– Не буду спорить, время рассудит наши дела. Расскажите, что произошло.
– Я думал Вы мне расскажите. Что Вы помните из последних событий? – жадно спросил Аксенов. С моего позволения, закурив сигарету, он присел на край кровати.
– К сожалению почти все, вплоть до эвакуации, – признался я. – Давайте баш на баш. Я вам выкладываю все на чистоту, начиная с того, как я попал на Хлорию и стал свидетелем предательства бывшего друга, а Вы взамен расскажите о последних новостях с Земли и позволите мне побывать там хоть один день… хоть час…
– Насчет первого не вопрос, а вот насчет второго, к сожалению, ничего не могу обещать, – неожиданно смутился майор, с сожалением наблюдая, как я допил остатки коньяка, а пустую фляжку протянул ему обратно. – Я, конечно, попробую выбить для вас небольшой отпуск, но последнее слово сами понимаете, останется за адмиралом Горчаковым. Вы должны понимать, что случилось неслыханное. Почти удалось покушение на высокопоставленного офицера Альянса. Саботировано важное испытание, после которого совет Крул Каи должен был выдать Вам честно заслуженный сертификат квантора и полноправное членство в пан-галактическом Союзе. Вся ситуация давно вышла за рамки бытовой неприятности и вылилось в большую политику. Вы даже не представляете, какой переполох, и резонанс это вызвало в генеральном штабе. Посол Крул Каи клянется, что не в курсе происшедшего за исключением смутных отчетов из учебного Центра, в которых говорится, что некоторые кадеты по необъяснимым причинам во время испытания изменили свой маршрут. На месте трагедии перед самой эвакуацией десантный отряд не нашел ничего, кроме сожженной деревянной конструкции и странный медальон, который, к сожалению, невозможно привлечь к ответственности. В медальоне обнаружено сложное гипнотическое устройство, которое сейчас тщательнейшим образом изучают наши специалисты. Дмитрий Игоревич, этим делом занялся лично адмирал Горчаков, приказавший в самые короткие сроки распутать дело и Вы сейчас единственный выживший свидетель, который может пролить свет на все случившееся. Расскажите, пожалуйста, все что знаете.
Задумчиво глядя перед собой невидящим взором, я постарался рассказывать без особых эмоций, но часто без них не получалось. Аксенов сначала слушал совершенно безучастно, по ходу записывая рассказ на диктофон. Потом с тревогой и волнением заерзал, когда речь зашла о дедрах и политике беллатрианцев на Хлории. Ну а под конец моего рассказа порывисто вскочил с кровати, и нервно заходил по комнате, беспрерывно куря одну сигарету за другой.
– То, что Вы рассказали очень важно, – майор, не глядя, сунул в рот не тем концом новую сигарету и, прикурил фильтр. – Тьфу! Проклятье! Думаю на сегодня достаточно.
– До тех пор пока люди зависят от поставок даяков, мы всегда будем уязвимы, – сказал я. – Неужели вы не понимает там у себя на Земле, что Крул Каи, не рассматривают нас как отдельную расу. Нашу планету они считают жалким придатком даяков. Они думают, мы не способны на самостоятельность тем более претендовать на право голоса в Совете рас. Необходимо как можно скорее разрушить этот стереотип, закончить реформу с армией и переосмыслить свои отношения с галактами пока мы еще на что-то способны!
– Размышлять о таких вещах не наша с вами прерогатива, Дмитрий Игоревич. Мы всего лишь солдаты, а не политики, – Аксенов поспешно направился к дверям, но неожиданно обернулся. – Но я, передам наш сегодняшний разговор и отчет адмиралу. Если он примет решение, то сам свяжется с Вами. Желаю поскорее поправиться, и снова вернутся на службу.
– Моя просьба. Не забыли? – строго напомнил я, и протянул руку. – Вы обещали.
– Я сделаю все, что в моих силах, – Аксенов пожал мою руку. – И не волнуйтесь о своем мозге. Пока Вы были в коме, наши лучшие нейрохирурги хорошо поработали, изъяв оставшуюся неповрежденной информацию из вашего информационного биополя.
– Это еще как?
– Как вам известно, наши воспоминания и жизненная информация хранится не столько в мозгу, сколько в той загадочной энергетической сущности, которую называют душой. Мозг всего лишь играет роль пишущего устройства, этакого девайса для записи информации в тонкие слои биополя. Мы не просто скопировали информацию дедров на специальные духовные носители большой емкости, но и полностью очистили тонкую структуру от наличия сообщения…
– Вы копались в моих мозгах, пока я был без сознания?! – разъярился я, надвигаясь на майора. – Какое моральное право вы имели на это? Что вы еще сделали со мной и моей душой?
– Не нужно так волноваться. Полная диагностика включает в себя и сканирование биополя. Когда шокированный результатами главный аналитик декодировал полученную информацию, то поднял на уши все агентство, требуя немедленного вмешательства пока эта чужеродная информационная матрица не уничтожила Вас посредством прямого воздействия на мозг через торсионные связи. У нас совсем не оставалось времени на раздумья. Вы были на краю смерти.
– Продолжайте, – буркнул я, постепенно остывая. – Что-нибудь удалось выяснить?
– К сожалению, ничего существенного. Данные представлены в симметричном шифровании – разрозненные образы, звуки, информация о запахах, цветовой гамме и многое другое. Все это последовательность очень сложного шифра. Даже если нам будет известен полный алгоритм шифрования, но будет неизвестна хотя бы небольшая порция секретной информации – ключа, одинакового для отправителя и получателя сообщение – сообщение все равно не удастся декодировать. Пройдет немало времени, прежде чем мы поймем, что содержит сообщение.
– Попробуйте с помощью беллатрианской техники биотического криптинга. Я слышал, как Сайрус хвастал, что с ее помощью можно расшифровать любое послание дедров вне зависимости от сложности защиты и количества отрывочных частей.
Майор, уважительно посмотрев на меня, на прощание отдал честь.
– Спасибо за информацию полковник. Будем стараться. – И вышел из комнаты.
Вернувшись к окну, за которым не на шутку разошлась марсианская буря, я еще долго смотрел на чудовищные с виду завихрения, достающие аж до верхних границ разряженной атмосферы. На удивление работающие, на территории базы сотрудники в оранжевых скафандрах ничуть не волновались за свои жизни, когда спокойно входили в эти страшные на вид смерчи и легко выходили с их противоположной стороны. В отличие от Земли, где была большая сила тяжести и более плотная атмосфера, здешняя была совершенно не опасна и могла лишь поднять столб пыли на несколько километров вверх, на большее она была просто не способна.
– “Настоящая буря не за горами” – подумал я, устало, проведя ладонью по глазам.
