спать.
– Мне уже двенадцать было, кобель ты этакий.
– Благовоспитанные леди не должны употреблять подобных выражений.
– Хочу и буду. Кобель.
– Маме пожалуюсь.
– Сколько угодно. Кобель. Кобель. Кобель.
– А тебя скоро замуж выдадут.
– Кобель и врун.
– Пойду собирать вещи.
Каюта курьерского корабля по размерам не превышала салон атмосферного флаера. Кровать, мини-кухня, туалет и терминал бортового компьютера – вот и все ее убранство. В пилотскую кабину Юлию приходилось пробираться через узкий лаз чуть ли не ползком. Курьерские корабли были самыми быстрыми и самыми маленькими в Империи. Они не несли на себе никакого вооружения, зато могли достичь любой точки Империи меньше чем за четыре дня.
До Эдема Юлий должен был долететь за двое суток и прибыть туда как раз в день рождения императора.
Юлий не любил официальные торжества. На этих сборищах его и Пенелопу постоянно пытались познакомить с потенциальными невестами и, соответственно, женихами; старшие лорды, с которыми он никогда не стал бы разговаривать в обычной обстановке, учили его жизни, и ему обычно стоило большого труда, чтобы не расхохотаться, не дать кому-нибудь в морду и не нажраться до абсолютно неприличного состояния.
Юлий хотел на Эдем. Хотел поупражняться в остроумии с Клозе, дать в морду Асаду ад-Дину, если тот до сих пор числится при консульстве, и попытаться объясниться с Изабеллой. Ему никогда не нравилось на Земле. Столица Человеческой Империи была слишком сложной для человеческой жизни планетой.
Клозе в парадной майорской форме сидел на высоком неудобном табурете и делал вид, что дает интервью известному имперскому репортеру Гарриссону («Зовите меня просто Гарри!») Стэнли Младшему.
На самом деле он не отвечал на вопросы, а читал подаваемый телесуфлером текст. Как и предсказывала Изабелла, на интервью настояли шишки из штаба округа, на которых надавили шишки из ВКС, на которых надавили шишки с самой Земли.
– Что вы чувствовали, когда получили это задание? – спросил Гарри.
– Гордость за то, что мне доверили столь ответственное дело. Понимаете, Гарри, долгие годы своей службы я шел к этому заданию, и оно стало апофеозом всей моей воинской карьеры… Это чушь, Гарри. Люди так не говорят. Я буду выглядеть полным идиотом, а вам никто не поверит.
– Доверьтесь профессионалам, Генрих. Я знаю, как преподносить людям информацию.
– Гарри, если вы еще раз назовете меня Генрихом, я откушу вам ухо.
– Отлично. – Гарри блеснул профессиональной улыбкой. – В случае чего, мы это вырежем. Следующий вопрос. По вашему мнению, каковы шансы Империи победить в этой войне?
