– Я возьму воду из ближнего колодца, – сказал Орсон. – Потом вас догоню.
Павел, сопровождаемый Осиповым с Камохиным, не спеша, чинно двинулся по дороге вдоль деревни. Орсон с Брейгелем трусцой побежали к продмагу.
Фламандец бросил взгляд на уже подсохшие следы на крыльце магазина.
– Павел говорит, что в магазине давно уже ничего нет. Так кто же в него заходил?
– Да какая разница? – не понял интереса Брейгеля Орсон.
– Разницы никакой. Но деревня странная.
Брейгель резко свернул в сторону, подбежал к магазину, запрыгнул на крыльцо. Когда они только въезжали в деревню, дверь магазина была чуть приоткрыта. Это он точно помнил. Сейчас же дверь была припечатана металлической полосой и заперта на замок.
– Ну, и что там? – окликнул его Орсон.
Брейгель и сам толком не понимал, чем не понравились ему следы на крыльце магазина? Но было в них что-то… Неправильное, что ли?
– Идем, – махнул рукой Орсон.
Брейгель на всякий случай подергал замок. Нет, это была не бутафория, а самый настоящий амбарный замок. Но разве это что-то меняло? Брейгель спрыгнул с крыльца и побежал следом за Орсоном. В конце концов, англичанин был прав – ревизия местного магазина не входила в их планы.
Колодец находился прямо за магазином, на небольшом взгорке.
Брейгель открыл дверцу и заглянул внутрь. Глубина колодца была метров двенадцать. Сверху, метра на три, тянулся деревянный сруб. Ниже – земляные стены. На самом дне стояла темная вода. Как черное зеркало. Ее и не видно было почти.
Брейгель снял с крюка помятое жестяное ведро, привязанное к намотанной на ворот стальной цепи, и кинул его вниз. Рукоятка ворота бешено закрутилась.
Снизу раздался всплеск.
– Что ты думаешь об этой истории с мертвецами? – Брейгель взялся за рукоятку и начал наматывать цепь на ворот. – Той, что Павел рассказал?
Орсон усмехнулся.
– Алкогольный бред.
Брейгель ухватил наполненное ведро за мокрую ручку и поставил его на скамейку возле колодца. Орсон открыл свой чемоданчик и достал стерильные флаконы для забора проб.
– Ты уверен?
– В чем?
– Что Павел все это выдумал.
– Ну, может быть, и не совсем выдумал, – снова усмехнулся биолог. – Не исключено, что он действительно видел что-то такое… В своих фантазиях.
Орсон набрал во флакон воды, закрыл его, сделал отметку маркером, уложил в чемоданчик и щелкнул крышкой.
– Готово. Пошли.
Брейгель выплеснул воду из ведра, повесил ведро на крючок и закрыл колодец.
– Ты как будто всю жизнь в деревне прожил, – заметил, глядя на него, Орсон.
– Нет, – улыбнувшись, качнул головой фламандец. – Только в детстве родители к родственникам в деревню возили.
– Любишь сельский уклад?
– Ненавижу.
Они вышли на дорогу и быстро зашагали по плотно утрамбованной грунтовке, стараясь поскорее догнать ушедших вперед.
– Слушай, Док, а все-таки что, если это правда?
– Что именно?
– Живые мертвецы.
– Любишь фильмы про зомби?
– При чем тут это?
– При том, что живые мертвецы бывают только в кино.
– Но, Павел…
– Павел – законченный алкоголик. Ты что, сам не видишь?
– Но это аномальная зона!
– Ну и что?
– В аномальной зоне может происходить все, что угодно. В чем заключается аномальная сущность этой зоны, мы не знаем.
– Хочешь сказать, что здесь оживают мертвые.
– А вдруг?..
– Вдруг только кошки родятся.
– Док!..
– Ага! Видал! Я тоже подучил язык!
– Док! Вдруг случился Сезон Катастроф!
– Отнюдь, друг мой. Никакого «вдруг» не было и в помине. Все это было запрограммировано еще в момент Большого Взрыва. Нам просто не повезло.
– В чем?
– В том, что глобальный апокалипсис начался при нашей жизни. Спроси об этом Виктора, он тебе все детально расскажет.
– Док, я все понимаю. Но откуда тогда взялись живые мертвецы?
– Я уже ответил на твой вопрос – из алкогольных фантазий нашего сильно пьющего приятеля.
– Ну а что, если их породила аномальная зона?
– Так. – Орсон внезапно остановился. Брейгель машинально сделал еще два шага вперед. После чего тоже остановился и обернулся. – Если говоришь глупость, не нужно ссылаться на аномалию. Пространственно-временные аномалии лишь искажают существующие законы природы, но не создают новые. И уж тем более не стаскивают их с потолка. Не знаю, как ты, друг мой, но я закоренелый материалист. И, вопреки тому, что утверждает Библия, я, как ученый, не вижу никаких предпосылок к тому, чтобы мертвые вдруг начали подниматься из могил и ходить по земле. Даже перед самым концом света. Это противоречит не только всему, что я знаю, но даже элементарному здравому смыслу. Я доступно все объяснил?
– Док, я уважаю твою позицию, – раскрытой ладонью провел перед собой Брейгель. – Но позволь мне остаться при своем мнении.
– Да на здоровье, – саркастически усмехнулся Орсон и снова зашагал вперед. – Только все же послушай дружеский совет: постарайся выкинуть все это из головы. А то в этой зоне тебе видятся зомби, в другой станут мерещиться вампиры… Эдак мы скатимся к дешевому трешаку…
Осипов, Камохин и Павел, что из местных, шли тем временем впереди, время от времени поглядывая назад, на отставших, и, как и полагается, вели неспешный разговор. О политике, о погоде, о капусте и о королях. Осипов держал в левой руке дескан, включенный в режиме поиска пакалей. Он помнил, что говорил Кирсанов про удачу, но сам в нее не верил. Что такое удача, если не воспоминание о том, что когда-то тебе повезло, помноженное на надежду, что повезет и снова? При том, что обе величины имеют стойкую тенденцию стремительно скатываться к нулю, результат такой операции вполне предсказуем. Надеяться на удачу – все равно что рассчитывать стать миллионером, играя на Форексе с тринадцатью баксами в активе. Даже если тринадцать – счастливое число. По мнению русского миллиардера. Который сам-то, скорее всего, сделал свои деньги совсем по-другому. В четком соответствии с классической марксовой формулой «Д-Т-Д» и с непременным учетом прибавочной стоимости.
– Не работает? – спросил Павел.
– Что? – не понял Осипов.
– Аппарат твой, говорю, не работает?
– Работает. Но пока ничего не регистрирует.
– А чего вы тут ищите? Золото или алюминий какой?..
– Я же тебе уже сказал, – чтобы переключить внимание Павла на себя, Камохин помахал кончиками пальцев, будто маня его за собой. – Неподалеку упал спутник. Мы проверяем, нет ли следов разлива ракетного топлива.
– Пока, выходит, не нашли?..
– Пока – нет.
– Это хорошо или плохо?
Камохин с тоской посмотрел на местного.
– Ты-то сам как думаешь?
– Мне все равно…
