Николай Полунин - Цербер

— Фотографию забери.

Роман протянул чуть смазанное фото, где Елена Евгеньевна, счастливо улыбаясь, держала под руку Михаила. Они не знали, что их снимают. Это был тот, первый день знакомства. Андрей Львович совсем не напрасно дал Роману для работы по Елене Евгеньевне именно этот снимок. До дверей существовала совсем короткая дорога: узкий коридорчик в простых обоях, не то что для клиентов-просителей.

— Помогает? — Андрей Львович имел в виду антураж таинственных переходов и скрытых телекамер, позволяющих Роману следить за вошедшими.

— А как же, — охотно отозвался тот. — Цена растет процентов на восемь.

— У тебя же такса!

— Зато как охотно с денежкой расстаются. Мы не шаманы какие-нибудь, это они все врут, что им денег брать нельзя. Берут! Но у меня — красиво…

— Налоги платишь?

— Скрываю доходы, Андрюшенька, как все.

Под шуточки вышли во дворик, Роман стал усаживать Андрея Львовича в машину.

— Недоспал я из-за тебя, ну да Бог простит, — приговаривал Роман добродушно. — А мужика этого ты не трогай.

Андрей Львович среагировал моментально.

— Объясни, — отрывисто бросил он из открытого окошка «Порша». — Объясни что-нибудь, что сможешь. Прошу.

Большой лоб Романа взбугрился венами, глаза еще сильнее потемнели. Он медленно покачал головой:

— Нет. Ничего я тебе объяснять не буду. Я еще пожить хочу. А ты, Андрюша, если с ним связался, значит, все-таки настигло тебя за все твои хлопоты, за любопытство твое неуемное. Додергал ты Бога за бороду. Езжай, последний раз мы виделись.

И заковылял обратно в дом, переваливаясь плоскими ступнями.

Андрей Львович быстро окинул взглядом стоящих поодаль личных телохранителей Романа. Все они были начеку.

— Едем, — сказал Василь Василичу. И позже, когда они оказались за воротами: — Пора Роману кислород перекрывать. Развел клоповник, маг и чародей. Как считаешь?

— Можно, — отозвался Василь Василич.

Почти упав в кресло в кабинете за столом. Роман стиснул лобастую голову. Отнял руку, просунул под халат к сердцу, надеясь так унять его страшное биение.

Прикосновение к кошмару, который на миг открылся ему, оказалось на редкость болезненным и сильным. Пока работал с девушкой, он не испытывал почти ничего, кроме обычного напряжения. После того как внушение удалось, вышел из ее образа и уничтожил возникший в пространстве Залы кластер.

К созданию кластера, мыслеформы, возникающей при воспроизведении образа человека, он всегда прибегал, когда требовалось особо сильное и мгновенное внушение. Роман формировал нужный позыв в кластере, а затем отсылал его в клиента.

Его кластеры были искусственными. Конечно, Роман пользовался определенными техническими системами, и некоторые из них разрабатывались в лабораториях фирмы Андрея Львовича, чему последний весьма бы удивился. Промышленный шпионаж обладает особенностью проникать во все сферы человеческой деятельности, даже связанные с запороговой психоэнергетикой.

Одной из таких систем был генератор микролептонного газа, необходимого для построения кластера. Его схема обошлась Роману, помимо круглой суммы, перелетевшей со счета на счет в свободной банковской зоне Каймановых островов, в две услуги личного характера.

В результате оказанных услуг контрольный пакет акций приватизированного большого рудоперерабатывающего комбината в Башкирии перешел из одних рук в другие, а некий пункт таможенных правил был выброшен из очередного принимаемого закона, и импортеры весьма популярного в народе продукта еще полгода дышали спокойно, как и те немногие, к кому в конечном счете стекались ручейки от их прибылей.

Позже данные о проведенных акциях и их последствиях, разумеется, легли в досье на Романа, которое скрупулезно набиралось соответствующей службой Андрея Львовича, но до всей подоплеки, включающей в себя оборудование Залы МЛ-генератором, там так и не доискались.

Сейчас Роман старался унять разошедшееся не на шутку сердце.

Его словно окатило тьмой и страхом, стоило лишь на мгновение впустить в себя поток, исходящий от изображения приятного светловолосого мужчины.

«Что бы от меня осталось, откройся я совсем?»

Кроме самого себя, Роману были известны еще четверо на территории России, обладающие его уровнем восприятия и воздействия. С одним из них, жившим в Южной Сибири, у него сложились теплые, почти доверительные отношения, насколько это вообще возможно в их среде.

«В Омске сейчас половина восьмого утра. Ничего, пусть тоже поднимется пораньше. Надо поговорить. Неужели это то, чего все мы всегда боялись? О чем не говорили вслух? Говорить об этом считалось дурным тоном. Неужели оно все-таки пришло?..»

… - Перекрыть кислород ему давно пора, — повторил Василь Василич и поглядел в зеркальце назад. — Да только голыми руками тоби цего карпа нэ зробыты.

— Сазана, — поправил Андрей Львович, улыбнувшись. — А ты бы смог?

— Та мы ж усих сазанов карпами клычим! — И по-русски: — Один бы не взял. Ваш Вадик уж на что был парнишка умелый — и то… Против твоих, Андрей Львович, пациентов армия нужна.

— Прямо-таки целая армия?

— Целая не целая… Может, батальоном бы обошлись, а может, и дивизии бы не хватило — смотря кого брать. Но, в общем, армейские части.

— Почему это?

— А потому, что по армейским бы они не попали.

— То есть как? — совсем всерьез не понял Андрей Львович.

— Ну как же. — Хитрый глаз в зеркале. — Они все больше по чему бьют? Я так понимаю, по мозгам. Вот армии бы… и не попали.

— А… — До Андрея Львовича дошло, он принужденно рассмеялся. — Понятно. Старо, Василь Василич. Извини, но шутка сия позеленела от времени. Да и чтобы по мозгам получить — на это их у нашей армии всегда хватало. А подопечные мои — они снайперы. Мухе… нос, понимаешь, за версту отстрелят, она и не догадается.

Андрей Львович поймал себя на том, что болтает. — Ты куда меня везешь?

— Куда раньше ехали. На «Ближнюю». По-сталински дачку-то назвали.

— А я думал — не сказал.

— А вы и не говорили ничего, я сам догадался. Андрей Львович только головой покачал.

Обходить посты ГАИ пешим ходом придумал Гоша. «Альфа-Ромео» ставилась к обочине, они вчетвером принимали вид грибников у края посадки или просто шли бровкой. Проходили по другую сторону поста метров пятьсот, а там, улучив момент, когда машин близко не шло, Гоша переносил их белую красавицу прямо к ногам.