— А кто говорит о Большой Войне? Я что, похож на идиота — превращать наследный замок в пепелище? Демонстрация силы — это еще не война. Пока конфликт дойдет до огневой фазы, Система решит Главную Задачу и любое противостояние потеряет смысл. Все эти политические дрязги — отвлекающий маневр. Способ обеспечить себе полную свободу действий на самом ответственном этапе операции.
— Не перестаю восхищаться вашим коварством, милорд.
Семенов с усмешкой отсалютовал Главному стаканом, сделал большой глоток и вдруг поперхнулся. Закашлявшись, он резко сел и выплюнул коктейль на палубу, прямо под ноги Главному.
— Что же вы так неаккуратно, Игорь? — Главный похлопал Семенова по спине.
— Это… — Игорь поднял покрасневшие глаза на шефа. — Это… «Сокол»!
— Кто? — насторожился Главный. — Барков?
— Тома! — Семенов выбросил стакан за борт и попытался встать, но снова рухнул в шезлонг. — Я не понимаю, до чего она там, в виртуальности, добралась, но… она держит меня за яйца мертвой хваткой! Да что, черт возьми, такое?! Ноги… не слушаются!
— Странно. — Главный оглянулся, словно надеясь увидеть поблизости Тамару. — Корабль защищен М-полем.
— Она и не собирается подниматься на борт! — Семенов схватился за голову. — Черт, как больно! Она в Москве. Но каким-то образом нащупала лазейку через виртуальность. Я чувствую, как эта дрянь зажимает моего «Сокола», будто в тисках! Сделайте что-нибудь!
— Игорь, это невозможно! — Главный растерянно развел руками. — Система блокировала других «Соколов», отрезала их от «Невода» и Сети. Может быть, вы что-то путаете?
— Какая, к дьяволу, путаница?! — Семенов сполз с шезлонга на палубу, прямо в лужу коктейля. — Я… не могу пошевелиться… Я… вижу…
Он выпучил глаза и судорожно вдохнул.
— Что? — Главный присел рядом на корточки. — Что вы видите?!
— Ракета… они запустили баллистическую ракету… из района Карибского моря… Осталось восемь минут… я не могу сбить ее с курса, приемопередатчик блокирован, а нанороботов в ней нет… Надо немедленно уходить!
— Восемь минут?! — Главный встал. — Марьин!
— Я слышал, — капитан свесился с мостика. — Мы не уйдем из зоны поражения, даже если дадим самый полный вперед. И сбить ракету не получится — американцы слишком далеко, а у нас нет подходящего оружия. Надежда только на него…
Марьин указал на Игоря.
— Я… не смогу… — Семенов кое-как поднялся на колени. — В виртуальности… нет проекции этой ракеты, она ведь летит в автономном режиме… Надо удирать… на вертолетах.
— Капитан, пожар на юте! — донесся истошный вопль боцмана. — Вертушки горят! Обе штуки!
— Вот вам и М-поле, — хрипло рассмеялся Семенов. — Она хакнула программу защиты этой посудины! Ну, Тома, ну, сучка!
— Марьин, «трансформер» на взлет! — приказал Главный. — Только перед запуском отключите систему навигации от греха подальше!
— И как лететь? — ловко съехав с мостика по перилам трапа, спросил Марьин.
— Как та ракета, автономно, — отрезал Главный. — Выполняйте! Делать нечего. Придется сменить базу.
Капитан подхватил Семенова под мышки и оттащил к рубке, шезлонг он отбросил мощным пинком к ограждению борта, а сгоревший смарт старпома зафутболил далеко в море. Как только бак судна очистился от пассажиров и посторонних предметов, посреди палубы образовалась длинная прямая щель. Некоторое время больше ничего не происходило, но спустя минуту палуба разделилась на две створки огромного люка. Когда он открылся полностью, снизу поднялась платформа с просыпающимся «трансформером». Марьин залез в кабину и, пробежав пальцами по дисплею, ввел программу полета. Спустя минуту вертушка была готова к вылету.
— Всех не увезет, — утирая неожиданно потекшую из носа кровь, негромко произнес Семенов. — В глазах темнеет. Может, давление поднялось?
— Может быть, — Главный многозначительно взглянул на Марьина. — Старпома и боцмана в вертушку. Остальных на катера и пусть плывут с богом.
— Тогда и я с ними, — Марьин нахмурился.
— Только без пафоса, — спокойно откликнулся Главный. — Хотите погибнуть — ваше право. Уговаривать не собираюсь. Старт через минуту. Господин Семенов, прошу в вертолет!
Игорь оперся о поручень трапа, ведущего на мостик, но тут же снова сполз на палубу. Ноги не слушались совершенно, а голова кружилась так, что Семенов уже плохо различал окружающие предметы: они сливались в размытую цветную стену. Капли соленой крови текли по губам и подбородку, капали на грудь. Игорь утирал их дрожащей рукой и зажимал нос, но остановить кровотечение не получалось. Семенов еще раз попробовал встать, но снова сел на палубу. Сознание затуманилось окончательно, и он незаметно соскользнул в виртуальное полузабытье. Здесь его уже ожидала одна хорошо знакомая гражданка. Вернее, ее нечеткий образ и мысленный голос…
«Вот мы и посчитались, — голос Томы прозвучал почти нежно. Словно у ветеринарши, усыпляющей старую злобную псину. — Больно тебе? Чувствуешь, как холодеют конечности?»
«Сука! За что?! Разве я тебя обижал? Я ведь почти любил тебя!»
«Так это была любовь? Ой, прости дуру! А я-то решила, что ты меня изнасиловал в той спальне с идиотским зеркальным потолком. И после ты одалживал меня дружкам тоже от большой любви? Рассказать, как твои деловые партнеры драли меня во все щели? Сразу втроем. А потом отдали на забаву своим охранникам. Это была незабываемая ночь очень большой и очень чистой „любви“. Или ты хочешь услышать, как в загородном замке твоего дружка Алика меня ставили раком перед мраморными догами, а потом трахали всем, что попадалось под руку? Тебя никогда не трахали бейсбольной битой, Семенов? Толстым ее концом. И душить в постели стариков ты мне приказывал, потому что безумно меня любил. Наверное, так ты понимаешь выражение „сводить с ума“? А кто подослал того журналиста, который начеркал статью о моем прошлом? Я-то никак не могла понять, кто его нанял и зачем. И только спустя два года до меня наконец дошло, что это был ты. Ты очень хитро вынудил меня оказаться в твоей компании, уничтожив все мои надежды на новую жизнь! Все это, выходит, было сделано от жуткой „любви“? Понятно…»
«Что же ты не убила меня?! У тебя было столько возможностей. Почему продолжала работать на меня? Почему не сбежала?!»
«Потому что, сбежав, я не смогла бы отомстить. Если бы я ушла, то никогда бы снова не подобралась к тебе на расстояние удара. Я жила одним — местью. Но просто просверлить тебе череп было бы слишком гуманно. Ты заслужил особую, „эксклюзивную“ смерть. Я хотела убить тебя так, чтобы ты знал, что умрешь, но ничего не мог исправить. И чтобы ты знал, кто тебя убил. „Сокол“ дал мне такую возможность. С его помощью я отомстила так, как и мечтала: жестоко и красиво. Кроме того, моя личная вендетта совпала с интересами государства, на которое я в данный момент работаю. Видишь, какой патриоткой ты меня сделал?»
